Макс появился у стен замка во время снежного бурана, с которым не совладала Ясмин. Тот буран выбил все стекла и привел к моему дому обезьяноподобных существ. Крылатая лошадь напугала обезьян, они не знали ее возможностей, потому ретировались. Если бы узнали…Максим обожает расправлять свои фантастические крылья и рисоваться перед зрителями. И падает в обморок перед лицом опасности. Или притворяется, что сдох.

Но прок от него все-таки имеется. Он летает быстрее всякой птицы и доставляет меня на своей спине в любое место. Главное, чтобы во время полета поблизости не пролетали драконы. Макс их боится и при приближении чешуйчатых пикирует вниз. Чуть не разбились пару раз из-за его паники. Ладит мой зверь лишь с одним драконом – золотистым Тимом, которого вырастила Ханни.

– Макс, на фестиваль пора, – позвала я чудо-зверя.

– Я девочкам еще не все о своих приключениях на фестивале воздушных шаров рассказал, – заартачился конь. Разговаривал он исключительно со мной или со зверьем. Другие люди его внимания не удостаивались. Впрочем, Олеська – волко-рысь Иветты – тоже болтала лишь со своей хозяйкой и была не меньшей кокеткой, чем Макс, но в отличие от последнего трусостью не страдала и знатно драла глотки стихийным девам и их приспешникам.

– Ладно. Я до плотины дойду, там тебя подожду, – не стала препираться с нарциссом.

На плотине ожидаемо трудились бобры. Одни зверьки укрепляли плотину стволами, ветками и небольшими камнями. Другие поднимали со дна мелководной речухи ил и заполняли им промежутки между ветками.

Крупный бобр проплыл мимо меня. Из его ноздрей вырывались струйки белого пара. Плыл медленно, так как в зубах сжимал приличной длины обрубок осинового ствола.

Я видела волка, притаившегося в старом ельнике. Уже пару дней назад, как он устроил себе там лёжку, дожидался подходящего случая.

Когда бобр сравнялся с засадой хищника, волк прыгнул, погрузил грызуна под воду, но ухватить клыками не смог. Зато бобер извернулся и полоснул лапу врага острыми резцами.

Волчара отпустил добычу и с сожалением наблюдал за тем, как еда быстро уплывает под водой.

– Получил? – хмыкнула я.

Волк фыркнул, вернулся в свой ельник, принялся зализывать рану.

– Полетели, что ли, – явился Макс.

Фестиваль танца живота проходил в горном селении.

Я уже бывала здесь, и мне нравились серые каменные домики, увенчанные остроконечными крышами. Улица всего одна. Начиналась она с административной ратуши и вилась вверх по горе.

Само мероприятие жители организовали на горном пике. Для танцовщиц устроили подиум в естественном гроте.

Фестиваль не предполагал соревнований, но все же зрители выберут ту танцовщицу, что им понравится более других. Приз – фруктовая корзина.

Обычно тихое поселение оглушалось сейчас игрой оркестра и шумным гомоном гостей. Вдоль всей улочки шла бойкая торговля. Сегодня продадут много костюмов, в которые облачаются, когда танцуют танец живота. Я уже видела и слышала, как девочки выпрашивают яркие наряды у матерей.

Свой костюм я приобрела у знакомой портнихи, которая знает мои вкусы и не дает ненужных советов по поводу того, что мне стоит носить, а чего нет.

Когда-то в моей семье совсем не водилось маеров, но к статусу Принцессы полагалось жалованье. Так что теперь я всегда при деньгах и могу позволить себе личную портниху. Не то, чтобы я разбогатела, как Иветта или Липа. Девочки родились в богатых семьях с титулами. Но все же… Нужды я больше не знала.

– Дора Гроза? – сверился со списком распорядитель.

– Точно, – продемонстрировала я ему чехол со сменной одежкой.

– Желаю удачи, – произнес он дежурную фразу и указал, где можно переодеться.

