«Орискани» успел отвернуть в сторону и русский линкор лишь зацепил авианосец по касательной. Сильного удара не произошло, однако Самсонов тем не менее, остался доволен, когда увидел развороченные выходы из истребительных ангаров средней палубы левого борта американского авианосца. Теперь по крайней мере половина эскадрилий «Орискани» была временно заблокирована внутри корабля. Для второго таранного удара у тяжелого и неповоротливого «Громобоя» не было возможности.

Штурманы американского авианосца начали противодействие нашему линкору. Как только «Громобой» отходил для разгона либо отворачивал в сторону, «Орискани» тут же следовал за ним как привязанный. Орудия «Громобоя» беспрестанно били по корпусу американского корабля, отрывая куски брони из его обшивки, но авианосец был огромным и уничтожить его лишь огнем палубных орудий одного линкора было делом трудновыполнимым, а главное, очень долгим. Времени на артдуэль у Ивана Федоровича не было, через несколько минут здесь появятся дредноуты 20-ой дивизии, уже покинувшие свои координаты и спешащие на помощь своему флагману.

Русский командующий приказал немедленно связаться с мостиком «Орискани».

– Теодор Торрес, – Иван Федорович сурово из-под густых бровей посмотрел на своего собеседника. – С вами разговаривает командующий Черноморским космическим флотом – адмирал Самсонов. Возможно, вы уже слышали обо мне… Давайте прекратим это бесполезное занятие, как расстрел вашего славного авианосца в тире. Вам должна быть хорошо известна мощь палубной артиллерии линейного корабля «Громобой». В данный момент я демонстрирую ее во всей красе, вы можете наблюдать за этим в прямом эфире, как разрушаются один за другим отсеки с вашего левого борта. Через некоторое время «Орискани» превратиться в огненный шар, но это слишком утомительное и долгое занятие. Это меня не устраивает… Поэтому я хочу вам предложить закончить это избиение младенца… Как вы на это смотрите?

– Вы, куда-то торопитесь, господин адмирал? – непринужденно пошутил Теодор Торрес, появляясь на экране перед Самсоновым, заранее облаченный в боевой скафандр. – Я и мои ребята прекрасно проводим время за наблюдением, как ваши канониры тужатся в жалких попытках расщепить «Орискани» на атомы… Я если честно, уже устал этого ждать. Так что лично меня в таком раскладе все устраивает, но если вы хотите побыстрей закончить, не буду вам в этом мешать и отговаривать. Делайте, что считаете нужным, но вашем месте я бы посоветовал убраться подальше от моего флагмана, пока не стало поздно…

– Перестаньте делать хорошую минуту при плохой игре, Торрес, – тут же ответил на издевку американца наш командующий, который явно за словом в карман не лез и мог любого переговорить, если это надо было для дела. – Вы же прекрасно знаете, что я никуда не улечу без вас или вернее без вашего корабля. У меня руки чешутся взять вас живым или мертвым, адмирал, а ваш прославленный авианосец – уничтожить, либо затрофеить. В русском императорском флоте, к сожалению, авианосцев, подобных вашему не так уж и много, поэтому уверен, что «Орискани» станет украшением наших ВКС, конечно, как вы понимаете, под совершенно другим названием…

– У вас грандиозные планы, господин командующий, только вот все они практически не реализуемые, – рассмеялся словам Самсонова, Теодор Торрес.

– Ну, подождите немного, не торопитесь с выводами, ведь я еще даже не начал из осуществлять, – в свою очередь, ухмыляясь, ответил на это Иван Федорович. – Не позже чем через пять стандартных минут мы взойдем на палубы «Орискани» и начнем вас методично уничтожать…

– Я заметил, что «раски» очень любят бахвалиться, помимо того, что отличаются особой жестокостью по отношению к своим противникам, – произнес Теодор Торрес, брезгливо отворачиваясь от экрана. – Это что, национальная особенность колонистов Российской Империи? Тогда мне вас жаль…

– Пожалейте лучше себя, адмирал, – еще больше нахмурился Самсонов, делая знак своем адъютанту, чтобы тот принес ему боевой скафандр. – Вместо того, чтобы распространять небылицы о других, и почаще смотритесь в зеркало…

– О, я не хотел вас обидеть, сэр, – усмехнулся Торрес, видя, как изменился в лице русский адмирал. – Просто вы каждое сражение в эфире говорите пафосные речи, ничем не обоснованные. Однако продолжаете отступать все дальше, оставляя одну суверенную звездную систему за другой. Вы и ваши дивизионные адмиралы с начала кампании проиграли уже с десяток больших и малых сражений, но по-прежнему гонора у вас русских, хоть отбавляй… Вы на самом деле думаете, что можете победить АСР?!

