Поражает реальное количество людей, страдающих от хронической мигрени. Нередко в повседневной жизни я слышу от коллег или знакомых «У моей дочери каждый день болит голова», «Мой муж каждый день пьёт триптаны». Многие из них даже не понимают, что на самом деле с ними происходит. От этого им становится ещё страшнее. Я лично испытала этот глубинный ужас, когда никто вокруг не может помочь и ничего не понимает. Мне пришлось пройти все круги ада, чтобы вернуться к обычной жизни. Но я здесь, с вами. После ежедневных приступов по 9-10 баллов в течение нескольких лет. Мой пост в социальной сети несколько лет назад, посвященный моему опыту выхода из хронической мигрени и регулярные индивидуальные ответы на вопросы – это, конечно, хорошо.

Но гораздо важнее и эффективнее, если я смогу каждому из вас дать инструмент по контролю своей мигрени лично в руки.

И этот инструмент сейчас у Вас в руках.

Подчеркну, что я рассказываю с позиции пациента, а не врача и медицинское образование не имею.

Все рекомендации, которые будут даны в этой книге, а также сделанные выводы – мой личный интеллектуальный и моральный труд.

Чтобы выбраться из хронической мигрени мне пришлось изучить множество исследований, форумов, отследить успешные и не успешные истории заболеваний, объединить разношёрстные рекомендации врачей и выработать чёткую стратегию.

Знание даёт власть.

И спокойствие.

*Приведенные в книге рекомендации должны быть в обязательном порядке согласованы с вашим лечащим врачом.

Дорогой читатель, в этой главе будет много воды. В отличие от последующих. При желании, её можно пропустить. Но для кого-то она окажется очень важной, поскольку покажет, что в этом мире он не один борется со своей болью. Нас таких воинов много. У каждого свой тернистый путь, который мы проходим ежедневно. Но только мигренозник сможет понять своего "коллегу" по несчастью.

Итак, как же начался мой путь человека с «вечной головной болью». До десяти лет я была совершенно здоровым ребенком: активным, веселым, спортивным. Педиатр меня вообще в глаза не видела. Однако летом перед средней школой происходит падение с дерева с потерей сознания. Как следствие – перелом руки и пальца со смещением, операция под общим наркозом. Травму головы тогда мне не ставили. Но кто знает, как реально обстояли дела. Когда осенью началась учеба, моя жизнь изменилась до неузнаваемости. До сих пор невозможно установить, повлияла ли травма, гормональная перестройка, нагрузка средней и музыкальной школ – но мигрень показала своё остриё. Ни у кого из близких родных мигрени нет. Забегая вперёд, скажу, что моим сыновьям близнецам (монохориальная двойня) мигрень, к сожалению, передалась. И вот начались страшные головные боли, которые всегда длились 24 часа, один-два раза в неделю, периодически с рвотой. При малейшем движении тела, наклоне, повороте глаз в голове стучал молоток, а в глазу проворачивался нож. Иногда боль была грызущей – казалось, как будто мозг грызут изнутри мелкие букашки. Я стала пропускать школу. И, несмотря на то, что была круглой отличницей (да, привет, тревожность!), некоторые учителя стали неодобрительно ко мне относиться, а одноклассники подтрунивать. Хотя школьную программу я полностью выполняла. Иногда приходилось полностью высиживать уроки в таком состоянии. Чем купировать приступы я тогда не знала, как и моя мама, поэтому вот так, наживую, в приступах и сидела весь школьный день. Если честно, сейчас меня это безмерно поражает. Вот это выносливость у ребёнка! И сколько нас таких было? А сколько сейчас ребят мучается и не знает, что у них мигрень и что их состояние можно и нужно облегчить?

Сначала я просто терпела – ну у всех же болит иногда голова. Так и учителя мне говорили. Это был конец 90-х, о мигрени тогда вообще почти никто не слышал. Но ситуация накалялась, мама начала действительно переживать и повела меня по врачам. Мне сделали ЭЭГ. Там, естественно, норма (мигрень – первичное заболевание, то есть не вызвано никакими нарушениями в организме), врачи успокоились, поставили диагноз ВСД и отпустили с миром.

