Как выйти из этого, по-видимому, заколдованного круга? По мнению так называемых либералов из него нас может вывести лишь путь мирного, постепенного общественного прогресса; они утешают себя наивною мечтою, что будто бы при «благожелательном направлении самодержавной власти постепенно будут расширяться различные общественные свободы, будет распространяться образование и что естественным результатом этого развития образования и расширения свобод явится ослабление самодержавного гнета, то есть освобождения верноподданного от извращающего и оболванивающего его страха. Но ведь это несбыточная иллюзия, неосуществимая, химерическая утопия!

Во-первых, при том отношении, которое существует у нас между верноподданными, с одной стороны, и самодержавною властью, с другой, последняя не имеет ни малейшего резона поступаться своими правами в пользу первых. Зачем? Ведь верноподданные не только не протестуют и не жалуются, но, напротив, постоянно заверяют ее (не только на словах, но и на деле) в своей преданности, любви и признательности.

Во-вторых, если бы даже самодержавной власти и пришла невозможная фантазия развивать среди своих верноподданных человеческие идеи, и расширять их общественные свободы, то какой же бы от этого получился результат? Реформаторские попытки прошедшего царствования доказывают с очевидностью, не подлежащею ни малейшему сомнению, чему результат этот должен был бы равняться. Разве наши думы, наши земства, наша магистратура отваживались хоть когда-нибудь на серьезную попытку воспользоваться предоставленными им свободами?

Напротив, при всяком удобном случае, они из кожи лезли, чтобы засвидетельствовать перед самодержавною властью свою холопскую преданность и свое решительное нежелание в чем бы то ни было ей перечить и прекословить.

Страх перед всесильным самодержавием, страх вполне естественный и неизбежный, делал и делает наших верноподданных совершенно неспособными пользоваться какими бы то ни было свободами, которыми благоугодно будет самодержавной власти наградить их. Что же касается до распространения разумного, человеческого воспитания среди людей, потерявших – под гнетом страха – образ и подобие человеческое, то об этом смешно даже и думать… Разве рабская, извращенная страхом натура способна воспринять и подчиниться влиянию каких-нибудь, разумных, человеческих идей?

Нет, – единственно практическое, единственно действительное средство достигнуть политического и социального возрождения России состоит в том, чтобы освободить верноподданных от гнетущего их страха перед «властью предержащею», и только тогда, когда они освободятся от этого страха, в них проснутся человеческие чувства, в них пробудится сознание их человеческих прав, у них явится и желание, и сила, и энергия бороться за эти права…

А так как сила гнетущего их страха прямо пропорциональна силе, дисциплине и организации «предержащей власти», то отсюда само собою следует, что для ослабления первой, т. е. силы страха, необходимо ослабить, расшатать, дезорганизовать силу второй, т. е. данной государственной власти.

Достигнуть же последней цели, т. е. дезорганизовать и ослабить правительственную власть, при существующих условиях политической и общественной жизни России, возможно лишь одним способом: терроризированием отдельных личностей, воплощающих в себе, в большей или меньшей степени, правительственную власть.

Скорая и справедливая расправа с носителями самодержавной власти и их клевретами производит на эту власть, как доказали события последнего времени, именно то действие, которое, с точки зрения истинных интересов верноподданных, должно быть для последних наиболее желательным. Она ослабляет эту власть, нагоняет на нее панику, расстраивает ее функции, заставляет ее – в буквальном смысле этого слова – терять голову.

В то же время, она умаляет ее авторитет и разрушает ту иллюзию неприкосновенности самодержавия, в которую так искренне верит большинство верноподданных. Иными словами, революционный терроризм, дезорганизуя, ослабляя и запугивая правительственную власть (или, что все равно, носителей этой власти), тем самым содействует высвобождению верноподданных из под гнета оболванивающего и оскотннивающего их страха, т. е. содействует их нравственному возрождению, пробуждению в них, забитых страхом, человеческих чувств; возвращению образа и подобия человеческого…

Революционный терроризм является, таким образом, не только наиболее верным и практическим средством дезорганизовать существующее полицейско-бюрократическое государство, является единственным действительным cpeдcтвом нравственно переродить холопа-верноподданного в человека-гражданина.

Сегодня наше государство – фикция, предание, не имеющее в народной жизни никаких корней. Оно всем ненавистно, оно во всех, даже в собственных слугах, вызывает чувство тупого озлобления и рабского страха, смешанного с лакейским презрением. Его боятся, потому что у него материальная сила; но если оно потеряет эту силу, ни одна рука не поднимется на его защиту.

Сегодня оно абсолютно нелепо и нелепо абсолютно. Вы видите, государство, отчаиваясь совладать с нами, зовет к себе на помощь буржуазное общество, интеллигенцию. Но, увы! Его союзники отказываются ему служить, по крайней мере даром, устами своих публицистов они говорят ему: «Мы сами ненавидим тебя; если ты хочешь, чтобы мы тебе служили, – поделись с нами всеми твоими правами; в противном случае – мы лучше пойдем за революционерами-утопистами. Они утописты, мы их не боимся. Только бы с тобою нам совладать, а с ними-то мы справимся!»

И они посылают в ряды наши своих детей, а их интеллигенция, за очень немногими исключениями, принадлежать к которым считается «позором и подлостью», – их интеллигенция решительно держит нашу сторону.

Народ, изнывающий под гнетом деспотического, грубого, варварского произвола, униженный, ограбленный, разоренный, лишенный решительно всех человеческих прав, слушает нас, сочувствует нам, и, если бы не его рабские привычки, исторически выработавшиеся под влиянием условий окружающей его жизни, если бы не его панический страх перед «властью предержащею», он открыто восстал бы против своих эксплуататоров и грабителей.

Сегодня наши враги слабы, разъединены. Против нас одно правительство со своими чиновниками и солдатами. Но эти чиновники и солдаты – не более как бездушные автоматы, бессмысленные, слепые и часто бессознательные орудия в руках небольшой кучки автократов. Уничтожьте их, и вместо дисциплинированной и хорошо организованной армии живых врагов вы очутитесь лицом к лицу с нестройной толпой обезглавленных трупов. Следовательно, сегодня единственно сильным и опасным врагом является для нас только эта ничтожная кучка автократов.

Но к ней относится враждебно и все наше общество; как ни разнообразны составляющие его элементы, оно давно уже тяготится настоящим порядком вещей; неуверенность в личной безопасности, капризный и совершенно бессмысленный произвол выводят из терпения самых терпеливых.

Куда бы вы ни обратились, вы везде слышите одни и те же фразы: «Нет, так продолжаться долго не может! Нужно положить этому конец! Нет сил более терпеть!»

Это сегодня.

Но что будет завтра?..

Не надейтесь слишком на глупость наших врагов.

Пользуйтесь минутами. Такие минуты не часты в истории. Пропустить их – значит добровольно отсрочить возможность социальной революции надолго, – быть может, навсегда.

Не медлите же!

В набат! В набат!

Довольно вам толковать все о «подготовлении» да «подготовлении».

Подготовлять революцию – это совсем не дело революционера. Ее подготовляют эксплуататоры – капиталисты, помещики, попы, полиция, чиновники, консерваторы, либералы, прогрессисты и т. п.

Революционер же должен только пользоваться и известным образом комбинировать те уже готовые, данные революционные элементы, которые выработала история, которые вырастила экономическая жизнь народа, которые крепнут и развиваются благодаря тупости «охранителей», бессмыслию правительств с их жандармами и войсками, – благодаря, наконец, трудолюбивым возделывателям вертограда «мирного» прогресса и их буржуазной науки.