Чайное пятно достигло края круглого стола. Капли падали вниз, как будто кровь по капле покидает тело – по крайней мере так Фетиде показалось. На лбу богини выступил холодный пот.

–Не нервничай ты так. – вытирала стол Лахесис – Сядь. Успокойся.

Но Фетида не собиралась успокаиваться, напротив:

–Вы с ума сошли? – набросилась Фетида на подружек. – Какое дело мне до всех людей? Ахилл – мой сын. Вы это понимаете хотя бы?

–Фетида, успокойся. – твердили сестры.

Такой реакции мойры не ожидали, не были к ней готовы, но, по большому счету, ни капли не сердились на Фетиду. Она не ожидала, не поняла, какое счастье на нее свалилось. Быть матерью великого героя. Ни каждой женщине дано такое. И, видимо, не каждая сможет это оценить. Тем временем Фетида продолжала рассыпать упреки:

–Ни у кого из вас нет своих детей. Вы не имеете понятия как это – выносить, родить, растить ребенка. Это сумасшедший ежедневный труд – воспитывать, поставить на ноги, дать приличное образование, сделать достойным членом общества. Вы ничего не знаете об этом. Только бесстрастно перебираете бумажки. Вы черствые, бездушные. Нашли забаву – судьбы сочинять. Для вас это игрушки. Но это жизнь человека, единственная жизнь – поймите. Вы что? – на этом месте Фетида разревелась, больше не смогла сказать ни слова.

В конце концов Фетида совсем отчаялась донести до мойр смысл своих слов, интуитивно почувствовала – будто отскакивает все от них, словно стена воздвигнута незримо между ней и собеседницами. Фетида психанула, сорвалась с места, выбежала вон и скрылась из поля зрения. Как долго она рыдала и когда, наконец, успокоилась – неизвестно.

–Пускай придет в себя. – решили мойры. – Ничего. Переживет. Смирится. Еще понравится быть матерью великого героя.

И преспокойно продолжали гонять свои чаи.

***

Фетида между тем рванула к мужу.

–Они войну там затевают. – сбивчиво объясняет Пелею свои страхи жена – Гера рвет и мечет. Гнилое яблоко не поделили, будь оно не ладно. Войной грозятся.

Женщины такие нервные – поморщился Пелей. Все близко к сердцу. Всегда у них проблемы. Из любой ерунды сделают трагедию. Может, у Геры просто нет настроения? А Фетида к ней не вовремя пришла?

–Ты через чур чувствительна, Фетида. Пора уже привыкнуть, что Гера – своенравная особа, мало ли что? Может, голова у ней болит. Не обращай внимания. Пройдет. Поворчит твоя мамаша и успокоится.

Напрасно старается предотвратить Пелей соленый водопад. Фетиде кажется, что муж пытается лишь отмахнуться от нее. Вряд ли это у него получится. Фетида начинает подробно разъяснять волнующие ее разговоры и слухи. Неужели Пелей останется глух к такому положению вещей:

–Пелей, ты не понимаешь. Там зримо в воздухе вовсю висит война. Все дышат только большой войной, все думают и говорят все время о войне. Только о ней, Пелей.

Он точно толстокожий слон, совершенно невозможно достучаться до Пелея. Совсем не воспринимает ничего, не чувствует, что так гнетет Фетиду. Как будто ничего не слышит. Следующие слова Пелея лишь подтверждают выводы жены о бестолковости родного мужа:

–Сама смотри – вокруг все тихо-мирно, дорогая. Ни одного намека, ничего. Где та война? – натурально удивляется Пелей. Что беспокоиться о том, чего в помине нет? Ну, женщины…

Действительно, Фетида ничего конкретно сказать не может:

–Не знаю. Может есть у нас год-два… Ничего определенного. Не знаю.

–Вот видишь. – подхватывает Пелей – Ты сама не знаешь. Успокойся, дорогая. Не нервничай.

Однако желание укрыть своего птенца от надвигающихся бед сильнее логичных умозаключений мужа.

–Пелей, позволь мне увезти Ахилла. Я его спрячу. Никто не сможет его найти. Никто не отберет у меня сына. Никто.

Сколько нужно терпения с ней – вздыхает Пелей. Вбила себе в голову очередную ерунду, насочиняла черт знает что на пустом месте – теперь едва ли не в истерике бьется. Хорошо, что хватило ума высказать свои страхи только мужу – и на том спасибо. Пелей как можно мягче обратился к ней:

–Фетида, пожалуйста, угомонись, успокойся. Никто не собирается отнимать у тебя сына. Ты прям как сумасшедшая мамаша. Ничего Ахиллу не грозит.

