Кайса сощурилась до рези в глазах, пытаясь разглядеть за деревьями шпиль церкви Святой Клары10, но увидела только непроглядную тьму и волглость лесной чащи. Внезапно ее отвлек какой-то шум. Она прислушалась – это были голоса. Кайса взглянула на Эсбена и проследила его взгляд, направленный в сторону раскидистого вяза. Там были мальчишки. Двое. Примерно их возраста. Один был одет в красную куртку до колен – она была ему велика, рукава свисали до пальцев. Он держал в руках какой-то предмет и постоянно вертел головой, пытаясь рассмотреть что-то в листве. Второй мальчик сидел на примятой пожухлой траве и бросал в ствол дерева небольшие камни. Они отскакивали и падали обратно на землю.

– Да перестань же, Мартен! Ты ее спугнешь, слышишь?

– Отлично. Быстрее домой пойдем.

– Блин! Почему тебе обязательно так себя вести?

– А тебе почему?

Эсбен и Кайса остановились поблизости. Оказалось, что в руках мальчика в красной куртке был зажат фотоаппарат. Он осекся на полуслове и с любопытством посмотрел на Эсбена и Кайсу. Его приятель нахмурился. Он смотрел без любопытства. Настороженно.

– Кто такие?

Кайса вздернула подбородок и наморщила лоб.

– А вы? – резко спросила она.

Мальчик в красной куртке заулыбался.

– Я Клеменс, а это мой брат Мартен. Мы живем в… Ай! Больно! Ты рехнулся что ли?!

Клеменс недовольно посмотрел на брата, который секунду назад метнул в него маленький камешек и угодил им в колено.

– Ты им еще ключи в карман положи, – буркнул Мартен, поднимаясь с земли. Он оказался выше Клеменса почти на голову и явно был старше на пару лет. Мартен стряхнул с рукавов синего свитера налипшую траву, скрестил руки и пристально посмотрел сначала на Кайсу, потом на Эсбена. – Вы откуда тут взялись?

Эсбен поборол желание достать рогатку и самодельный снаряд, чтобы запустить его Мартену в лоб.

– Мы живем здесь. Недавно приехали.

– Откуда?

– Из Стокгольма, – ответила Кайса, не сводя глаз с Мартена.

– Из Стокгольма? Сюда?

Эсбен тоже скрестил руки.

– Да.

– И где вы живете?

– А тебе какое дело? – спросила Кайса.

– Мартен, перестань, – протянул Клеменс, становясь впереди брата. Он растянул губы в извиняющейся улыбке. – Нет, правда. Далеко отсюда живете?

Эсбен смерил Мартена взглядом, посмотрел на Клеменса.

– У Софии Лундквист.

Мартен вдруг расслабился и опустил руки.

– А, так это вы ее племянники.

– Откуда ты знаешь? – в недоумении спросила Кайса.

– Мы ваши соседи! – радостно сообщил Клеменс. – Отец нам про вас рассказал. Вы приехали сюда, потому что…потому что… – он замялся, неловко потер подбородок.

– Потому что наши родители погибли, – твердо сказала Кайса.

Эсбен тронул сестру за локоть.

Клеменс со свистом выдохнул, опустил глаза.

– Ну… в общем, да. Вы – Эсбен и Кайса? Приятно познакомиться! Мартену тоже. На его лицо не обращайте внимания. Он всегда выглядит так, точно унюхал что-то неприятное.

Мартен закатил глаза и протянул Эсбену ладонь. Эсбен помедлил, но все-таки крепко пожал ее. Кайса незамедлительно протянула свою. Мартен вскинул брови.

– Ты же девчонка.

– Твой брат очень наблюдательный, да? – сострила Кайса, обращаясь к Клеменсу.

– Всегда, – громко фыркнул тот.

После того, как все пожали друг другу руки, Эсбен поинтересовался, почему Мартен сначала так напрягся при их появлении.

– Я раньше вас тут не видел и решил, что вы живете в Яме.

Глаза Эсбена округлились.

– Чего?

– Это такое место на отшибе города, где живут разные…

– Бомжи и наркоманы, – подхватил Клеменс.

– Ты дурак? Сам ты бомж, – прыснул Мартен.

– Так правда же… Папа так говорит.

Мартен скривил губы.

– А еще он говорит, что ты умный.

– Очень смешно.

– Так что за Яма? – прервала их Кайса.

