And I could utter no reply;

In sooth, I did not know

Why I had brought a clouded eye

To greet the general glow.

So, resting on a heathy bank,

I took my heart to me;

And we together sadly sank

Into a reverie.

We thought, "When winter comes again,

Where will these bright things be?

All vanished, like a vision vain,

An unreal mockery!

The birds that now so blithely sing,

Through deserts, frozen dry,

Poor spectres of the perished spring,

In famished troops, will fly.

And why should we be glad at all?

The leaf is hardly green,

Before a token of its fall

Is on the surface seen!

Now, whether it were really so,

I never could be sure;

But as in fit of peevish woe,

I stretched me on the moor.

A thousand thousand gleaming fires

Seemed kindling in the air;

A thousand thousand silvery lyres

Resounded far and near:

Methought, the very breath I breathed

Was full of sparks divine,

And all my heather-couch was wreathed

By that celestial shine!

And, while the wide earth echoing rung

To their strange minstrelsy,

The little glittering spirits sung,

Or seemed to sing, to me.

"O mortal! mortal! let them die;

Let time and tears destroy,

That we may overflow the sky

With universal joy!

Let grief distract the sufferer's breast,

And night obscure his way;

They hasten him to endless rest,

And everlasting day.

To thee the world is like a tomb,

A desert's naked shore;

To us, in unimagined bloom,

It brightens more and more!

And could we lift the veil, and give

One brief glimpse to thine eye,

Thou wouldst rejoice for those that live,

Because they live to die."

The music ceased; the noonday dream,

Like dream of night, withdrew;

But Fancy, still, will sometimes deem

Her fond creation true.

Маленький бутон розы

Маленький розы бутон,

Шар в ожидании новом,

Робко раскроется он,

Прячась в халате махровом,

Сладостной, легкой и пряной

Сказкой дыша над поляной.

Роза состарится вскоре,

Червь подорвал ее корень,

Бедному сердцу на горе

Жизненный цикл ускорен.

Тайком я соцветие с ветки

Возьму из фамильной беседки.

Я – этот червь возле розы,

Тянущий слезные росы,

Стеблям останется впредь

В землях изгнания смерть.

Вздохи прощаний над ними

Смешались с ветрами чужими.

A Little Budding Rose

It was a little budding rose,

Round like a fairy globe,

And shyly did its leaves unclose

Hid in their mossy robe,

But sweet was the slight and spicy smell

It breathed from its heart invisible.

The rose is blasted, withered, blighted,

Its root has felt a worm,

And like a heart beloved and slighted,

Failed, faded, shrunk its form.

Bud of beauty, bonnie flower,

I stole thee from thy natal bower.

I was the worm that withered thee,

Thy tears of dew all fell for me;

Leaf and stalk and rose are gone,

Exile earth they died upon.

Yes, that last breath of balmy scent

With alien breezes sadly blent!

«Совсем чуть-чуть, недолго ведь…»

Совсем чуть-чуть, недолго ведь -

Толпа отхлынула, звеня,

Могу смеяться я и петь,

Сегодня праздник у меня!

Куда же с бедным сердцем ты?

Тебя во многих землях ждут,

Они спокойны и чисты,

Но мысли путаются тут –

В холмах, где холоден гранит,

Зима лютует, льют дожди,

Но если буря леденит,

Спасительного света жди.

В деревьях голых старый дом,

Ночной туман, гнетущий мрак,

А есть ли что-то в мире том

Дороже, чем родной очаг?

На камне птица замерла,

Сочится влагой мох стены,

Заросший сад забыл дела,

И дни разлуки сочтены!

Туда пойду? А, может быть,

Искать другие мне края,

Где звуки музыки забыть

В акцентах не сумела я?

В пустынном зале свет померк,

За думой растворилась тень,

Как будто новый человек

Пришел из мрака в светлый день -

Короткий и зеленый ряд,

Над ним широкий небосклон,

Холмы мечтательно стоят

И кружатся со всех сторон –

Вокруг спокойная земля,

И небо чистое, и звуки…

Пейзаж волшебный веселя,

Пасутся овцы у излуки –

Я все это храню в душе,

Дороги дальние и тропки

Извилистые, где уже

Прошли стада оленей робких,

Могу на час остаться там?

А здесь оплачена неделя,

И я фантазию отдам

Из-за решетки подземелья –

Но даже если с восхищенным взором

Уйду на час глубокого блаженства,

Он улетит в дивертисменте скором

К заботам от пределов совершенства.

«A little while, a little while…»

A little while, a little while,

The noisy crowd are barred away;

And I can sing and I can smile

A little while I've holyday !

Where wilt thou go my harassed heart ?

Full many a land invites thee now;

And places near, and far apart

Have rest for thee, my weary brow -

There is a spot 'mid barren hills

Where winter howls and driving rain

But if the dreary tempest chills

There is a light that warms again

The house is old, the trees are bare

And moonless bends the misty dome

But what on earth is half so dear -

So longed for as the hearth of home ?

The mute bird sitting on the stone,

The dank moss dripping from the wall,

The garden-walk with weeds o'ergrown

I love them – how I love them all !

Shall I go there? or shall I seek

Another clime, another sky,

Where tongues familiar music speak

In accents dear to memory ?

Yes, as I mused, the naked room,

The flickering firelight died away

And from the midst of cheerless gloom

I passed to bright unclouded day -

A little and a lone green lane

That opened on a common wide

A distant, dreamy, dim blue chain

Of mountains circling every side -

A heaven so clear, an earth so calm,

So sweet, so soft, so hushed in air

And, deepening still the dreamlike charm,

Wild moor-sheep feeding everywhere -