– Чёрт! Реально, пора вылезать отсюда. Уже зубы цокотят.
Закручиваю кран, вытираюсь большим махровым полотенцем и, не одеваясь, тихо выключаю свет в зале и подхожу к спальне. Прислушиваюсь. От маленькой ни звука. Какая умничка, послушная. Не вижу, то ли с головой накрылась, то ли еще как. И похоже, спит. Хорошо. Потому что стоит ей раскрыть свой сладенький ротик, как я снова заведусь и захочу продолжения банкета. А мне нужно дождаться утра. Очень нужно, чтобы девочка пережила ночь с мыслями о том, что я ее возьму. Да и сам хочу видеть ее глазки, когда буду рвать ей целку. Смотреть и наслаждаться ее взрывом эмоций, которые будут фонтанировать всеми цветами радуги в ее сознании и отражаться во взгляде.
С трудом сдерживаюсь, чтобы не издать радостный победный рык. Подхожу к кровати с другой от Даши стороны и наблюдаю за силуэтом под одеялом. Дышит ровно и медленно. Не двигается. Хорошо. Очень хорошо.
Все так же, ничего на себя не надевая, поднимаю одеяло и мягко опускаюсь на простыню. Подсовываюсь к малышке боком под одеялом поближе и кладу ей руку на живот. Максимально мягко притягиваю к себе. Слышу, как она резко втягивает в легкие воздух и напрягается струной, но через секунду вспышка затухает, и я прижимаю к себе расслабленное тело девочки, такое горячее, приятное. Ее кожа и волосы так соблазнительно пахнут. Достаточно одного вдоха, чтобы член снова подскочил и уперся Даше в попу. Дашуля снова напрягается, слегка вздрагивает, но ничего больше. Она проснулась или все же так и не успела уснуть? Не знаю, но она точно сейчас ощущает меня. И в ее светлой головушке мелькают образы того, что сейчас прикасается к ее телу внизу. Я ничего не делаю. Но знаю, что именно это и влияет сильнее всего на тот поток мыслей, который в эту секунду окутывает девочку.
У меня на лице расплывается довольная улыбка. Все идет как надо, хоть и очень сложно держать себя в руках.
– Как же ты потрясающе пахнешь, – едва-едва слышно шепчу Даше в затылок, зарывшись носом в густые волосы. Протягиваю руку и снимаю с ее запястья браслет. Хорошо, что именно для этих мягких наручников не нужен никакой ключ. Вместе с ее рукой в своей ладони забираюсь под одеяло. Крепче прижимаю девочку к себе, чтобы ночью не вырвалась, выдыхаю и почти сразу проваливаюсь в сон крепкий.
***
Даша
Никаких звуков, говорит, ага. Будто я сейчас могу хоть что-то произнести. Только смотрю на его широкую спину во все глаза и дрожу. Только понять бы, от чего: от страха, что он не перестанет меня мучить и решил оставить для себя как игрушку, раз снова пристегнул, или от все еще распирающего меня сумасшедшего возбуждения, до которого он меня довел, а потом вот так, нагло ухмыляясь, остановился. Вот уж не знаю даже, что было бы лучше, истечь очередным оргазмом в его руках или вот это…
Хочется пискнуть «куда ты?», но в то же время страшно, что он вернется и продолжит. Ну зачем? Зачем так делать?
– Что я тебе плохого сделала, что ты вот так… со мной… – шепчу почти беззвучно, когда мужчина скрылся в другой комнате и наполовину прикрыл за собой дверь, оставив полоску слабого света, сочащуюся в спальню и ползущую ко мне на кровать.
Еще рука затекает, блин.
– И как мне теперь спать прикажешь? – бурчу и дергаю запястьем. Хотя будь Кирилл сейчас здесь, вряд ли я б осмелилась хоть пошевелиться, не то что говорить.
Ну и день. Мало того что на учебе весь мозг отделывали как хотели, чтоб было о чем подумать на выходных, так еще Танька, коза такая, вытащила меня в этот…
– Долбаный бар! – поизношу вслух и тут же прикрываю ладошкой рот. Прислушиваюсь к звукам в доме. Ничего… А нет, какое-то слабое шуршание слышится.
…так еще и эти двое увязались, чтоб их, блин. А Танька возьми да согласись на все их уговоры. Причем сразу! И меня с собой потянула. А я, дура, уши развесила, поверила, что все будет хорошо и спокойно. А тут самый настоящий развод. Мужики… Им только одно и надо. Не верила никогда, надо было и сегодня ноги в руки и бежать из того бара, пока все не зашло слишком далеко.
