– Пусть накажет, мы готовы принять вызов судьбы, – сказал Астарот, и крылья взметнулись в воздух, готовые к битве. Глаза горели решимостью, и в них читалось не только желание сразиться, но и нечто большее – понимание, что это сражение может изменить всё.

Асмодей налил себе «Девственного света» и задумчиво посмотрел в бокал, точно искал ответы на сложные вопросы, которые никак не оставляли в покое.

– Что ж, Асмодей, ты был прав. Люцифер явно суетится не зря. Если он нашёл след легенды, это, значит, происходит что-то серьёзное, – голос Астарота звучал твёрдо и решительно. – Возможно, лучше быть на стороне Люцифера в этом деле?

– Не новость, что он объявил себя властителем, но что за этим кроется? Мы тысячи лет ищем «Смертный грех». Но даже не знаем, что это. Может это артефакт, может человек, может сам чёрт в Пустоши. По преданию грехов семь штук. Ты представляешь, сколько их собирать? – Демон осушил бокал.

– Быть на стороне Люцифера, – повторил слова собеседника демон похоти, будто пробуя эти слова на вкус. – Ты знаешь, что это значит. Мы давно уже не просто Князья Ада. Мы – часть более крупной игры, Астарот. Игра, в которой ставки куда выше, чем просто битва между светом и тьмой.

Асмодей понимал, что возврата к прошлому нет, и не может быть. Ещё свежа в памяти великая битва, в ходе которой ангелы с огненным мечом сражались брат против брата, а небеса разделили мироздание на две силы – свет и тьму. Изгнание из небесного царства и новые имена заставили жить во тьме и заниматься иным делом. Демоны станут Архангелами… Да уж. Когда наши пути пересекаются с жёсткой волей начальства, а наша убеждённость сталкивается с равнодушием и упрямством, в душе возникает чувство разочарования и отчуждения. В мире, где лишь одно мнение считается истинным, где власть наделяет себя правом судить остальных, исчезает надежда на справедливость и равенство.

– Но именно в этом и заключается наша сила! – воскликнул Астарот. Его голос заводился, как буря, готовясь разразиться.

– Так ради чего возвращаться? Чтобы мстить? Пинка дадут, и полетит по второму кругу. Снова обожжёт крылья. Власть схвачена и поделена. Кем он там себя видит? Ангелом во плоти? – Асмодей с непринуждённым видом принял новый бокал от услужливой суккубы.

– Если случится пророчество, Люцифер соберёт легенду. Перед нами встанет выбор: идти с ним или умереть.

– Мы знаем, что он замышляет. Если это действительно серьёзно, мы не останемся в стороне. Сколько раз Люцифер приходил к нам с предложением о союзе, если можно так сказать о «приказах Императора»? Нам не дано выбирать. Судьба уже поставила нас на карту Игры. Помнишь о Пророчестве?

Асмодей вздохнул. Его ум пытался разобраться в сути происходящего. Демон понимал, что за каждым словом Астарота лежит инстинкт выживания. В этой игре любое действие могло обернуться катастрофой. Нельзя было упустить ни одной детали. И всё происходит именно сейчас. Как раз когда он нашёл для себя очень интересную игрушку.

– Неужели сам великий и ужасный демон боится пророчеств? Боишься? – Искуситель ухмылялся, глядя на сурового демона. Губы искривились в насмешливой улыбке, глаза сверкали игривым огнём. Асмодей наслаждался процессом провокации.

– Я ничего не боюсь! – ударил в ярости по столу Астарот. Разлетевшиеся по залу искры мерцали, словно воздух отреагировал на гнев. – Но поберечь своё бессмертие не мешало бы. Чего и тебе советую.

Асмодей откинулся на спинку кресла. Его изящные черты лица смягчились, когда почувствовал, как суккуба, прислуживающая демонам, взялась нежно массировать ему плечи. Воплощение соблазна. И казалось, её прикосновения могли разорвать любую нить напряжения, которая возникла в разговоре адских властителей.

– Пусть будет так, расслабься, – произнёс демон похоти. Голос стал более спокойным и уверенным. – Во-первых, Люцифер ещё не обрёл ничего. Во-вторых, нам предстоит найти все семь грехов. А в-третьих, нигде не сказано, что это будет Люцифер.

Астарот замер. Крылья слегка опустились. В глазах заблестела искорка понимания. Слова демона похоти были разумны, но это не уменьшало беспокойства.

– Всё один к одному. Похоже, что наступает час расплаты по счетам. Знаешь, Асмодей, – демон задумчиво поглядел на суккуб, которые подавали бокалы местного горячительного, – я устал от дел.

– Устал? – переспросил Асмодей. Голос стал более серьёзным. – Мы все устаём, Астарот. Но именно сейчас, когда мир снова начинает шевелиться, когда старые противники снова выходят на арену, ты не можешь позволить себе слабость. Каждый шаг может оказаться последним.