– Да нечего рассказывать. Просто это такое место, где живут неприятные люди. Им там очень плохо, поэтому они иногда воруют что-то. Полицейские постоянно туда гоняют.

– И ты решил, что мы из этой вашей Ямы? Мы на бомжей похожи по-твоему? – с чувством оскорбленного достоинства спросил Эсбен.

– Я же уже извинился.

– Вообще-то нет, – покачала головой Кайса.

– Нет?

– Нет.

Мартен пожал плечами, потом обернулся в сторону дороги.

– Вы еще долго будете гулять? Вам не пора домой?

– Мы? – переспросил Эсбен. – Да мы только вышли.

– Отлично. Тогда составите компанию моему брату? Одного его не отпускают, а у меня еще дела есть.

Когда Мартен ушел, Клеменс засунул руки глубоко в карманы куртки и состроил недовольное выражение лица.

– Вообще-то его тоже не отпускают одного, – он вздохнул. – Мартен возомнил себя взрослым, а самому двенадцать только в августе исполнилось.

– А тебе сколько? – спросила Кайса.

– В декабре будет десять.

– Эсбену в ноябре тоже. А мне одиннадцать было в сентябре.

– Ой, Эсбен, а ты уже знаешь, в какой класс попадешь? Мы можем быть одноклассниками!

Эсбену такая мысль понравилась.

– Завтра и посмотрим. Будет наш первый день.

– Хорошо бы.

– Это у тебя фотоаппарат? Что ты снимал? – поинтересовалась Кайса.

Клеменс дернул себя за ремешок на шее, к которому крепилась камера.

– Пытался сфотографировать бурого дрозда, но Мартен его спугнул, и он улетел. Я люблю птиц. У меня и диктофон есть.

– А диктофон зачем? – спросил Эсбен.

– Чтобы их пение записывать!

– Тебе это нравится?

– А то. Здесь полным-полно птиц. Лес же рядом, – щеки у Клеменса раскраснелись, светло-зеленые глаза заблестели. – У меня целая коллекция фотографий. Могу показать вам как-нибудь, если захотите, – он пошарил в карманах куртки и вытащил маленький красный диктофон.

Следующие полчаса Клеменс включал им разные записи с птичьем пением и объяснял, кто какими голосами поет.

– Это вот клест, слышите? А это серая овсянка. Сейчас найду самое классное. Так… Ага. Белая сова!

Они расположились под деревом. Эсбен вытащил из рюкзака термос, и все трое по очереди делали по глотку чая из большой крышки.

– Это здорово, что у тебя есть такое занятие, – сказала Кайса. – Ты так много об этом знаешь.

Клеменс большим пальцем погладил диктофон, лежащий у него на коленях.

– Спасибо. В Раттвике есть своя хоккейная команда. Я хотел заниматься, но у меня, типа, проблемы с дыханием, поэтому мне нельзя. Но это ничего. Если бы я ходил на тренировки, то времени на птиц бы у меня точно не было.

– Здесь есть хоккейная команда? – оживился Эсбен.

– Ага. Хоккей с мячом.

– И тренер есть?

– Конечно! А как же еще? Могу показать вам наш стадион завтра, а еще можем сходить на набережную. Там очень красиво. Я люблю там бывать, но Мартен нет. Одного меня не отпустят, а… – Клеменс вдруг густо покраснел и качнул головой. – Если захотите, конечно.

Кайса улыбнулась.

– Мы с радостью. Все равно нам будет особо нечем заняться после школы.

Лицо Клеменса озарила самая счастливая улыбка.

– Хорошо! А теперь… Я думаю, что теперь мне пора домой.

– Нам тоже, – кивнул Эсбен и взглянул на внезапно набежавшие тучи. – Скоро дождь пойдет.

Дождь и правда вскоре начался. Он застал их на полпути к дому. Клеменс быстро спрятал фотоаппарат под куртку и натянул капюшон на голову.

– Погода портится, – со знанием дела сказал он. – Скоро дожди так зарядят, что ни одного солнечного дня не будет. А потом наступит холод. И все.

– Скажи, Клеменс, а кто здесь живет? – спросил Эсбен, когда они поравнялись с одним из домов, чей двор был завален всякой всячиной, начиная от рыболовных сетей, заканчивая детским креслом-качалкой в виде деревянной лошади.

– Эсбен сегодня решил, что в этом доме живет старик, который сетями ловит детей и утаскивает к себе, – объяснила Кайса.

Клеменс рассмеялся.