За всем этим самобичеванием не замечаю, как уже приняла максимальную из возможных удобную позу – скрутилась креветкой – и накрылась одеялом почти с головой. Только нос торчит и ухо слушает. Дрожать не совсем перестала, только теперь уже от злости на саму себя и негодования, что все это свалилось именно мне на голову.
В доме все звуки стихли. Неужели Кирилл лег спать? Ну хоть оставил меня в покое.
Только не успеваю толком об этом подумать, как слышу дыхание прямо рядом с кроватью.
Он здесь? Он здесь! Что ему еще надо? Пожалуйста, пожалуйста, только бы не опять. Умоляю!
Вся внутренне сжимаюсь в плотный крохотный комочек и еще сильнее подтягиваю колени к груди, обхватываю себя свободной рукой и слушаю. Кровать рядом прогибается и тихонько постанывает под весом… мужчины. А по попе бежит холодок – поднял одеяло. И подбирается ко мне.
Подбирается ко мне! Блин… Блин!
И кладет руку мне на живот.
Еще сильнее напрягаюсь, изо всех сил пытаясь не дернуться и не взвизгнуть. Холодная рука. От прикосновения по коже сразу озноб проходит. Прикусываю губу, чтоб не закричать. Мужчина тянет меня к себе, крепко прижимается сзади, своим телом точно повторив мою позу, и замирает. Ждет? Слушает? Что ему надо? Не мог в другой комнате поспать, блин?!
Чувствую, как он утыкается носом мне в затылок. Вдыхает. А в попу мне тут же упирается что-то горячее… Что-то? Блин! Он чего?..
А-ай!
Зажмуриваюсь. Пытаюсь не начать трепыхаться. Дышу, дышу и заставляю себя успокоиться. Мне прямо между ягодиц уперся его член…
– Как же ты потрясающе пахнешь, – слышу шепот.
Объятия еще крепче. Выдыхаю, сдерживая писк, и пытаюсь расслабиться, не показать мужчине, что я не сплю. Если он сам еще этого не заметил.
Несмотря на то, что он прижался ко мне своим холодным телом, озноб быстро проходит, и мне все же удается согреться и слегка расслабиться. Даже приятно вот так лежать. Уютно, если не считать того, что меня буквально похитил и держит в плену какой-то взрослый мужчина. И что рука от браслета затекает…
Будто услышав мои мысли, он скользит пальцами по моей руке вверх от плеча и освобождает запястье от наручника.
Я чуть было «спасибо» не шепнула, тихонько забрав руку под одеяло и поглаживая натертую металлом кожу, хоть он и оторочен чем-то мягким.
Мужчина еще раз глубоко втягивает воздух сквозь мои волосы и медленно выдыхает. Еще крепче обнимает и затихает.
Он что, сможет вот просто так взять и уснуть? Даже не поинтересуется, удобно ли мне? Не хочу ли я чего-нибудь? Например в туалет… Хотя и правда не хочется. Ничего не хочется. Даже, как ни странно, за что безумно стыдно даже перед собой же, не хочется и двигаться. И чтоб мужчина отпускал меня из этих тисков своих крепких рук. Так тепло и приятно. Хоть и немного некомфортно из-за члена, все еще плотно прижатого к попе. Он подрагивает, не давая о нем забыть ни на секунду. Может, когда Кирилл уснет, его дружок наконец тоже успокоится и перестанет меня… мучить.
Борюсь с желанием повилять бедрами, чтоб как-то отодвинуться хоть немного. Но боюсь этим больно расшевелить мужчину. А он такой, что может и совсем неправильно расценить мои движения. Вдруг он подумает, что я хочу?.. Нет уж, лучше я как-нибудь перетерплю это все и попытаюсь успокоиться. Может, даже усну.
Усну? – мысленно шиплю на саму себя. Да я в жизни так не усну! Этот красавчик так горячо дышит мне в затылок, то и дело притягивает к себе и… кажется, я даже слышу – слышу! – как он улыбается как довольный кот, которого накормили сметаной.
Причитаю, причитаю, как не пойми кто. Но понимаю же, что приятно. Блин, как же приятно, когда мужчина вот так крепко обнимает тебя во сне. И сама потихоньку начинаю засыпать…
Глава 4
Кирилл
Какой же кайф просыпаться, ощущая в своих руках эту робкую малышку, которая даже не попыталась за всю ночь высвободиться. А она ведь даже могла убежать. Я обычно сплю крепко, даже не ворочаюсь. Вот какую позу принял, в такой и могу проспать всю ночь. И если бы Дашуля решила выбраться из моих объятий, я б точно не заметил этого. Но вот она, сладенькая, все так же прижимается ко мне и тихонько сопит.
