Поезд остановился на несколько минут в Ярославле и несколько десятков человек выскочили из вагонов на перрон, чтобы покурить. Перрон заполнился запахом табака и примесями различных курительных смесей. Воздух был тяжелым, а поскольку Ева не курила, ей пришлось стоять где-то далеко от толпы и ждать дуновения ветерка, который «смоет» весь этот адский смрад.

Через некоторое время как поезд тронулся в путь, в коридоре купе Ева услышала строгий голос проводницы. Женщина эта была грузная, крупная, с широкой костью, как говорится: «Где ж ты есть, черт бы тебя побрал, негодница».

Услышав эти слова, Ева ненароком выглянула в коридор, раскрыв дверь своего купе.

– Прошу прощения, что-то случилось в нашем вагоне?

– Кошка окаянная, будь она неладна, забежала в поезд, прячется здесь где-то. Нужно проверить. Животных у нас нельзя. А то полетит моя премия «в трубу».

–Мне Вам помочь её найти?

После этих слов Ева почувствовала, как будто что-то нежное и пушистое коснулось её ноги. Она поняла, что та сама кошка или кот сидел у неё под кроватью. И пока проводница была ещё далеко, Ева сказала, что выйдет на помощь и заверила, что в её купе никого нет.

–Зачем вы соврали? – спросила шёпотом девушка, вытащив наушники. В её взгляде было нечто напоминающее соучастие в преступлении.

–Вы слышите, что орёт эта проводница? Что выбросит сейчас кошку в окно! Живодерка. Я пока что-то её спрячу здесь.

Дверь резко открылась и перед лицами у Евы и ей попутчицы была она- проводница. Наспех накрашенные губы яркой помадой, трещащая по швам блуза, трехэтажная причёска на голове.

–Так, здесь нет! – сказала она и двинулась дальше.

Ева и девушка выдохнули.

–Но зачем вы это сделали? – поинтересовалась попутчица.

–Пока не знаю. – ответила Ева и грустно отвела глаза в сторону окна.

За окном мелькали деревья, проносился шум проходящих рядом поездов. Ева погрузилась в свои мысли. В детстве она буквально дралась со стаей бездомных собак, чтобы спасти маленького котенка. Те бы насмерть загрызли это существо, если бы Ева не начала бесстрашно отгонять их палками и громко кричать. Когда мама выбежала на улицу, услышав крики своего ребенка, она сначала бросилась помогать дочери, а потом ругать её за такой поступок, в котором сама девочка могла и пострадать. Котика они принесли домой, ухаживали за ним и прожил он в их доме более 16 лет. Такой вот долгожитель. А все потому, считала Ева, что он был окружен заботой и любовью. Если каждый будет окружён заботой, лаской, добротой и вниманием, то в мире не останется несчастных людей.

Ева принялась кормить кошку колбасой, та замурчала и улеглась на колени после сытной трапезы. И да, Ева уже думала про необходимость посещения туалета кошкой на протяжении всего маршрута, но история повернулась иначе. Резко открывшаяся дверь купе, а за ней – проводница и начальник поезда.

–Вот, Марина Николаевна, полюбуйся –ка. Я бегаю за кошкой уж битый час, а она спит у этой мадам в купе. Животным в нашем вагоне- не место.

Развязался дикий спор, Ева пыталась сначала спокойно, а затем на повышенных тонах объяснить, что этот питомец не доставит никому хлопот, и что его никто не увидит. Все было тщетно и вот уже со своим чемоданом Ева стояла на перроне, провожая глазами уходящий состав.

–Поедешь по своему билету, но на другом поезде, через два дня. А мне неприятности не нужны! – пригрозила проводница, закрывая двери.

Ева побрела по перрону.

–Вот блин, почему всё так не логично. Теперь еще и ты!

Она подняла к верху кошку, которая смотрела на нее своими круглыми глазами. Шерсть была пушистая, даже ухоженная, а глаза неистово голубыми, что не свойственно кошкам. В породах Ева не разбиралась, но почему-то рядом с этим пушистым созданием её было хорошо. Кошка так же не сопротивлялась ласкам Евы и усевшись на её чемодан, они поехали из вокзала. Дамы оказались в Нерехте. Что это за место, Ева вообще не знала, но прочитав в интернете немного информации, поняла, что ловить здесь нечего, хотя вынуждена остаться здесь на два дня до следующего экспресса.

