–Срочный сбор, прорыв в западной части аэропорта, – приказал командир.

–Черт, специально дождались, когда я лёг, суки проклятые, – пробормотал Кирилл. Он быстро собрался и пошёл в расположение роты. Комбат поставил задачу зайти с трёх сторон и выбить противника с четвёртого и пятого терминалов. Кирилл шёл во второй линии. Противник подтянул миномёты. Беспилотные летательные аппараты, максимально затрудняли задачу. Кирилл занял правый фланг в третьем терминале. Рядом с ним расположился пулемётчик и минометный взвод. Его друг Данил запустил разведывательный беспилотный летательный аппарат, оценить обстановку.

«Нейронный интерфейс: режим онлайн поиска» – линзы Кирилла переключились в режим тепловизора. Багги противника светились в прицеле как новогодние елки.

«Эй, Варяг, одолжишь боеприпасы? Обещаю вернуть с процентами… в тела противника», – Кирилл повернулся к пулеметчику, перезаряжая винтовку.

«Предупреждение: обнаружено несколько вражеских беспилотников» – замигал интерфейс. Небо заполнили беспилотники противника, похожие на механических стервятников. – Кирилл шустрей они заходят нам во фланг, и впереди какое-то оживление. – Скоро здесь будет очень жарко, – торопил его Данил. Он погрузился в виртуальное управление дроном, нейрочип Данила слился с машиной и следил за противником. «Чувствую себя как Нео в «Матрице», только вместо кунг-фу у меня дробовик», – пробормотал он через нейроинтерфейс. Его дрон танцевал в воздухе, расстреливая вражеские машины. Оснащение боевого дрона делало его опасной птичкой. На борту, помимо камеры, установлен карабин «Вепрь 12 Молот», двенадцатого калибра с электронным спуском. Кирилл забрался на диспетчерскую вышку. Отсюда аэропорт напоминал киберпанк-версию шахматной доски, где фигурами были боевые роботы и бронетехника.

«Системное сообщение: обнаружено критическое истощение боеприпасов и чувства самосохранения», – съязвил нейроимплант. Вражеские багги приближались, разбрызгивая лужи колесами. Их турели светились как глаза разъяренных киберпсов. «Время сдохнуть», – усмехнулся Кирилл, активируя боевой режим линз.

Баллистический процессор развернул в воздухе виртуальную сетку траекторий. Каждый выстрел был просчитан с точностью квантового компьютера. «Выстрел в голову, 72 убийства» – один за другим падали враги.

«Внимание всем юнитам: противник запускает zerg-rush!» – проорал Данил, когда его дрон засек массированное наступление. Кирилл успел увидеть только вспышку. Взрывная волна словно кувалдой в грудь отбросила к стене терминала. Небо свалилось куда-то в право в глазах сначала ослепляющий свет сменился чернотой. Первые секунды Кирилл не мог вдохнуть от боли. В ушах звенело.

В небе над Хитроу дроны кружились в смертельном танце, расчерчивая воздух трассерами. Кислотный дождь превращал все в размытую неоновую картину.

"Критическое повреждение, требуется немедленно наложение повязки на левую ногу" – рана Кирилла пульсировала болью. "Ничего, апгрейд до киборга всегда был моей мечтой", – процедил он сквозь зубы.

"Сообщение о повреждении системы:" – данные потеки перед глазами: Состояние ноги: Ошибка-404, данные не найдены.

Потеря крови: приближается критическая;

уровень боли: более 9000

Сознание: связь нестабильна

Передняя стена здания стала грудой кирпича, всё вокруг заволокло чёрным дымом. Кирилл посмотрел на ногу, через сквозную дыру в бедре торчали кости и сухожилия он видел, как кровь из ноги сочится на плитку пола. Кисти тоже в крови, иссечены осколками, Кирилл их не чувствовал.

Данил метнулся к другу быстро наложил жгут выше колена, ввёл коктейль из наноботов – кровеостанавливающих. Его медицинский интерфейс показывал стремительное падение жизненных показателей Кирилла.

Около сотни террористов рвались добить взвод Кирилла. Видя числовое превосходство и отсутствие снайпера, они брали группу в охват. Данил взорвал стену и обеспечил дополнительный выход из третьего терминала. – Оставьте меня, и уходите, – еле слышно севши голосом прошептал Кирилл. Он достал ручную наступательную гранату. – Я прикрою вас, идите быстрей. «Ты должен жить», – сказал Александр их ротный, вставил чеку гранаты обратно и взял её из слабых пальцев Кирилла. – Грузим его, парни, вызывайте дрон эвакуатор. Кирилл скрипел зубами и тихо мычал, сдерживал крик. Никакие обезболивающие от сквозной дыры в ноге не могли помочь.

