Следующий месяц прошел куда лучше. Теперь у меня каждую неделю медосмотр, тесты на интеллект и сообразительность, странные уроки по повышению кругозора и количеству знаний обо всем. Как пояснили недалекой подопытной мышке: Смит стремительно развивается, а раз считает некую Милагрос чуть ли эталоном нормального человека, то и мне необходимо не отставать. Козлы. Садисты. Психи. Я так в ботанку превращусь! Хотя, режим труда нынче куда спокойнее и с регулярными выходными, что очень даже хорошо. Заранее сообщив их даты Тимофею, решила проверить его решимость: подстроится или нет. Приятно же, когда ради тебя готовы пойти на какие-нибудь жертвы. И он не подвел! Каждый день переписывались с утра до поздней ночи, видеозвонки при первой возможности, как и короткие встречи просто погулять среди рабочей недели. В выходные же отрывались на всю катушку.

И, о ужас(!), у меня всерьез начали проскакивать мысли о некотором узаконивании нашего нового статуса! Правда, пока без брака. Так, просто в администрации заключить короткий, на годик, брачный договор: типа, мы настроены довольно решительно и готовы в будущем официально стать новой ячейкой общества со всеми соответствующими правами и обязанностями. Юридически данный документ не признает нас семьей, но избавляет от бытовых и организационных сложностей при совместном проживании. Вдобавок, к таким сотрудникам на работе неофициально более лояльное отношение. Например, если они работают на одном предприятии, то графики стараются согласовывать с учетом выходных обоих партнеров. Что сказать, колония налагает свои особенности на жизнь людей. Тут вопрос и чисто бытовой: в потребляемых нормах воды и воздуха, тратах на арендуемое жилье, количество допускаемого потребления электричества. Но куда актуальнее социальный аспект – приоритет естественного прироста жителей колонии перед мигрантами, в особенности за счет тех, кто имеет высокий индекс интеллектуального развития. Ведь у таких родителей ребенок имеет приличные шансы стать высококвалифицированным специалистом.

Грешным делом подумала о начале белой полосы в жизни. Особенно когда старичок предоставил шанс подзаработать. Не астрономическую сумму, иначе бы это вызвало подозрение у жертвы, но достаточно высокую и заманчивую, чтобы завлечь. Вот так мне предложили поучаствовать в одном неопасном эксперименте.

Суть его в ускоренном сканировании личностных параметров разумного человека с целью создания искусственной личностной матрицы для нового искина. Вполне рутинная и реальная процедура. И очень почетная. Раз тебя посчитали достойным поучаствовать «в рождении» основы для нового сверхпроизводительного и эффективного вычислительного комплекса, значит ты крут. Вот и я развесила уши и повелась как дурочка.

***

Профессор Чарльзтон стоял в одиночестве и наблюдал через прозрачную перегородку, как в стерильной лаборатории на специальном лабораторном ложе в судорогах билось тело молодой и перспективной девушки. Хоть по лицу мужчины невозможно прочитать эмоций, но хорошо знающие его люди сразу бы сказали – скорбит и искренне сожалеет, если такие понятия вообще применимы к этому маниакальному трудоголику. На его глазах в овощ превратилась умная, работоспособная и сообразительная человеческая личность с прекрасным потенциалом стань идеальным объектом в его, и конечно же важных, исследованиях. Он не был жесток, скорее по-своему добр и справедлив, умеренно циничен. Все это делало Генри-старшего хорошим руководителем, способным добиваться намеченных целей в установленные или, по крайней мере, разумные сроки. Сейчас же старику искренне жаль Милагрос-Каридад как лично знакомого ему человека. Но как руководитель важного проекта профессор старался точнее оценить результаты эксперимента.

Стоя в раздумьях, профессор смотрел на работу бригады медиков, старающихся оживить тело и привести ее в сознание. Он, в отличии от них, точно знал – в этой телесной оболочке не осталось разума. А вот где он: для него имеет критическое значение. Ответ на неозвученный вопрос старик надеялся получить в скором времени. Что-то Вельдес не торопится. Мда, его новый заместитель, навязанный хозяевами корпорации «ИнАстро», совсем не нравился профессору ни как специалист, ни как человек. Мелочный, жадный, трусливый лизоблюд. Вдобавок еще любитель мальчиков. Таких профессор вообще презирал и не считал за людей. Это просто тупые животные, не понявшие своего предназначения ни с точки биологии, ни с точки зрения интеллектуального развития. Тупиковая ветвь эволюции, не имеющей шансов для естественного продолжения рода. Генетический мусор, мешающий остальному здоровому социуму самосовершенствоваться. Наконец за спиной старика скрипнула дверь и раздались характерные тихие шаркающие шаги. Пришел, поганец!

