CXLIV. Повесть о раджах Пасея. Пер. с малайского, исследование, примеч. и прил. Л.В.Горяевой. М., 2015.
CXLV. Апастамба-дхармасутра. Апастамба-грихьясутра. Мантрапатха. Вступит. статья, пер. с санскрита, коммент. и прил. Н.А.Корнеевой. М., 2015.
CXLVI. Буддийские ритуальные тексты: По тибетской рукописи XIII в. Факсимиле рукописи. Транслитерация А.В.Зорина при участии С.С.Сабруковой; пер. с тибетского, вступит. статья, примеч. и прил. А.В.Зорина. М., 2015.
CXLVII. Желтая история (Шара туджи). Пер. с монгольского, транслитерация, введ. и коммент. А.Д.Цендиной. М., 2017.
CXLVIII. Полное собрание документов Ли Сунсина (Ли Чхунму гон чонсо). Раздел «Официальные бумаги». Вступит. статья, пер. с ханмуна, коммент. и прил. И.И.Хвана под ред. О.С.Пироженко. М., 2017.
CXLIX. Махавайрочана-сутра. Пер. с китайского, предисл., примеч., прил. А.Г.Фесюна. М., 2018.
CL. Словари кяхтинского пиджина. Пер. с китайского, публикация, транскрипция, исследование и приложения И.Ф.Поповой и Таката Токио. М., 2017.
CLI. ал-Муфаддал ал-Джу‘фи. Доказательства Божественного творения и продуманного устроения мира (Китаб ал-адилла ‘ала-л-халк ва-т-тадбир). Факсимиле рукописи. Введ. и указ. С.М.Прозорова. М., 2018.
CLII. Рукописи школы веданта в собраниях Института восточных рукописей РАН: аннотированный каталог. Сост., вступительные статьи, переводы и указ. С.Л.Бурмистрова. М., 2018.
ПАМЯТНИКИ ЛИТЕРАТУРЫ НАРОДОВ ВОСТОКА
I, 3. Ким Бусик. Самгук саги. Разные описания. Биографии. Изд. текста, пер., вступит. статья, коммент., прил. под общей ред. М.Н.Пака и Л.Р.Концевича. М., 2002.
Введение[1]
Становление, формирование и развитие джайнской философской мысли – определенный этап в процессе осмысления идей, представлений и концептов, которые традиция связывала с учением Махавиры Вардхаманы, последнего тиртханкара нынешней мировой эпохи[2]. Махавира был провозглашен выразителем и наследником Дхармы[3] предшествующих провозвестников джайнизма, чье духовное наследие нашло отражение в корпусе канонических сочинений – агамах[4]. Со временем под влиянием доктринальных нападок внешних оппонентов (со стороны представителей брахманских школ – санкхьи, вайшешики, ньяи, мимансы, веданты) и в полемике с внутренними оппонентами (т. е. джайнскими мыслителями, придерживавшимися различных взглядов по ряду вопросов) возникла необходимость более четкого и логически обоснованного изложения основных положений джайнского учения. Этот процесс появления джайнской философии занял несколько веков и так же, как в случае с другими философскими школами Индии, складывался вокруг наиболее значимых для данной традиции текстов, которые впоследствии неоднократно истолковывались и переосмыслялись, снова и снова подвергаясь реинтерпретации.
Общеизвестно, что в индийской текстовой традиции философские трактаты более ранних веков (и в особенности это справедливо в отношении сочинений в стихотворной форме) имеют хождение, как правило, в контексте последующих комментариев. В каком-то смысле комментарии являются неотъемлемой частью того или иного текста, поскольку зачастую сам «корневой» (mūla) текст доходит до нашего времени не как самостоятельное, отдельно написанное и бытующее в качестве независимой литературной единицы произведение, а как текст внутри другого текста – текста комментария[5]. Этому существует объяснение. «Корневое» произведение написано в краткой, лапидарной форме в виде номинативных конструкций, фиксирующих лишь базовые концепты доктрины. Аргументы в пользу отстаиваемых положений если и приводятся, то только сжато, без детального развертывания, примеры намечаются пунктирной линией. Сутры, гатхи, карики и т. д. служат межевыми столбами, ограничивающими общее проблемное поле, которое «вспахивают» мыслители и учители той или иной философской школы. Степень глубины «вспахивания» пластов текстуальной «почвы» зависит от целей и мастерства «пахаря»-комментатора. Нередко комментатор «засеивает» вспаханное поле своими собственными «семенами»-идеями, что позволяет традиции не только сохраняться, но и развиваться, принося плоды нового знания.