«Вероятно, даже когда болят все зубы эта боль была бы больше», – думал Кирилл. Эвакуационный дрон – паук "MedEvac-3000" развернул титановые манипуляторы с медицинским оборудованием. "Пациент зафиксирован. Начинаю транспортировку" – прошелестел бортовой компьютер. «Запуск биометрического сканирования» – сознание Кирилла мутнело от кровопотери и болевого шока. Воспоминания накатывали волнами: военком, учебка, первые боевые импланты…

«Обнаружены юниты противника» – вражеские багги приближались через простреливаемое пространство. Их турели были нацелены на группу эвакуации.

– Варяг развернул пулемет с системой автоматического наведения. "Сейчас я им устрою урок баллистики"! – прокричал он, открывая огонь.

Бронированный медицинский транспорт "Поток-7" ожидал в укрытии. Его реанимационное отделение было готово к приему тяжелораненого.

Линзы раненого снайпера автоматически переключились в режим мониторинга внутренних систем. Перед глазами проплывали данные о работе имплантов: «критический сбой системы» – сознание Кирилла угасало от массивной кровопотери. «Показатели жизнедеятельности: нестабильны… Запускаю аварийные протоколы», – вывел сообщение нейрочип. Медицинский транспорт "Поток-7" несся по разбитой взрывами дороге. Каждый удар подвески отдавался новой волной боли. Датчики в кабине высвечивали красным критические показатели:

«Биометрический анализ:

Пульс: 140;

Давление: 80/40;

Кровопотеря: 2.1 литра;

Температура тела: 35.2°C»;

«Держись, Кирилл», – Данил активировал дополнительную порцию обезболивающих через медицинский порт. "Твои импланты уже запустили регенерацию тканей».

Сквозь пелену боли Кирилл вспоминал свой путь. Военное училище, где он в шутку над другом менял учебные детонаторы на боевые. И весь класс рухнул под парты от хлопка. Первые кибернетические улучшения: усилители мышц, баллистические линзы, нейроинтерфейс для управления дронами.

«Боевой опыт: 3720 часов;

Подтвержденные ликвидации: 77;

Спасенные жизни: 89;

Статус: критический»;

Мир вокруг размывался в красно – черную кашу. Кирилл чувствовал, как нанороботы в его крови пытаются залатать поврежденные сосуды. Экзоскелет подавал импульсы в мышцы, не давая телу окончательно отключиться. «Температура падает…» – прошелестел бортовой компьютер. Данил увеличил подачу кислорода и активировал термо одеяло.

«Полевой госпиталь: 12 минут;

Вероятность выживания: 47%;

Состояние имплантов: аварийный режим»;

«Знаешь, что забавно»? – прохрипел Кирилл сквозь кислородную маску… «Десять лет воевал с корпоратами, а в итоге подорвался как новичок…»

«Заткнись и береги энергию» – оборвал его Данил, вводя новую порцию стабилизаторов.

За окном бронированного транспорта проносились неоновые вывески энергетического города-государства. Дождь барабанил по титановой обшивке, смывая следы копоти и крови. Где-то вдалеке грохотали взрывы – война между банкирами и сопротивлением продолжалась.

«До госпиталя двенадцать минут», – сообщил бортовой ИИ. «Вероятность успешной стабилизации состояния снижается».

Дождь усилился, когда «Поток-7» влетел на территорию полевого госпиталя. Капли с шипением испарялись на раскаленной от перегрузки обшивки двигателя. Медицинские дроны окружили транспорт, их манипуляторы уже готовили капельницы и диагностическое оборудование.

«Пациент нестабилен»! – старший хирург активировал голографический интерфейс операционной. Над столом развернулась трехмерная модель повреждений: разорванные артерии светились тревожным красным, осколки гранаты подсвечивались желтым, поврежденные импланты мерцали синим. Кирилл ощущал, как сознание уплывает. Нейроинтерфейс отчаянно пытался удержать связь с мозгом, посылая электрические импульсы через титановые электроды. Линзы автоматически переключились в режим экономии энергии, мир потускнел до оттенков серого.