Так прошли следующие два года, пока не произошла ещё одна травма. В седьмом классе во время перемены на меня налетел мальчик и, каким-то образом, своей челюстью со всей силы ударился об мой висок. У меня тут же потемнело в глазах, и я начала оседать. Хорошо помню, как мимо шёл учитель истории, который успел подхватить и усадить меня на скамейку. В тот же момент впервые перед глазами появился светящийся зигзаг. Дома меня потом вырвало. Тогда я ещё не знала, что всё только начинается. Начинается история приступов с тяжёлой аурой. Аура – расстройства зрительной, чувствительной или речевой сфер и проявляется резким сужением сосудов (в отличии от болевого этапа – резкого расширения сосудов). У меня она была очень яркой. Начиналась по классике в без болевой период. Сначала выпадали боковые поля зрения: я вытягивала перед собой руку, смотрела на кисть, видела только половину пальцев и понимала, что начинается. Далее появлялся светящийся зигзиг. Сначала маленькая точка в одном, потом она росла и закрывала почти весь обзор. Если перемещать взгляд, зигзаг движется соответственно. Одновременно с этим начиналось онемение конечностей с одной стороны тела – рука, нога. А так же немело лицо, язык, одна сторона горла. И самое для меня неприятное – речевые афазии. Я не могла перевести мысли в слова. Это очень страшно. В голове ты составляешь нормальное предложение, а на языке какая-то каша получается. Это состояние длилось 30-60 минут и постепенно зигзаг начинает уходить, онемение спадать. Приходит боль. Страшная боль. И рвота, многократная, не приносящая облегчения. И дальше приступ на сутки. Приступы с такой аурой были раз в неделю стабильно. И 1-2 приступа в неделю без ауры. Ничем тогда не купировала, никто не знал, что это. Несмотря на описанную врачам ауру, мне так же ставили ВСД, рекомендовали прогулки, чай с лимоном и больше не делали никаких назначений. Но маме удалось добиться, чтобы врачебная комиссия официально дала мне освобождение от учёбы на один день в неделю. Училась я так же отлично, но школа приняла справку со скрипом, конечно. Так я мучилась ещё почти два года (каждую неделю!), пока один врач в поликлинике не назначила мне месячный курс седативного препарата (состав препарата: эрготамин+беладонна+фенобарбитал). Уже на фоне курса аура стала ослабевать, а после – стала реже. Сначала раз в две недели, потом раз в месяц, раз в полгода и постепенно сошла на нет. Сейчас бывает раз в 6-8 лет, обычно как реакция на резкий холод. И теперь я знаю, как её купировать (в первые минуты принять сосудистый спазмолитик).

В общем и целом, так прошли мои школьные годы. Мне пришлось бросить занятия современной хореографией, которые я посещала с четырёх лет. Я планировала связать свою жизнь с танцами и сценой. Но это было несовместимо с мигренью, тем более – с мигренью с аурой. Аура могла начаться в любой момент, и я буквально почти переставала видеть. Было несколько таких ситуаций во время выступлений. Я не подводила коллектив и выступала в таком состоянии. Потом еле живую мама отвозила меня домой. Но понимала, что так больше не может продолжаться и оставила свою мечту в прошлом. В университет я поступила, будучи уверенной в том, что страдаю от симптомов ВСД. И только в двадцать лет благодаря знакомым я попала на консультацию к компетентному неврологу в Клинику Сеченова. Полное название – Клиника нервных болезней им. А.Я. Кожевникова. Изучив анамнез моего заболевания и имеющиеся результаты обследований (там норма), доктор уверенно поставил диагноз: классическая мигрень с аурой. Тогда для меня это было прямо открытием. Так как приступы были не очень частыми на тот момент, профилактику не прописывал. Только назначил средства для купирования приступов: триптаны и эрготамин содержащий препарат. На мое счастье, как я сейчас понимаю, тогда я неправильно прочитала наименование «эрготамин», и фармацевт дала мне в аптеке кодеиновый ещё в то время анальгетик (комбинация кодеина с парацетамолом, кофеином и нпвп) и проигнорировала триптаны. И вот две таблетки анальгетика с кодеином купировали мне приступ в 90% случаев в течение 15 минут. Для меня началась новая свободная жизнь, когда от боли можно легко избавиться. Пару раз я тогда попробовала суматриптан – он помог мне только через 4 часа. Но были плюсы в нём: снимал приступ полностью в тех 10% случаев, когда кодеиновый анальгетик не помогал. Однако, суматриптан я так и не оценила тогда. К своему счастью, как теперь я могу понимать.