– То есть – сначала выбираем правильное направление, а затем меняем его на более верное?

– Ну, что-то типа этого… И вот этот фонтан проницательности рекомендует специальными веществами стирать некие метки, которые малыши нанесли.

– Чем стирать?

– Разумеется, специальными растворителями, выработанными в лабораториях Штази. Но откуда их взять-то?! Посему делаем так: отсасываем бензинчику и тряпочкой, тряпочкой…

– Как всегда, – вздохнул Нестеров.

– Что – как всегда?

– Отсасываем с тряпочкой.

– Но это еще не конец, Сергеич. Следующим утром в УКРО[77] на стол ложатся сводки, поскольку ПТП, всякая разная техника в таких дипломах стоит вечно (хотя зачем – мне непонятно, так как все эти дипломаты об этом прекрасно знают). Так вот, сводки фиксируют, кроме прочей вчерашней чепухи, разговор малыша-плохиша со сверстником. Тот говорит: дескать, до чего институт дворников хорошо в Москве налажен. Только я запачкаю краской угол дома или забор, через несколько минут возвращаюсь обратно – глядь, а краску уже стерли! Даже у нас в Кельне, где хирургическая стерильность, такого не увидишь. Другой ахает, но отмечает при этом, что, мол, да, очень это даже странно, так как в иных местах в столице – сплошная помойка…

Бригадиры дружно рассмеялись. Нестеров полез в карман за бумажником, намереваясь угостить товарища за вкусную историю, однако вместо денег вытащил заливающийся трелью мобильник.

– Ну мы с тобой и ржать, Костя. У меня уже три звонка непринятых, – усмехнулся Нестеров и ответил назойливому абоненту, коим оказался Ладонин.

– Александр Сергеевич?

– Слушаю тебя, Игорь Михайлович.

– Поздравляю, машинка заработала. Все в лучшем виде. Николай только что принес мне первый отчет. Если есть желание – подъезжайте прямо сейчас. Поизучаем, покумекаем.

– Понял. Скоро буду.

Климушкин помрачнел, сообразив по разговору, что сейчас его оставят в гордом одиночестве.

– Чего, Сергеич, уже убегаешь?

– Надо, Костя, ничего не поделаешь – дела.

– Какие, в жопу, могут быть дела в законный выходной? Ладно бы к бабе торопился, а то какой-то Игорь Михайлович. Плюнь ты, обождет, никуда не денется.

– Не, Кость, не могу. Очень серьезный товарищ, ждать не любит.

– А что за гусь-то?

– Ну, типа будущий потенциальный работодатель… Надо же мне как-то задницу прикрыть, если нас с тобой завтра за утерю учебного объекта из конторы попрут…

– Типун тебе на язык. Сплюнь… Вот ведь не к столу помянул. Договорились же – за водкой о работе ни слова.

– Ладно, тогда с меня штрафная. Держи, выпьешь за мое здоровье, – Нестеров протянул Климушкину стольник.

– Да что вы… Мне, право, неловко…

– А как же вы будете снетков без пива есть? Абсолютно не понимаю.[78]

– Ну тогда премного благодарны… Кучеряво живете, господин подполковник.

– Чего и вам желаю, господин майор.

– Может, на ход ноги?

– Нет, Костя, спасибо. Побегу я.

– Ну давай. Встретимся завтра.

– Ага. На вокзале под часами. Ты в чем будешь?

– Да как обычно – весь в белом…

Уже на улице Нестеров позвонил Лямину и приказал ему срочно брать ноги в руки и лететь к ладонинскому офису. Там у входа они и встретились. Оказывается, на то, чтобы днем добраться с севера в центр, требуется столько же времени, сколько уходит на поездку из центра в центр. Есть, блин, в этом что-то эйнштейновское, не правда ли?

В ладонинском кабинете хозяина не оказалось, «грузчиков» ждал один Николай. Он кивнул Ивану, а сам подошел к Нестерову, поздоровался с ним за руку и не без торжественности вручил увесистую папку. Бригадир прикинул – судя по весу, в папке было не меньше полутора сотен листов.

– Игорь Михайлович отъехал на встречу. Обещал скоро быть. А вы пока присядьте, ознакомьтесь.

– Что это?

– Это отчет, который прислала наша программка. Здесь вся переписка объекта с момента заведения им почтового ящика на mail.ru. То есть с 14 февраля 2003 года.

– Круто, – восхитился Лямка.

– Ага, только на хера нам столько? – спустил его с небес на землю бригадир.

По выражению лица Николая было видно, что он ожидал от Нестерова более восторженной реакции. Однако вслух он ничего не сказал, перейдя к уточнениям:

– В принципе, можно просмотреть выборку за любой интересующий вас период. Если таковой имеется, конечно.

– Имеется. Меня интересует десятое… Секунду, Иван, какого числа Антоха погиб?

– Десятого.

– Меня интересует информация за период, ну, скажем, с пятого по десятое июля.

– Без проблем, – ответил Николай. Он взял у Нестерова папку, бегло пролистал ее и открыл бригадиру нужную страницу.

– Растолкуй, мил-человек, что это за иероглифы?

– Значит, так. Объект использует почтовый ящик с ником «Моромой».

– Как?

– Моромой. Похоже, его фамилия начинается на Мором, О – это Олег, соответственно, отчество на «J», то бишь «И».