Астарот усмехнулся. В его взгляде промелькнула тень усталости. – Я не слаб, Асмодей. Просто вижу, как много у нас на кону.

Мы поплатились за иное мнение. Падшие ангелы небес. Может, лучше было тогда промолчать. Какое нам дело до рода людского. Всё равно работаем с ними, даруем наслаждение и берём свою плату. Что изменилось бы, будь демон на небесах. Та же пьянка, только в профиль. В сущности, не изменилось бы ничего. Только звали бы нас не Архидемоны, а Архангелы. Как Мишку или Гаврюху. Что они делают. Обещают лучшую жизнь, но потом, после. Когда-нибудь. Как на выборах местной власти. Вы голосуйте, а плюшки потом. И никто не знает, будут ли эти плюшки. Смысл в затуманенном рассудке, вере тысяч и миллионов человечишек. Чья энергия питает и дарует бессмертие. Низвергнутые в Ад должны сами добывать энергию. Тут вера человека не достаточна. Нужно большее: пороки, страсти, сила духа. Хотя, надо отдать должное, люди неплохо питают наше вечное скитание по базальту.

Асмодей блуждал взглядом по каменным плитам, отражающим мягкий свет факелов, танцующих в полумраке. Он пытался уговорить себя отпустить все тревоги, которые сжимали сердце, но мысли о бесконечных интригах и сложностях не покидали.

– Астарот, – произнёс он, обратившись к своему другу, – нам нужно отвлечься. Твои термы были созданы не для того, чтобы там погружаться в мысли о власти и манипуляциях.

Хозяин замка усмехнулся. Белоснежные волосы сверкали под светом факелов, глаза блестели, как угли в ночи. Асмодей знал толк в отдыхе.

– Ты прав, друг. Давай забудем о делах, ведь у нас есть возможность насладиться обществом сексуальных нимф, – сказал Астарот с лукавой искрой в глазах.

Похоть и разврат в купе с крепким алкоголем даже демонов отвлекают от дел насущных. Демон похоти кивнул, чувствуя, как внутри него начинает теплиться искра ожидания. Дал знак слугам подать ещё напитков. Минуту спустя они нежились в термах. Вокруг разгорались игривые шутки и смех. Атмосфера наполнилась весельем. Нимфы, танцующие под мерцание света, привлекали внимание обоих демонов. Асмодей почувствовал, как его напряжение начинает рассеиваться, уступая место лёгкости и наслаждению. В этот миг он забыл о своих заботах, о том, что в мире шепчутся о войне и предательстве. Вместо этого искуситель стал лишь одним из тех, кто искал утешение в объятьях веселья, наполняя свой бокал до краёв и позволяя себе быть пойманным в волшебную паутину этого мира, где похоть и разврат правили балом.

Через пару дней, когда последние признаки хмельного опьянения улетучились, Асмодей решил разобрать все вопросы, мучившие разум. Ситуация требовала ответов, ибо демонам не дано жить во мраке неопределённости. Их существо требовало ясности и решительных действий, даже если это означало погружение в самые глубины Ада. А тут всего-то человеческий мир.

Мир людей. Город М. Микрорайон Тихуши.

Очередные выходные кончились и у Ольги. Это время девушка пыталась посвятить чтению, но мысли постоянно возвращали в тот момент, когда размытый коридор автобуса, открыл незнакомца. В душе девушки разгорался огонёк страсти. Эмоции сомнений, кипевшие в душе, не давали понять, что происходит. Мужчина, чьё лицо стало символом загадки и соблазна, продолжал преследовать во сне. Красивые глаза, точно золотистые огни, светящиеся во мраке ночи, поглощали мысли и чувства, заставляя сердце биться быстрее. Пугаясь своих мыслей, девушка пыталась погулять с подругой, отвлечься. Но безуспешно. Мужчина как будто следил из всех уголков этого мира. Каждое утро, выходя из дома, Ольга ощущала его присутствие, невидимый взгляд, который пронизывал до самой глубины души. Незнакомец был не просто образом, а тенью, обитающей в мыслях, наполняя их тревожным ожиданием. Подруге не сказала об этом, побоялась, что та не поймёт. Страх быть осмеянной или выставленной в странном свете сковывал, и девушка предпочитала носить этот груз в себе, как тяжёлое одеяло, которое не согревает, а давит на плечи. Всё время думала о загадочном мужчине. Перед глазами снова и снова вставала статная фигура, красивый, уверенный в себе, словно могучий дуб, укоренившийся сотни лет назад. Сильные руки вызывали желание укрыться от всех невзгод, греться в их тепле зимней ночью или хотя бы насладиться прикосновением в прохладный летний вечер, когда ветер шепчет нежные слова, а звёзды смотрят с небес.