- Чего так долго? Помехи в связи?

- Нет, профессор. Перепроверяли результат эксперимента.

- Ну, и что они там могли нового узнать? Или опять напортачили?

- Простите, мистер Чарльзтон, но пакет данных, кроме тестового, не получен в конечной точке.

- Неожиданно. А что говорят эти узколобые снобы из отдела гиперсвязи? Они меня уверяли, что в этот раз не промахнуться. Главное дать им нужный объем информации.

- Они сами не знают, как так вышло. Но уверяют, что их вины нет. – проскулил жалкий человечек, верно почуявший зарождающийся гнев начальства, которого боялся посильнее тех людей, что его сюда направили.

- То есть, они не знают куда делась личность и разум девушки? И что они предполагают? Очень уж мне хочется знать их ответ, чтобы понимать ради чего я по настоятельной просьбе недалеких интеллектуалов загубил перспективного члена моей команды.

На последних словах Вельдес с трудом сглотнул. Ведь именно он убедил директорат поторопить своего страшного начальника и подсунул тех самых «узколобых», не справившихся с поставленной задачей. Для чего? Чтобы поскорее получить положительный результат и тем самым доказать начальству свои прекрасные профессиональные качества. А затем, наконец, покинуть чертову планету и проклятого Чарльзтона. Кто же знал, что эта сомнительная девка так запала старику в душу и у него на нее уже есть далеко идущие планы! Похоже, следующей на «отправку» будет уже его, Вельдеса, личностная матрица.

С ЧИСТОГО ЛИСТА.

Я могла бы что-нибудь наплести про тоннель со светом в конце, про непроглядную тьму, про появление передо мной божественной сущности, которая решила за мои прошлые заслуги дать мне второй шанс, но ничего такого не было. Помню только смутные тени, шум и тактильные ощущения от приятных до не очень. Да и «помню» громко сказано. Скорее остаточные нечеткие воспоминания о том, что нечто подобное когда-то уже происходило. Хотя вполне возможно все это просто шутки разгулявшейся фантазии. Кстати! Если кто-то когда-то делился с вами своим опытом о перерождении в тельце младенца и сразу же это осознал, то не верьте такому лгуну! Мозг новорожденного не рассчитан на хоть какие-то осознанные измышления! Первые месяцы, если не годы, младенец живет простыми инстинктами: есть, спать и гадить. И вряд ли у такого попаданца получилось бы сразу нормально видеть, слышать, ползать и говорить! Органы чувств, речевой аппарат, кости, мышцы и связки для данных подвигов еще недостаточно развиты. Поэтому не могу ничего рассказать внятного про первые полтора-два года своей жизни. Как и большинство обычных людей.

Да, ходить и говорить начала чуть раньше сверстников, всегда отличалась большим спокойствием и понятливостью от коллег по молочной соске. А зачем попусту шуметь или требовать то, что тебе не дадут в любом случае? Выгоднее быть послушной тихоней – на таких меньше обращают внимания и не мешают заниматься своими важными детскими делами, вдобавок охотнее поощряют, чем беспокойных непосед. Стыдно признавать, но сладости в первое время стали моей позорной слабостью, хотя в «прошлом» к ним относилась довольно умеренно. Куда сильнее «тогда» привлекали любые варианты настоящего мяса, являвшееся истинным деликатесом в колонии. Ради этого «там» из старых знакомых по детским играм сбила что-то вроде банды, крышевавшей маленький торговый райончик: защищали от таких же любителей халявы, помогали разбираться с мелкими бытовыми и организационными проблемками. Благодаря же мой службе своевременно предупреждали о проверках и подсказывали как лучше избежать крупных штрафов или наказаний в случае залетов. Сама никогда не выступала посредником, просто советами через «подчиненных» указывала наиболее простые способы разрешения свалившихся на торгашей проблем: к кому подойти, что и как сказать или предложить. Деньги за это никогда не брали, по крайней мере я так не делала. Меня интересовала сугубо еда. Натуральные свежие продукты, у которых обычно не было шансов оказаться на столе нашей семьи. Если первое время мать с отцом нервничали из-за этого, то потом успокоились – раз дочка говорит, что без криминала, то зачем отказываться от маленьких радостей в и так не простой жизни.