День набирал обороты, пора было и подкрепиться, а колбасу давно съела кошка. Ева думала питаться с вагон-ресторане, поэтому изобилия продуктов она не нашла в своем «вещь-мешке». Отправившись в центр города, она с удивлением для себя открыла, в какое невероятное место она попала. Старинные храмы, река Нерехта, дома с нарядными наличниками – настоящая Русь: старинная, аутентичная и великолепная. Ева достала телефон и стала фотографировать эти удивительные по красоте особняки. Как будто попала в прошлое, она радовалась как ребенок, вспоминая детские годы в гостях у бабушки.

В местном кафе найти изысканных блюд не удалось, зато по-домашнему уютную атмосферу она получила. Люди, заходившие в кафе, были отзывчивые и общительные. Если они не знали по имени, то точно знали друг друга «в лицо». Город был маленький и не отмечен в туристических маршрутах костромской области.

Съев довольно обильную тарелку супа, Ева спросила у стоявшей за стойкой кафе женщины: «Простите, а не подскажете, есть ли в вашем городе гостиница или отель, где могу остаться с ночевкой?»

– Ох, гостиница есть, милая моя, но не советовала бы я тебе туда идти. Ну, понимаешь, там барыги всякие и прочее. Ты сюда не в гости к кому-то приехала? – продолжая протирать чашки белым полотенцем, спросила женщина.

– Нет, я проездом. Я и моя новая…кошка. Не знаю где ночевать сегодня.

Ева пошла к выходу, как эта женщина её окликнула.

– Да Вы не беспокойтесь, здесь люди добрые живут, бескорыстные. Примут у себя. Например, у меня можете остаться на эту ночь. Да завтра тоже. Я живу с дочерью. Она у меня одинокая. Хоть уже и старая. Вот мы вместе в одном доме, четыре комнаты у нас. Так что – оставайтесь.

Еву удивило, что женщина назвала дочь старой, хотя самой на вид было лет шестьдесят с небольшим.

Спустя пару часов, когда работа в кафе закончилась, и женщина его закрыла, они вместе с Евой пошли знакомиться с новым местом для ночлега. Прогулка шла по центральной улице городка. Рядом проходили торговые ряды, за ними – удивительной красоты церковь с колокольней. Он прошли Площадь свободы, двинулись дальше и прибыли на место. Дом Аллы Ивановны был ухоженным, в палисаднике росли цветы, зацветала яблоня, а к самому дому вела уложенная из ровной плиточки дорожка. По ней они зашли во двор, а затем и в дом. В доме пахло свежим хлебом. Ева вдохнула в себя этот чудесный аромат и от удовольствия закрыла глаза.

–Машка, хлеба напекла? А у нас гости.

Из соседней комнаты вышла женщина, вытирая волосы, которые только что вымыла, большим полотенцем. Лица её было не разглядеть, но как только та убрала полотенце и протянула руку, чтобы поздороваться, обе: и Ева и Машка замерли. Минута молчания и громкое одновременное: «Ева! Маша!»

Алла Ивановна была в недоумении о том, что происходит.

–Мамка, да это ж Ева! Я с ней работала в издательстве. Помнишь?

– В каком издательстве?

– В Москве, ну тогда, четыре месяца, потом меня ж уволили, а Ева там осталась. Ева! Вот так встреча! И бывает же такое?!

–Мы и вправду хорошо ладили тогда, – начала Ева. – Как-то сошлись характерами, но Маша была слишком шобутная что-ли, в общем строгому директору было сложно принять её характер. Уволили.

– А чего потом перестала звонить, писать? – спросила Машка.

– Да жизнь своим чередом, круговорот событий, но я очень рада, что тебя здесь увидела.

–Ой, сколько хочется рассказать!

– И мне!

Уже сидя за столом они с интересом рассказывали друг другу о своей жизни, удивлялись тому, как через столь длительный промежуток времени им снова удалось встретиться. Вот так необыкновенный случай! Машка была в своем репертуаре. Как говорят, можно уехать из деревни, но деревня может не уехать из тебя. Примерно тоже самое наблюдалось и с Машкой. Несколько лет назад по рекомендации своей подруги, Машка отправилась покорять столицу. Было ей тогда чуть больше тридцати. Семья не сложилось, детей не было. На работу она устроилась секретарем в издательстве. Там же и подружилась с Евой. У них была небольшая разница в возрасте, Ева старше всего то на три года. Вот и было для нее удивлением, когда Алла Ивановна назвала свою дочь «старухой». Видимо подразумевалась «старая дева». И хотя романы в жизни Машки случались, все это было сплошным разочарованием: то женат, то пьющий, то бьющий. Не сложилось. Да и Москва не приняла такую взбалмошную особу в свои ряды. Вскоре после увольнения, оплачивать съемное жилье было не чем, Машка вернулась во сво-яси и по сей день живут они с мамой вместе, ведут хозяйство и работают в местном кафе поварами.