Напоминать можно тем, кто знал об этом. Неужели все русские князья XII века проходили в школе подробнейший курс по истории готов и антов? И потом, не так уж успешно отражал Бооз набеги готов, если оказался распятым на кресте вместе со всеми своими сыновьями. Примеры такого отражения можно было бы найти и не в столь далекой истории…

Далее В. Ф. Соболевский приводит свой главный аргумент: «Можно не сомневаться в том, что автору «Слова» были известны исторические материалы, которыми он пользовался».

Доказательств столь ответственного утверждения нет пока, но есть уверенность. Таким образом, В. Ф. Соболевский убедил меня, что автор и все его читатели — удельные князья, бояре и прочая, и прочая знали десять строк из сочинения Иордана.

…Даже, описывая всем известные действия или выражения книжного происхождения, писатель или переписчик обычно делали ссылки на источник (чаще всего церковный), из которого почерпнуто знание. Например, в «Житии и хождении Даниила» (Кирилло–Белозерский список) часты библиографические ссылки типа: «якоже во Еуангелии писано» (л. 142) и «прочая писано в Паремии» (л. 159), «и прочая писано в Житии ея (богородицы)» (л. 148) и «прочая в Деяниях» (л. 142) и пр. и пр.

Авторы или книгописцы так кратко отсылали читателя к произведениям широкоизвестным.

Если же источники малоизвестны, то ссылки более подробны и событие малоизвестное описывается значительно шире. В «Слове» же «время Бусово» никак не комментируется, что может служить доказательством или некнижного, т.е. неисторического его происхождения, или же чрезмерной известности этого выражения, что невозможно.

Лингвисты–тюркологи несомненно уточнят прочтение и разбивку найденной в гуще древнерусского текста тюркской фразы. Может оказаться, что некоторые сочетания неверны. Но композиция «Плеснь»—«знаешь» и «дебрь кисань»—«железные путы» мне кажутся твердо доказуемыми.

Более десяти лет назад я впервые так прочел «плеснь …дебрь кисань», непрерывно искал им опровержения и лишь сейчас решаюсь опубликовать эту находку. Ценность ее для истории языковых взаимоотношений Руси и Поля неоценимо велика и относиться к ней надо со всей бережливостью.

 Это первое тюркоязычное предложение, обнаруженное в славянском источнике до XIII века. Мы не встречали до этого рубежа даже пары тюркских слов, объединенных синтаксической связью.

Итак, весь микроэпос «Сон Святослава и его толкование боярами» в протографе выглядел, по–моему, в следующем виде⁸:

А Святъславъ мутенъ сонъ виде:

В Kieвe на горахъ снчь

съ вечера одевахъть мя, рече,

чръною паполомою на кроваты тисове;

чръпахнуть ми синее вино cъ трутомь смешено.

Сыпахуть ми тъщи тулы поганыхъ тльковинъ

великый женчюгь на лоно и негуютъ мя.

Уже дьскы безъ кнеса вмоемъ тереме златовръсемъ.

(Всю нощь съ вечера) бусоврамне (възграяху). «Блеснь скана

болони беша дебрь кисан ю инес ошлюкъ син (ему морю)».

И ркоша бояре Князю:

«Уже, Княже, туга умь полонила;

Се бо два сокола слетеста съ отня стола злата:

поискати града Тьмутороканя,

а любо испити шеломомь Дону.

Уже соколома крильца припешали

поганыхъ саблями,

а самаю опустоша въ путины железны.

Темно бо бе, гдн:

два солнца померкоста,

оба багряная стлъпа погасоста

и съ нимъ молодая месяца (Олегъ и Святъславъ)

тъмою ся поволокоста на реце на Каяле,

Тьма светъ покрыла: по Руской земли прострошася Половци.

Ак пардажи уй въ море погрузиста и великое буйство подасть

Хинови.

Уже снесеся хула на хвалу,

уже тресну нужда на волю,

уже връжеса дивъ на землю

(се бог отский)

Красныя девы въспеша на брезе синему морю, звоня руским

златом.

Поютъ бусоврамне,

лелеютъ месть Шароканю.

А мы уже, дружина, жадни веселiя.

П р и м е ч а н и я

1. Слово о полку Игореве. Перевод и комментарии В. И. Стеллецкого. М., 1967, стр. 160–161.

