– Я сейчас, – зажала рукой рот и рванул прочь с кухни в туалет на первом этаже.

Не знаю, на что было похоже случившееся далее. Только меня не просто вывернуло наизнанку, как при сильном отравлении. Горло и язык резко обдало жаром, и через мгновение я разнесла всю комнату, извергнув мощный пламенный вихрь. Так и сидела ошарашенная, среди горящих стен перед расколотым унитазом. В голове крутилось насмешливое: магия, пока на шум не прибежал Гарен. В этот раз ему было уже не до смеха. Чертыхаясь, мужчина вытащил меня из туалета, оставив на полу в коридоре. Беспомощно смотрела на его удаляющуюся спину. И куда это он рванул?

Перед глазами всё плыло и двоилось. Пол ходил ходуном, и я решила не вставать. Огонь стремительно разрастался и грозил охватить деревянный домик. Прислушивалась к громкому треску. Вдыхала приятный аромат горящих просмоленных досок.

Как жаль, мне тут даже нравилось.

Треск сменился шипением, а к гари примешался запах химикатов. Мой спаситель стоял в дверях, держа перед собой огнетушитель.

– Как знал, что пригодится и притащил вчера из маршрутки. Ай да Айнзам! Придурок космических масштабов, – устало проговорил Гарен, – второй раз за два дня, Регина! Прыжок в ручей, аутодафе на унитазе. Прекращай влипать в передряги.

– Почему Айнзам придурок? – задала самый глупый вопрос вместо того, чтобы поинтересоваться, какого чёрта блюю огнём.

– Да так,– уклончиво пробормотал Гарен.

– Отвечай, – попыталась встать и точно упала, если бы брюнет не подхватил.

– В твоём положении нельзя нервничать, пойдём-ка на улицу подышим.

– В каком ещё положении?!

– Имел в виду состоянии. Оговорился… В твоём состоянии вредно переживать, – Гарен толкал меня к выходу и опасливо втягивал голову в плечи, словно в любой момент собиралась спалить что-нибудь ещё.

Оказавшись на свежем воздухе, постепенно пришла в себя. Сделала пару глубоких вдохов, и тошнота исчезла.

– Есть не хочешь? – спросил мужчина и на всяких случай сделал шаг назад. И не зря, при мысли о еде меня вновь скрутило и обожгло губы.

– Не хочу! – зло прошипела в ответ и побрела к беседке. Повалившись на столик, мечтала чтобы меня вырубили на часок-другой. Отвратительное состояние.

Гарен прижался спиной к столбу и очень внимательно меня оглядывал, со смешанным чувством тревоги и трепета.

В ноги что-то больно вцепилось острыми когтями. Белая птица бесцеремонно забралась по мне и устроилась на коленях. Она вытянула голову и повернулась к мужчине. Они долго обменивались взглядами, словно мысленно разговаривали, и это начинало раздражать. Хотя, признаюсь, ласковая Стиерна успокаивала, и даже тошнота начала отступать. Неуверенно запустила пальцы в мягкий пух, под которым уже появились гибкие перья и погладил птицу, мгновенно начавшую издавать мурлыкающие звуки, словно кошка.

– Я вернусь, – небрежно бросил Гарен, – никуда не уходи! Присмотри за ней!

– Ладно, – ответила брюнету.

– А я не тебе, это Стиерне, – передразнил мужчина и почти побежал обратно в дом.

*.*.*

Айнзам стоял в коридоре и рассматривал причинённый ущерб, прикидывая что-то в трёх светлых головах.

– Быстро ты, – раздалось за спиной, и Единый увидел в дверях бывшего соперника. —

– В этот раз отпустили пораньше, – отмахнулся дракон, – Это Регина так чихнула?

– Ага. Ничего не хочешь мне рассказать, Айнзам? – Гарен скрестил руки на груди.

– Например?

– У меня так-то вопросов немало. Но давай начнём с твоей беременной подружки-драконихи. Мог предупредить хотя бы. Но зачем?

– Беременной? О чём ты? – три головы удивлённо уставились на брюнета, но тот лишь хлопнул себя по лбу.

– Именно. Беременность. Ну, знаешь, логическое последствие соития. На всякий случай соитие – это когда мужчина и женщина, – Гарен готов был объяснять и дальше, но Айнзам резко осёк его:

– Стоп. Регина беременна? Но…

– Можешь не сомневаться. Я жил бок о бок с твоей сестрицей, когда она была в положении, могу книжки писать по драконьему акушерству.