– Я докажу это гораздо быстрей, чем ты думаешь, Торрес, – процедил сквозь зубы Иван Федорович, на глазах американского адмирала облачаясь в бронескафандр. – И докажу это на примере твоей дивизии, которую раскидаю по космосу, как свору трусливых собак…

Самсонов помимо того как заводился сам, настраиваясь на рукопашную, так заводил и своего оппонента. Это было видно, по тому, как покраснел Торрес и заиграл желваками.

– Это вы – проклятые «раски» первыми сдохните на своих ржавых кораблях! – воскликнул Теодор, хватаясь за эфес плазменной сабли. – Хочешь боя, я готов! Как готовы и пять сотен моих ребят, что ждут тебя с распростертыми объятиями на борту «Орискани». Добро пожаловать в ад, Айван Самсонов!

– Браво, тебе в фильмах сниматься, адмирал, – усмехнулся Иван Федорович, удовлетворенный тем, что его слова достигли цели. – Тогда закончим бесконечную полемику на тему, кто: русские или американцы являются первыми воинами Галактики и перейдем к доказательной фазе… Итак, вице-адмирал Торрес, я, как положено, предлагаю вам и вашим людям сложить оружие, а также деактивировать защитные и артиллерийские системы вашего корабля. Ни один истребитель не должен покинуть ангаров «Орискани». На борта авианосца прибудет моя призовая команда, которой вы передадите коды доступа… В противном случае, если вы откажетесь капитулировать, я буду вынужден лично прибыть на борт вашего флагмана. Однако, хочу предупредить, что буду не один. Вы этого не могли знать, но перед самым началом сражения между нами, на борт «Громобоя» прибыли десятки челноков со штурмовыми командами с остальных кораблей двух моих дивизий. В данный момент мой линкор похож на консервную банку, до отказа набитую «морпехами» Черноморского космического флота… Мне плевать, какова численность команды вашего «Орискани», сколько бы ни было у вас людей, все они обречены и погибнут, если вы не выкинете «белый» код-сигнал в течении двух минут, которые я вам даю на размышление…

– Вы прекрасно знаете мой ответ, командующий, – отмахнулся Теодор Торрес, показывая глазами на эфес свое сабли. – Снова бахвальство и ничего более…

– Понимаете ли вы, что как только мною будет дана команда «на абордаж», ничего нельзя будет изменить? Мы не будем брать пленных, у нас на это нет времени. Поэтому вы все умрете не позже, чем через двадцать стандартных минут!

– Это крайне самоуверенное заявление, – рассмеялся Теодор Торрес, и тут же начал подсчитывать. – Во-первых, у вас нет на борту того количества штурмовиков, о котором вы говорите, а во-вторых, у вас не главного – а именно, времени на проведение абордажа. Корабли мей дивизии уже идут на помощь «Орискани». Через двадцать минут ваш линкор будет взят в огневой мешок и уничтожен. Но не сочтите мои слова как отказ от приглашения. Нет, я по-прежнему ожидаю вас и ваших людей у себя на борту и обещаю встретить их, как у вас говорят: «Соленым хлебом»…

– Сейчас я покажу тебе «соленый хлеб»! – закивал головой Иван Федорович. – С благодарностью принимаю ваше приглашение, господин Торрес. Постараюсь не задерживаться и как можно скорей прибыть на «Орискани». На капитанском мостике вашего авианосца мы продолжим беседу, если вы, конечно, к тому моменту будете еще живы…

Самсонов отключил канал связи и несколько секунд задумался. В это время «Громобой» по приказу командующего прекратил попытки оторваться от «Орискани» и наоборот начал маневр по сближению с американским кораблем. Через минуту русский линкор вплотную подошел к авианосцу…