– Мой хозяин звал меня Морн и ты можешь звать так же, Варвара – потомок первой, я приму твою помощь и не причиню вреда ни тебе ни твоим спутникам. – Договорив эту длинную фразу паук свернулся в пушистый шарик на груди хозяина и замер. Теперь он походил на безобидный черный мячик с круглыми, шныряющими туда-сюда глазками. Варя изо всех сил старалась оставаться серьезной и не рассмеяться, чтобы ненароком не обидеть фамильяра.

– Морн не станет нападать. – Объявила ведьма, повернувшись к Ольге и наставникам. В ее голосе все же слышались нотки веселья вперемешку с усталостью. Древняя магия отняла у нее гораздо больше сил, чем она думала. Сама того не понимая, она медленно теряла сознание. Зато ее наставник очень быстро все понял и тут же оказался рядом с хозяйкой.

– Кия, перенеси пожалуйста Олю и темного в хижину, а я позабочусь о Варе. Девочке нужен отдых и продолжительный сон. – Скорее скомандовал, чем попроси Гудли, но протестовать никто не стал.

– Алан, они это сделали! – В маленькое, темное помещение вбежала босоногая, молодая девчонка. Ее светлые волосы не отличались особой густотой и блеском, но зато были кудрявыми от чего торчали в разные стороны. Она не была красавицей, слишком худая и бледная, с острыми чертами лица. В её глаза нельзя было утонуть или заблудиться, они не были кристально чистыми и манящим и даже не светились изнутри. Они были серыми с русыми ресницами и темными кругами вокруг. Всегда искусанные в кровь губы, предавали девушке болезненный вид, но для юноши она была всех милее. Из-за сильно выделявшегося на худом личике прямого носа он звал ее Филит, что означало «птица». Еще детьми они попали в черную крепость и вот уже около десяти лет прислуживали гильдии темных. Темные силы, окружавшие их, так глубоко проникли в их души, что порой казалось, будто сама ночь шепчет им свои тайны. Их юные сердца словно сковывали холодным металлом, а глаза, полные любопытства, стали свидетелями ужасов, которые ни один ребенок не должен был видеть. С каждым годом они все больше теряли связь с миром, который когда-то звался домом. Шепоты гильдии сливались в единое целое, создавая симфонию страха и власти подчиня своей воле. Но внутри них, в тех глубинах, куда гильдия не могла заглянуть, тлела искра надежды. Они мечтали о свободе, мечтали о том, что когда-то отрекутся от оков, накованных темной магией.

– У меня всё готово. Нам нужно торопится, как только мы проведем ритуал, сразу покинем это темную обитель. – Алан улыбнулся подруге. Он уже давно любил ее и собирался признаться в своих чувствах, но решил сделать это, как только они покинут стены крепости.

– Тогда нужно начинать, нам нельзя медлить. Вот бы увидеть их лица, когда они поймут, что произошло. – Девушка улыбнулась и приблизилась к Алану. Теперь они вместе стояли в центре нарисованной пентаграммы и произносили хорошо заученные слова на непонятном языке. Вероятность того, что у них получиться задуманное была очень мала, но они отчаянно верили в успех. Ведь это был их единственный шанс вырваться из-под гнета темных и навсегда покинуть ненавистную крепость. Они повторяли слова снова и снова, но ничего не происходило.

– Всё, я сдаюсь. У нас не выйдет, ничего не получится. – Выкрикнула девушка в лицо Алану.

– Не смей сдаваться! Мы слишком долго ждали этого момента не для того, чтобы так просто сдаться. Ели потребуется простоим здесь всю ночь. Ты же знаешь, что другого шанса у нас просто не будет. – Алан сердито смотрел на подругу, что было для него не свойственно, только не с ней. Возможно, этот взгляд или же его уверенный тон повлияли на девушку, и она продолжила ритуал. Теперь они произносили слова еще громче и четче. В какой-то момент воздух вокруг них стал меняться и собираться в темные сгустки образуя одно большое черное облако. Продолжая ритуал Алан с Филит, чувствовали ужасный, почти могильный холод, слышали жуткие стоны, и видели непонятные силуэты. Несколько силуэтов стали приобретать четкие очертания и отделяться от основной массы стремясь в противоположные стороны. Первым вырвавшимся из темного облака был черный огромный паук. Он устремил свой взор на алана и тут же направился к нему. Врезавшись в грудь юноши, паук слился с ним. Алан закричал от жуткой боли. Ему казалось, что ломались сразу все кости, а по венам растекалось раскаленное железо. Он уже не видел, как из темноты появилась красная змея и слилась с его подругой, но вот ее крик он услышал, прежде чем потерял сознание.

