Брэд не работает, занимается ребенком.

Переживает про клоунский колпак сына – будто сын не воспринимает его всерьез, будто весь день с ним это какая-то клоунада, а все настоящее начинается только с приходом матери мальчика.

Впрочем, кажется, что жена тоже не воспринимает его всерьез. И мобильник ему нельзя купить, и журналы “неужели и правда ему зачем-то нужны?”, и крем от солнца для ребенка “папочка, конечно же, забыл”…

Жена словно психологически кастрирует его. Выступает в роли матери, а не в роли жены. И даже предпочитает любоваться “чудесной, самой лучшей, ножкой” сына в постели, а не заниматься сексом с мужем.

Брэд и его сын оказываются не в вертикальной иерархии старший-младший, а в горизонтальной – оказываются соперниками: “здесь нет места нам двоим” говорит Брэд, играя с сыном в железную дорогу (кстати, интересно, что поезд Брэда везет молоко).

Но виновата ли Кэтрин? Из-за нее ли Брэд такой?

Нет! Кэтрин не виновата.

Да, она несет ответственность за свой выбор партнера и за свои действия в отношениях с ним. Но Брэд изначально уже такой, какой есть.

Она не кастрирует его, она лишь отражает то, что уже есть у него внутри. У него есть выбор, есть возможность встретиться с ней лицом к лицу и сказать “Нет, мне так не подходит, я не согласен”, но он продолжает играть в игру, психологически это он сам носит шутовской колпак, а не его сын, он сам играет в жертву, он сам не воспринимает себя всерьез после смерти матери.

Однако зачем Катрин такой муж?

Из ее разговора с матерью мы узнаем, что ее отец “увлекся гольфом” и изменял матери. И Кэтрин до последнего отрицает, что и Брэд может быть таким же.

Муж в шутовском колпаке кажется безопаснее, чем зрелый мужчина. Кажется, что его можно контролировать. Кажется, что если у него нет денег, то его можно держать в узде (для Кэтрин выгодно, что Брэд не сдает адвокатский экзамен и не идет работать).

Но это иллюзии.

Инфантильный партнер, который ощущает себя никчемностью, которому кажется, что он ничего не может, имеет гораздо больше причин к измене, чем зрелый мужчина, – он ищет одобрения, уважения, признания, и бежит туда, где есть шансы это получить.

Действительно, Брэд сближается с Сарой, у которой находит понимание и признание.

Дальше как будто бы появляется шанс на счастливый финал для Брэда и Сары.

Брэд возвращается в футбол и возвращается к жизни. Пребывание в мужской компании, победы, подъем тестостерона и вера в свои возможности…

И вот он готов сбежать с Сарой…

Но вот незадача – по дороге, когда бежит к вроде как любимой женщине, “спотыкается” о скейтбордистов. И вот она возможность закрыть детский гештальт (к слову, возможность была давно, а не внезапно появилась по дороге к Саре). Что же выбрать?

Ему не нужна Сара. Его энергия направлена на себя и на игрушки. Он не видит другого человека как отдельного человека. Сара, да и любая другая женщина, это лишь удовлетворение потребностей – в любви, заботе, принятии, признании и т.п. В конце концов, в деньгах.

Он не прощается с женой, не разводится, он сбегает от нее тайком. Если бы он добежал до Сары, он бы так же сбежал и от нее через какое-то время. Потому что не умеет справляться с трудностями, не умеет решать проблемы.

Не хочет решить вопрос с экзаменом (сдать или отказаться от профессии), не хочет адекватно решить вопрос с юношеской мечтой и скейтами (попробовать сначала попрактиковаться, вместо того, чтобы долго смотреть на других, а потом безрассудно прыгать с лестницы), не хочет адекватно решить вопрос с женой (поговорить, обсудить, прийти к договоренностям).

И вот после прыжка он уже не хочет сбегать от Кэти. Но почему?

Потому ли, что он исполнил юношескую мечту (“у тебя получилось, чувак” говорят подростки-скейтбордисты), нашел себя и теперь готов двигаться дальше по-взрослому?

Или, может, потому, что он теперь поломан и ему нужна не инфантильная подружка, а жена-мать, которая о нем позаботится?

Она не любит себя и не заботится о себе. И убегает от себя и своей жизни в фантазии и в заботу о ребенке, что вскоре становится невыносимым.

Она не пытается обустроить дом для себя, а лишь отхватывает себе небольшой уголок, в котором в итоге прячется от реальности в своей “прежней жизни”.

Она не нанимает няню для ребенка. Не нанимает даже после того, как понимает, что больше не может выдерживать весь день с дочкой.

Она не пытается встроиться в местную среду или найти себе подходящих друзей. Но убегает от реальности в фантазии, что она антрополог и лишь изучает жизнь местных.

Однако она не антрополог, и на самом деле это ее жизнь проходит на этой осточертевшей детской площадке.

Она не идет в прямую коммуникацию, в конфликт с мужем после того, как застала его с чужими трусами на лице. Да и вообще за весь фильм мы не видим, что у нее есть хоть какие-то отношения с мужем, кроме социальной маски (мы видим их в гостях, но не видим наедине).

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.