Приведенные выше рассуждения в полной мере могут быть отнесены и к сочинению Брахмадевы под названием «Дравьясанграха-вритти» (Dravyasaṅgraha-vṛtti, букв. «Комментарий на „Собрание субстанций“», далее – ДСв), или «Брихаддравьясанграха-вритти» (Bṛhaddravyasaṅgraha-vṛtti, букв. «Комментарий на „Большое собрание субстанций“»), которое выстраивается вокруг очень известного сжатого изложения джайнской доктрины в ее дигамбарском «изводе» под названием «Дравья-санграха», или «Давва-самгаха» (пкр. Davva-saṃgaha, букв. «Собрание субстанций» – далее ДС). «Корневой» текст ДС, атрибутируемый Немичандре Сиддханте Чакравартину[6], был написан на одном из джайнских пракритов[7], так называемом джайн-шаурасени.
История индийской мысли изобилует лакунами в отношении достоверных данных о времени и деталях жизни тех или иных религиозных учителей, мыслителей и персонажей. Джайнская традиция также не составляет здесь исключения. Несмотря на обширный корпус житийной литературы, массив эпиграфики и непрерывность самой учительской линии передачи, даже о средневековых наставниках, философах и религиозных деятелях у нас нет неоспоримых данных. Поэтому, говоря об авторе того или иного сочинения, индологи имеют возможность приводить сведения только агиографического характера, почерпнутые из различных нарративов, составленных спустя несколько сотен лет после смерти героя повествования. В этой непростой с исторической точки зрения ситуации единственно приемлемым способом датировки изучаемых философских текстов оказывается их сравнение между собой: какие произведения цитирует тот или иной автор. В таком случае ученые утверждают, что данный философ жил «после такого-то и такого-то». Или же (что случается гораздо реже в силу недоступности раритетных манускриптов из джайнских хранилищ-бхандар) возможная датировка сочинения осуществляется на основе датирования первого известного манускрипта данного текста.
В случае с личностью Брахмадевы, автора ДСв, не сохранилось никаких сведений, даже агиографического характера. Также нет и никаких эпиграфических данных о нем. Само имя комментатора вызвало разногласия в среде джайнских пандитов. Так, пандит Джавахарлал Шастри, первый издатель ДСв, полагал, что имя автора комментария – Брахма-Деваджи (Śrī Brahma-Devajī)[8], где именем собственным является «Деваджи», а «Брахма» в данном случае выступает в качестве своеобразного титула, указывающего на то, что его носитель был брахмачарином, т. е. соблюдающим обет целомудрия [Śāstrī 1999: 11]. Однако другой джайнский пандит, известный знаток дигамбарской традиции А. Упадхье[9], усомнился в том, что слово «брахма» относится к статусу комментатора. Он справедливо подчеркнул: «Несмотря на то что Немидатта, автор Ārādhanā-kathākośa, Хемачандра, автор Śrutaskandha на пракрите, использовали слово brahma в качестве своего титула, не похоже, что brahma является титулом в случае с Брахмадевой, поскольку „Дева“ не использовалось в качестве обычного имени, но часто было окончанием имени; и, поскольку было много джайнских авторов с именами „Брахмамуни“, „Брахмасена“, „Брахмасури“ и т. п., „Брахмадева“ также следует понимать как имя» [Upadhye 1988: 81].
Согласно все тому же Дж. Шастри, перу Брахмадевы принадлежат восемь произведений: «Параматмапракаша-вритти»[10] (Paramātmaprakāśa-vṛtti, букв. «Комментарий на „Свет высшего атмана“», далее – ППв) – комментарий на сочинение Йогинду «Параматмапракаша» (апабхрамша Paramappapayāsu, букв. «Свет высшего атмана»), «Брихаддравьясанграха-вритти», «Таттвадипака» (Tattvadīpaka, букв. «Светильник реальности»), «Джнянадипака» (Jñānadīpaka, букв. «Светильник знания»), «Триварначарадипака» (Trivarṇācāradīpaka, букв. «Светильник поведения трех варн»), «Пратиштхатилака» (Pratiṣṭhatilaka, букв. «Точка установления»), «Вивахапатала» (Vivāhapaṭala, букв. «Дворец свадьбы») и «Катхакоша» (Kathākośa, букв. «Сокровищница рассказов») [Śāstrī 1999: 11].