Варя медленно открыла глаза и ощутила приятное тепло, которое исходило от ватного одеяла, плотно обернувшего ее тело. Она улыбнулась и растянулась, наслаждаясь комфортом своей кровати. Вдруг ее взгляд привлекла черная мордашка Гудли, который сидел рядом с ней. Она сразу заметила, что на его лице было выражение беспокойства. Варя с интересом посмотрела на своего верного наставника и спросила, что произошло.

– Что-то не так, Гудли? Почему ты так на меня смотришь? – Спросила он сладко потягиваясь. Варя чувствовала себя отдохнувшей и полной сил.

– Как ты себя чувствуешь, малявка? – Ответил он вопросом на вопрос.

– Просто превосходно, я наконец-то выспалась и теперь полна сил и энергии.

– Еще бы, ты проспала два дня. – Гудли нахмурился.

– Два дня? Не может этого быть.

– Вполне себе может. Варя я не шучу, ты проспала два долгих, невыносимых дня. Я себе места не мог найти. Что бы не делал ничего не помогала. – Наставник спрыгнул с кровати и начал расхаживать по комнате.

– Но Гудли, а как же мои родители? Матушка не оставила бы меня, если только ее саму не хватил удар. – Варя выскочила из теплой кровати и подбежала к шкафу в поисках халата.

– Успокойся, малявка с твоей матушкой все в порядке. Оля, сменив обличие прекрасна тебя подменила, так что никто ничего не заметил.

– Она два дня изображала меня? Как это возможно, Гудли?

– Оля довольно сильная и опытная ведьма, так что для нее это было не сложно. Гораздо сложнее использовать древнюю магию. Даже прожив несколько столетий не каждый колдун на это способен, а уж для юной особы, совсем недавно получившей свой дар – это невозможно. – Наставник пристально смотрел на хозяйку.

– Но Гудли, ты ведь сам говорил, что все свои знания я черпаю от тебя. Разве не ты пробуждал эти силы? – В голосе Вари слышалось искреннее непонимание и удивление.

– Нет, малявка, это был не я. Я даже не знаю хорошо это или плохо. За все свое долгое существования, я не встречал подобного явления. Молодые колдуны и ведьмы не способны призвать подобную силу, да еще и использовать ее. Когда я нашел тебя то сразу понял, что ты особенная, но не представлял на сколько – Гудли был явно чем-то обеспокоен и Варя чувствовала, что он что-то скрывает. Не смотря на любопытство она спрашивать не стала. Расскажет, когда придет время, а сейчас ее больше волновал совсем другой вопрос.

– Гудли, а что с темным? Как он? – В ответ послышалось шипение и еще какой-то, не то мяукающий, не то хрюкающий звук.

– Пока еще без сознания, хотя это странно для столь сильного колдуна. – Фыркнул наставник.

– Я должна его проведать. – Варя начала собираться, но Гудли остановил ее.

– Для начала тебе нужно поесть, к тому же тебя ожидает учитель. Проведаешь его ночью. – Только после слов наставника Варя поняла, что ужасно голодна. Не став спорить, маленькая ведьма оделась и направилась в столовую, где ее уже ждали горячо любимые люди.

Алан дернулся и открыл глаза, но тут же зажмурился от яркого света. Еще какое-то время он был потерян и тихо лежал на ледяном каменном полу. Его сердце билось ровно и спокойно, но каждый его удар отзывался пульсирующей болью в голове. Воспоминания пережитой боли тоненькой струйкой возвращались в его сознание и растекались яркими вспышками, пробуждая в нем безудержное желание жить. Наконец он решился пошевелить пальцами рук, затем ног. От жуткой боли не осталось и следа, но что-то тяжелое и горячее давила ему на грудь. Алан снова открыл глаза, но на этот раз уже не так резко. Первое, что он увидел, это весящий под потолком белый шар. Именно от него исходил яркий свет. Немного приподняв голову, Алан посмотрел на свою грудь. Оттуда на него пялилась черная, абсолютно мохнатая морда с шестью круглыми глазами. Два из которых были огромными и располагались в верхней части морды параллельно друг другу. Четыре маленьких глаза устроились под ними в ровный ряд.