— А как же аудиенции.

— Мама! Тут беременные женщины, то есть, по сути, и женщины, и дети. Не заставляй меня выражать высшим слогом, глаголя истину. Даю слова. Через полгода максимум эти царьки местного разлива будут просить у меня аудиенции, только я без анального досмотра никого в дом не впущу. Всему есть предел.

— Но почему так?

— Все просто. Это даже не их вина. Видишь ли, это в первую очередь выгодно их окружению.

— Чем?

— Хочешь увидеть императора Мин? Будь добр дружить с чиновником первого ранга или же с каким-нибудь евнухом. А дружба там, когда ты им даришь подарки, заключаешь с их родами выгодные сделки и так далее. Хочешь дружить с чиновником первого ранга? А как ты его застанешь. Нужно иметь “друга” из его окружения, то есть с каким-нибудь чиновником третьего ранга, или же с каким-то главой его клана. А еще легче это все провернуть через рода жен и наложниц, которые попросят в постели принять меня своего господина. Только для этого ты должен опять-же иметь контакты из Запретного города, который скажет, кого именно в этом месяце шпилит император. Этих жен и наложниц ведь как грязи. У некоторых давно уже все паутиной заросло, а императора и заодно их мужа они видят только по телевизору. Короче, просто напроситься на аудиенцию просто невозможно. То же самое у Персов.

— Тогда почему ты сразу не просчитал этот вариант?

— По двум причинам. Во-первых, я надеялся, что хоть с Поднебесной все получиться. Однако недооценил жадность и закостенелость тамошних бюрократов. Хотя и этих чертей можно понять. Издал их правитель приказ относиться ко мне как к фарфоровой вазе. Так никто же не может понять, он это серьезно, или же это очередная интрига чтобы взять кого-то за жабры. Потому, все и действуют строго по букве закона.

— Но есть и во-вторых?

— Конечно. Когда я запущу свой бизнес, в том числе и на международном уровне…

— Международном?

— Охотники, они и в Африке охотники. И очень важно ускорить темп зачистки, не только в нашей аномалии, но и везде. Так вот, когда в какой-нибудь Франции охотники по статистике будут умирать в два раз реже из-за моих охотников, тот же шах шахов захочет узнать с хрена ли с ним не дружат.

— Пока что я не понимаю, как это поможет нам создать клан. Больше похоже на поведение обиженного мальчика, — мама была безжалостна.

— Клан мы создадим при помощи парочки других правителей.

— Но ведь ты же хотел…

— Не совсем. Я хотел, чтобы мой клан признали сверхдержавы, а не стояли у истоков. В том и суть, что, когда царь царей захочет со мной поговорить, ему придется обратится ко главе клана, а не рода, тем самым он автоматически признает мой клан. Это даже лучше, чем если бы он тупо поставил подпись и согласился бы изначально.

— Почему.

— Смотри. Если сейчас оба руководителя сверхдержав позволят мне основать клан, то все подумают, что я их чем-то купил. Например, подарил какой-нибудь артефакт или еще как. А вот когда те же самые царьки обратятся ко мне как к фактическому главе клана, при этом для всех будет очевидно, что мой клан вынудил их себя признать, вот это будет настоящей и безоговорочной легитимизацией нашего будущего.

— Ничего не понятно, но очень интересно, — как всегда Анна беззастенчиво выразила мнение большинства.

— Вот за это я тебя так люблю, — чмокнул я ее, как и остальных, и свалил в свой сад медитировать, оставив женщин на боевом дежурстве.

Вытащили мы Илью в крайне истощенном и хреновом состоянии через три дня. Все это время он не спал, ни ел и не пил, находясь в медитации, как я ему и советовал. Зато игра определенно стоила свеч. Я четко видел перед собой мага на уровне слабого ученика.

Первым делом, конечно, его опоили зельями Сильвии, питательными и восстанавливающими, чтобы привести организм в порядок в кратчайшие сроки. Ну а потом отправили его отоспаться.

Моя уверенность в завтрашнем дне окрепла еще немного, так как я оказался полностью прав, и на его слабеньком пока что источнике четко был виден узор того-же самого родового дара, который я видел глядя на старую грымзу.

— Что теперь? — спросила меня Кира, когда все было закончено, а мама с Анной упорхнули отдыхать, так как их боевое дежурство тоже было закончено.

