Но заметьте, за измену царю убивать можно, а конфисковать имущество – нельзя, ибо «это равносильно грабежу». Значит, изгонять, подвергать арири, причем с конфискацией имущества, можно только того, кто сам является грабителем, ибо награбленное не принадлежит грабителю по праву, которое так высоко ставили древние евреи согласно частному праву, именно в это время созданному. (См. мои другие работы). И награбленное имущество можно конфисковать, отправив грабителя или вора на все четыре стороны, в среду аборигенов, голым. Что еще больше способствует созданию им банды из аборигенов.
Так что арири становились те евреи, что позволили себе обкрадывать и грабить своих еврейских сограждан. Естественно, сам царь, вернее еврейский судья–софет, охраняющий частное право, не мог себе позволить конфискацию даже в случае измены. А вот неправовым образом приобретенное имущество, естественно, подлежало конфискации. Иначе бы конфискация в приведенном примере вообще бы не употреблялась, притом с такой исчерпывающей формулировкой как «равносильная грабежу». Только это ведь даже и не конфискация в древнем и нынешнем российском понимании этого слова, закрепленном в законах, когда конфискуется все имущество преступника, даже нажитое честным трудом, а не только то, что наворовано и награблено. (См. Уголовный кодекс РФ).
Только одного нововведенцы далеко за нашей эрой не сообразили, впрочем, как и в наши дни, «кончая» не с казаками–разбойниками, а – с торговцами (с элементами воровства). Предки Гусинского, Березовского и Ходорковского изобрели и организовали из–за изгнание–арири с конфискацией имущества армии казаков–разбойников, которые, в свою очередь, организовали государства. Сами же указанные граждане – взрывают самое государство Путина. Ибо и Путин, и указанные граждане суть – одного поля ягода.
Только надо вспомнить, что я уже сказал выше, что самому торговому племени государства на их торговом пути не благо, а – великий вред, притом такое большое, закрывшее собой весь Великий проходной двор с ветвями. То есть, два первых упомянутых гражданина свергать нашего царя–президента не собирались, приспособлялись сосуществовать, но слегка контролировать его действия. Последний же, опираясь на свою «прозрачность», решил вообще свергать Путина–царя. Именно поэтому такая жестокость как с Ходорковским, так и с ЮКОСом. Примерно как во времена Ивана Грозного. Только с другим Малютой Скуратовым в опричнине – генеральной прокуратуре и прочих «структурах», число которых по сравнению с временами Грозного царя, естественно, возросло.
В связи с этим, что такое государство? Первоначально – это всего лишь организованное должным образом и вооруженное препятствие на торговом пути. (Обратитесь также к другой моей статье насчет корня «кар», обнаруженное мной на всей планете, включая Карфаген, который «должен быть разрушен»).
26. Второе умозрение с элементарным доказательством
После того как вы отметили про себя, насколько первозданная еврейская община, напоминающая государство, но не являющаяся им, была демократичнее и справедливее государства как такового, можно приступить к умозрительному развитию событий.
Итак, еврейскому изгою (отныне это слово следует понимать как – сделать гоем), подвергнувшемуся процедуре арири, остается один путь – в среду аборигенов. Только здесь две особенности. Во–первых, изгой не может обосноваться в городе–фактории, откуда его «истребили», поэтому он должен идти «в народ», народ аборигенский, в самую его гущу, только изредка наведывающуюся в факторию для покупки и продажи. Во–вторых, изгой не может обосноваться и в соседних факториях, только в какой–нибудь дальней фактории, куда почти не доходят еврейские глиняные таблички с его именем и кратким перечнем проделок. И вообще ему лучше оставаться в той самой «гуще». До времени. И по следующим обстоятельствам.
Русское слово карета – неоднозначно. Она не только дом на колесах и не только для вельмож. Для государственных преступников – тоже. Стеньку Разина в чем везли в Москву? В карете, только в решетчатой, показывая по пути всему народу. Тогда ведь фотографий типа нынешних «Его разыскивает милиция» не было, а живописных портретов не напасешься. И паспортов ведь не было, которые российская милиция просит показать на каждом почти углу. Поэтому решетчатая карета, по сути – тюрьма–одиночка на колесах, являлась единственным способом оповестить народ об изгое, чтоб каждый знал его в лицо. И не только не давал ему приюта, но и сообщал «куда следует» о его появлении на горизонте. Тогда становится более понятным способ доставки в Москву и Емельки Пугачева, точно такой же, до мелочных подробностей. И вообще этот способ на Руси не только весьма распространенный, но даже и единственный. Только я не могу отнести его к исключительной компетенции русских царей.
Лет тридцать или сорок назад израильский Моссад поймал где–то в Южной Америке одного из главных нацистских преступников, если не ошибаюсь, Эйхмана, подручного шефа гестапо Мюллера, вовремя смывшегося перед самым взятием рейхстага русскими. Самого Мюллера, тоже ловко смывшегося, при всем старании достать так и не смогли. И что же с ним сделали евреи демократического Израиля? Правильно, возили по всей своей впервые обретенной за все прошедшие века стране в железной клетке на колесах с пуленепробиваемым стеклом. Именно в карете возили подверженного процедуре карет, хотя она и – арири. И пока не провезли по всем городам и весям Израиля, не убили его.
Помню, меня тогда, еще достаточно молодого и мало развитого, очень удивила эта издевательская процедура, которая по нынешним временам непременно стала бы предметом разбирательства в Европейском Суде по Правам Человека в Страсбурге. Ведь времена–то были уже даже не императрицы «Великой», все величие которой заключалось в ловкости «держать и не пущать» самое Россию в западный мир, и столь же локо изображать любительницу идей Вольтера на расстоянии.
Так как не только меня поразил этот не средневековый даже, а чисто варварский обычай, то в газетах появилось даже «оправдание» для евреев, дескать здорово пострадавших от нацистов, дескать у них это очень древнее правило и его именно поэтому следует уважать. Примерно как столетнего старичка надо уважать за то, что он дожил. Правда, обобщить тогда это на Разина, Пугачева и прочих «крестьянских» вожаков у меня не хватило образования.