– Регина провела год в том мире, и не заметила? Что за чушь? – возмутился дракон, казавшийся на грани помешательства.

– Дыши, Единый, первый год он так и проходит, а потом начинается самое веселье. Надеюсь, ты найдёшь в плотном графике время для своей женщины? Подозреваю, для неё это будет ещё более сильным шоком, чем для тебя.

– Я не могу пока, – стиснув зубы, ответил Айнзам.

– Вот как? Хотя, уже чую запах новой подружки. Сеешь разумное и доброе в массы? – ехидно спросил тёмный.

Драй рванул вперёд и толкнул Гарена в стену. В глазах третьего воплощения застыла ярость, смешанная с отчаянием:

– Ты ни черта не знаешь! Я скован клятвой.

– Перед другой женщиной?

– Перед всем этим проклятым миром. Кое-кто захватил власть над разломом, который ты создал. И она требует тебя, жаждет отомстить! – прорычал парень.

– А в чём проблема? Отпусти, сам разберусь. Только скажи с кем, – Гарен пытался высвободиться.

– С ней никто сейчас не справится. Она подчинила себе мир порушенных клятв. Это только вопрос времени, когда она доберётся до тебя.

– Кто она-то? Имя есть у этой вершительницы судеб.

– Амалия.

– Видимо, дамочка как раз из того куска воспоминаний, что ты стёр, – ухмыльнулся мужчина. – Мы с тобой явно не друзья, почему просто не отдашь меня на откуп?

– Да, мы не друзья. Тем не менее всё очень сложно. Стерша не простила бы, отведи я её возлюбленного на убой. Она любила тебя.

– Но дело не только в твоей сестре? Ты замалчиваешь что-то ещё. Может, уже хватит секретов? Сколько я тут? Месяц? Год? Ты возвращаешься сюда каждый раз, как с того света. Скажи, наконец, что происходит?

Драй обернулся на братьев и закусил губу. Несколько мгновений трое вели молчаливый диалог, пытаясь прийти к единому решению.

– Ты связан с Региной, – взвешивая каждое слово, начал дракон.

– Уже почувствовал нечто странное к ней. Но будь спокоен, не претендую, лучше скажи мне что-то новенькое, Единый?

– Умрёшь ты – умрёт она.

– Это многое объясняет, – мрачно изрёк Гарен. – Даже полегчало на душе. А то думал, угодил к дракону-психопату. А тобой, оказывается, движут вполне благородные цели: спасти любимую.

– Спасибо за понимание, – Драй, наконец, отпустил мужчину.

Поправив воротник рубашки, демон холодно возразил:

– А я не говорил, что понимаю тебя, Единый. Ты весьма скверно начал отношения с Региной: с вранья и секретов. Знаешь, чем это чревато?

– Знаю, – синхронно ответила троица.

– Если ничего не изменишь, в итоге так и останешься один. То есть не совсем один, а в компании своих характерных воплощений. Но сильно не обольщайся, в моём мире это состояние называют шизофренией. Приятного мало, – предупредил Гарен.

Айнзам ничего не ответил на колкость собеседника. Отвернулся к погрому и уверенно коснулся обгоревшей стены. Через мгновение доски начали восстанавливаться, а на месте расколотого унитаза появился новый. В конце Айнс навесил сотканную из обугленных щепок дверь, ничем не отличающуюся от уничтоженной. Больше уже ничего не напоминало о недавнем инциденте.

– Полезный талант, – ободряющие заметил брюнет.

– Не очень. С живыми проделать такого, увы, не могу, – разочарованно вздохнул Айнс, глядя на свои трясущиеся от напряжения руки.

– Позвать Регину? Думаю, она будет рада увидеть тебя, даже несмотря на все провалы в её памяти. Девчонка серьёзно влюблена, раз легко сумела преодолеть влечение к истинной паре ради глупого дракона. Этого дорогого стоит! – восхитился Гарен.

– Не сегодня. Не смогу смотреть ей в глаза после того, что случилось в разломе. Я омерзителен, а Регина весьма проницательна, и обо всём догадается, почувствует. Она не заслужила этой боли. Слишком хорошо мне знакома испепеляющая ревность, – Цвай многозначительно взглянул на бывшего соперника, но тот лишь пожал плечами:

– Не помню ничего, можешь так не смотреть! Вернёшь память и пристыжай в своё удовольствие, а пока не за что.