Но Фетида настаивает:

–Грозит. Еще как грозит, Пелей. Наш сын погибнет, понимаешь? Его убьют на этой войне. Убьют, Пелей.

Вот упертая какая. Заладила – убьют, убьют. Что прикажете с ней делать? – думает Пелей. Жене лишь отвечает:

–Не сочиняй. Это всего лишь твое больное воображение. Успокойся.

В конце концов они находят компромисс. Вернее, Пелею ничего не остается, как пойти на встречу желанию жены. Только бы она была спокойна, не плакала, не истерила, не доводила мужа до белого каления своими глупыми фантазиями.

–Ахилл – зовет Пелей. – Поди сюда, сынок.

Фетида засмотрелась на юношу, что шел к ним. Какой замечательный, какой прекрасный у них сын. Ему пятнадцать лет всего, а смотрится – захватывает дух от восхищения. Среднего роста, красавец с зелеными глазами, чистый высокий лоб, короткая стрижка, белобрысая челка зачесана назад и схвачена прищепкой, тонкие губы, ямочка отцовская на подбородке, невысокая шея, мощный обнаженный торс, мускулистые руки и сильные ноги – он похож на бога войны, ее сын. В руке Ахилла блестит меч, опущенный долу. Учебный бой с Фениксом был прерван и мальчик поспешил на зов отца.

–Ахилл, собирайся. Поедешь с матерью. – распоряжается Пелей.

–Мам, куда? – спрашивает Фетиду Ахилл.

Ей бы прежде подумать, но Фетида говорит:

–Туда, где тебя никто не найдет, мой сыночек.

–Меня кто-то ищет? – удивляется Ахилл.

–Фетида, перестань забивать голову парню. – раздраженно вступает Пелей. Он долго сдерживал себя, но это уже слишком. – Мать хочет показать тебе красивые места Эллады, только и всего.

–Патрокла можно взять с собой? И Феникса? – интересуется Ахилл.

Они и правда стали неразлучны – все трое. С утра до ночи вместе. То фехтование и ближний бой, отчаянные гонки на колесницах, забеги едва не марафонские, в реке очередной заплыв, все трое вместе отдыхают, охотятся, едят – и все опять по кругу. При этом Ахилл ничуть не уступает двум взрослым здоровенным мужикам. Они понимают друг друга с полуслова – все трое, а часто хватает лишь взгляда им. Крепкая мужская дружба за столько лет так нерушимо их сплотила, что кажется, одни и те же мысли им приходят в голову.

–Нет, Ахилл. Они останутся здесь. Ты едешь один. – отвечает сыну Фетида.

Ахилл расстроился:

–Но, мама, мне будет не хватать моих друзей.

–Фетида, правда, пусть Ахилл проститься с ними. – предложил Пелей.

Меж тем давно спустился вечер, сгущая краски; смолкли звуки, повеяло прохладой с ближайших гор. Самое большое – два часа, и тьма окутает окрестности всей Фтии.

–Нам надо ехать – твердит Фетида.

Вот загорелось ей – немедленно, прямо сейчас, сию минуту – думает Пелей.

–Фетида, куда ты на ночь глядя? Завтра утром поедете.

Надеется Пелей, что настроение жены изменится. С утра, возможно, отступят страхи, глядишь – Фетида передумает. Свежей, отдохнувшей головой подумает – и все останется по-прежнему. К чему пороть горячку.

Лишь во мраке нежной ночи разомлевшая супруга признается мужу, что собственно ее пугает. Толчком послужила запись в свитке мойр, да слухи о грядущей большой войне. Пелей привлек жену к себе, поцеловал:

–Так не бывает, дорогая, у человека только одна судьба. – заявляет Пелей.

–Нет, у Ахилла два пути. – убеждает мужа Фетида. – Они так и сказали. У нашего сына есть выбор, Пелей. Это бывает далеко не у каждого.

Пелей снисходительно улыбается в темноте. Прижимает супругу плотнее к себе, поглаживает обнаженное плечико Фетиды:

–Ты ошибаешься, моя хорошая. У любого человека всегда есть выбор. Сама подумай – если кто-то идет одной дорогой – по другой в это же самое время он точно идти не может. Раздвоиться нельзя, Фетида. Зато каждый волен сам решать, что ему по сердцу. А ты желаешь сделать выбор за Ахилла. Фетида, почему ты упорно пытаешься лишить его права выбора?