— Теперь будем максимально быстро делать из него аспиранта, чтобы он хотя бы получил нетитулованное дворянство своими силами. Ну и конечно же отправим в осколок, хочется это ему или нет.

— Зачем?

— Ну ты же хочешь, чтобы парень твоей тети был настоящим мужиком, как твой муж?

— Твоя скромность не перестает меня удивлять.

— С первой нашей встречи. Пошли на свидание.

— Сейчас?

— Сейчас.

— Только мы вдвоем?

— Ага. Только я и ты. Сядем на мотоцикл и умчимся в рассвет.

— Это будет некрасиво по отношению к Анне. Лучше потом все вместе…

— Я потом и ее свожу куда-нибудь. Не беспокойся. Но конкретно сейчас, я хочу расслабиться.

Кто-бы что не говорил, а настроение мое было отличным, но вот ментально я был настолько уставшим, что просто должен был что-то с этим сделать. Просто поспать как по мне было не самым приемлемым вариантом.

Кроме того, что я искренне переживал за одного из самых преданных мне людей, так я еще и сам наконец то в этот день полностью восстановился. Последняя нить ауры встала на свое место, и в этот момент я почувствовал себя наконец-то цельным. Это очень сложно описать словами, такое облегчение не передается словами. Мое состояние разве что можно было описать недельным запором, и долгожданным избавлением, когда чувствуешь себя легким как перышко, а перед глазами круги от облегчения.

— Куда пойдем?

— А давай на набережную. Посидим в каком-нибудь кафе. Поедим мороженное. А потом покатаемся по городу.

— На мотоцикле?

Кира выразительно посмотрела на свое едва-едва заметное пузико.

— Тогда берем спорткар. Хочется прокатиться с ветерком.

— А у тебя есть такая машина?

— Неа. А вот у помощников Ильи есть. Они там все транжиры. Это только я у тебя скромный и бережливый. Несу все в семью. А эти раздолбаи тратят все как какие-то наемники, ни в чем себе не отказывая.

И мы сбежали. Вот прямо так. Любому человеку, будь он мудрецом, героем или иным типом пафосных пердунов, нужна психологическая разгрузка. Просто усадил любовь всей своей жизни рядом и помчался из ворот, никого не оповещая.

И это был один из редких дней, когда я был по-настоящему счастлив. Вспоминали деньки, когда мы с тогда еще княжной Морозовой только встречались, катались по городу, гуляли по паркам и просто ни о чем не думали. Во всяком случае, насколько это вообще возможно. А так, мои мозги были в режиме полной боевой готовности, а мельчайшие частицы крови окружали нас, готовые в любой момент собраться в щит, который удержит любой удар.

Но эта нагрузка на разум даже не чувствовалась мной, так что я очень даже отдохнул, готовясь к грядущему звиздецу.

Том 7. Глава 17

Илья проснулся от того, что на него очень внимательно смотрели. Открыв глаза и поморщившись от фантомных болей, он огляделся. То, что боли фантомные, а все его переломы и прочие травмы были полностью исцелены, он понял сразу же.

Несколько дней, проведенных на дне колодца без еды и воды, в постоянных попытках убежать от боли при помощи медитации, которую показал господин, научили его чувствовать свое тело намного чутче.

Свою комнату в доме, хоть и в крыле слуг, он узнал сразу же. Такая спартанская обстановка была только у него. Минимум мебели, однотонный кремовый цвет всего интерьера, и жалюзи, которые не впускали даже лучика солнца в комнату.

Изначально он, как и все его сокомандники, начал наслаждаться новыми возможностями, которые открылись ему при помощи денег. И речь сейчас ни о чем-то громком, вроде дорогостоящих вин, наркотиков или женщин, или того же пресловутого казино. Нет! Все гораздо проще.

Оказалось, что при помощи этих самых презренных денег можно банально купить такой диван, сидя на котором ты понимаешь, как долго и несправедливо страдала твоя пятая точка. Можно купить такую одежду, от которой кожа живет и дышит. И таких мелочей уйма. Самые простые вещи, на которые не обращаешь внимания, и даже не знаешь, что у тебя могут быть такие потребности в комфорте, а потом БАБАХ. Голова просто взрывается.