2. Там же, стр. 70.

3. Слово о полку Игореве. Комментарий О. В. Творогова, М. — Л., 19в7, стр. 503.

4. «Слово о полку Игореве» — поэтический памятник русской письменности XII века. Львов, 1876.

5. «Простор», 1962, № 11.

6. Иордан. О происхождении и деянии готов. («Гетика»). АН СССР, 1960, стр.115.

7. Соболевский В. Ф. Готские девы в «Слове о полку Игореве». «Простор», 1963, № 5

8. В скобках даны дописки Переписчиков. Подчеркнуты объясненные мною места.

Недоумения

«Слово» — старая, ветшанная картина, изображающая реалии XII века, была реставрирована и подкрашена в XVI веке.

Второй этап реставрации «Слово» пережило в XVIII веке. Слои цветной штукатурки покрывают оригинал.

Задача исследователя не добавлять красок, а снимать следы кисти позднейшей, добираться до протографа.

И в конце работы может выясниться, что икона–то висит на стенке неверно, и изображен на ней не бог Игорь, а живой человек с дьявольскими чертами.

Не грех напомнить, что в одном злополучном музее картины Пикассо до недавнего времени висели «вверх ногами».

Мы имеем реальную возможность убедиться в том, что отличие форм мировоззрения Автора и Исследователя мешало последнему правильно понять идейное содержание поэмы, и отсюда — неверные прочтения ключевых текстов «Слова».

Представим схематически идейный сюжет памятника по тому списку, который в наличии.

«Слово» осуждает Игоря, начавшего несправедливую войну.

Радуется первой победе.

Жалеет воинство Игоря, потерпевшего поражение во второй битве.

Оплакивает русскую землю, на которую вызвано ответное нашествие половцев.

Призывает князей устами Святослава Всеволодича встать на защиту родины.

Осуждает былые распри и сегодняшние которы.

Восхваляет Игоря, его князей и дружину за победу над погаными.

Большинство толкователей поэмы не хотят замечать явной противоречивости этой схемы. Они акцентируют внимание на столпах — Оплакивает, Призывает, Восхваляет.

…В 1964 году на заседании отделения этнографии географического общества СССР с докладом «Монголы XIII века и «Слово о полку Игореве»» выступил историк Л. Н. Гумилев. Попытался опровергнуть дату создания «Слова». По его убеждению, оно написано не в XII веке, а в XIII, человеком далеким от тех событий, и поэтому излагавшим их не очень точно. Версия аргументирована, на мой взгляд, недостаточно, но ход рассуждений местами очень интересен. Привлекает и то обстоятельство, что в докладе (хоть он и не получил большой огласки) впервые в нашей славистике заявлено сомнение в достоверности некоторых заповедных мест памятника.

«Недоумение. Принято считать, что «Слово» — патриотическое произведение, написанное в 1187 году и призывающее русских князей к единению и борьбе с половцами, представителями чуждой Руси степной культуры. Предполагается так же, что этот призыв «достиг тех, кому предназначался», т.е. удельных князей, организовавшихся в 1197 году в антиполовецкую коалицию. Эта концепция, действительно, вытекает из буквального понимания «Слова» и потому, на первый взгляд, кажется единственно правильной. Но стоит лишь сопоставить «Слово» не с одной только группой фактов, а рассматривать памятник вместе со всем комплексом реальных событий, как на Руси, так и в сопредельных ареалах, то немедленно возникают весьма тягостные недоумения.

Во–первых, странен предмет выбора. Поход Игоря Святославича не был вызван политической необходимостью. Еще в 1180—1183 годах Игорь находится в тесном союзе с половцами, в 1184 году он отклоняется от участия в походе против них, несмотря на то, что поход возглавлен его двоюродным братом Ольговичем — Святославом Всеволодичем… И вдруг ни с того, ни с сего он бросается со своими ничтожными силами завоевывать все степи до Черного и Каспийского морей. При этом отмечается, что Игорь не договорился о координации действий даже с киевским князем. Естественно, что неподготовленная война кончилась катастрофой, но когда виновник бед спасается и едет в Киев молиться «Богородице Пирогощей», вся страна вместо того, чтобы справедливо негодовать, радуется и веселится, забыв об убитых в бою и покинутых в плену…»¹.