Вместе со мной на сцену выйдут еще тринадцать женщин. Возрастного ценза нет, так что к выступлению готовились, как совсем юные, так и солидные дамы. И, кстати, именно взрослые женщины знали, как умело преподнести себя. Умелая подводка глаз, чувственно обрисованные толстым карандашом губы, струящиеся, полупрозрачные наряды, которые скрывают и открывают одновременно. Есть чему поучиться.

Мой костюм состоял из жгуче-черного лифа с золотой каймой и таких же шорт. Дополнением служили широкие браслеты, длинные серьги, диадема и колье. Не золотые, но имитирующие драгоценный металл.

Я совсем не боялась. Так… легкое волнение.

Кто-то считает, что танец живота – это неприличное кокетство и грязный флирт. Но это совсем неверное представление. Такой танец невероятно женственный и чувственный. Соблазнительный и красивый, где каждое движение наполнено смыслом и требует трудоемкой подготовки, тонкого ощущения музыкального ритма и природной гибкости.

Музыкальные аккорды оповестили о нашем выходе, и зрители поспешили к гроту.

Потрясающе танцевать под звуки живого оркестра на горе, когда на уровне твоих глаз простирается небо.

Я не думала в эти минуты о соперницах и тех, кто смотрит на нас. Я просто двигалась легко и не манерно, раскованно, но не вульгарно, соблазнительно, но не перебарщивая.

Во время исполнения второго из трех предусмотренных танцев на сцену… хищной, пружинистой походкой надвигался Иштвар Винфред. Именно таким я его и увидела впервые семь лет назад – хищным, собранным, готовым вырвать меня из когтистых лап нечисти.

Став самостоятельной Принцессой в пятнадцать лет, я, в силу неуемного любопытства, жажды движения, малолетства, отсутствия жесткого контроля, обретя свободу от проживания с ворчливыми родителями, принялась экспериментировать со своим даром. Принялась изучать Метеосводку вдоль и поперек, забредать в самые дальние и глухие уголки Планеты. Я ощущала себя царицей и владычицей, повелительницей мира и укротительницей стихий.

Никакие предупреждения Терезы и Ханни не останавливали меня. Мне казалось, я всесильна и неподвластна опасностям. Мне не хватало ума и опыта, чтобы понять, что это не так. За свою самонадеянность, буйность нрава и неуправляемость я и поплатилась. И если бы не Иштвар Винфред, мои кости давно бы покоились в безымянной могиле.

Тогда я набрела на разлом в земной коре. Он давно манил меня, дразнил, бросал вызов. Как и любой житель Метеосводки, я знала о монструозных тварях, принимающих облик прекрасных дев. Но сама никогда их не видела. Как не видела и обезьян, что живут с ними на одной территории. Все мои знания сводились к общим сведениям – за разломом те, кем движет исключительно инстинкт насыщения. Когда им не хватает еды, они вторгаются в чужие границы. Я слыхала, будто их земля кишит ядовитыми змеями, которыми стихийники, по большей части, и питаются.

Мне так хотелось взглянуть на дев. Хотелось убедиться, что молва не врет, и существа в облике дев прекрасны.

Мне удалось обмануть парней из заслона, тех, кто нес вахту на границе.

– Я Принцесса Осень, – заявила важно, приблизившись к дозорной башне, встроенной в кирпичную стену.

На мое счастье или беду, в той смене дозора не было никого из старших, кто спровадил бы меня от греха подальше. Только молодые мальчишки, которые принялись дразнить и подкалывать девочку-подростка.

– Такая маленькая и Принцесса?

– Поворачивай назад, девчонкам тут не место.

– Если Принцесса, наколдуй невозможное.

Я и наколдовала.

В осенней листве притаился заяц. Его шкурка еще не приготовилась к зиме, и он отлично сливался с серо-желтым пейзажем. Никто не видел зверушку, кроме меня. Косой был недоволен моим вниманием к своей персоне, потому принялся петлять, убегая прочь. Я же создала его двойника, значительно увеличенного в масштабах. Иллюзорный заяц получился высотою с гигантскую ель.