Я скромно молчала, наблюдая за происходящим. Сколько может стоит две орихалковые заколки с висюльками из изумрудов, сапфиров, рубинов?

Много. Очень много.

Это не по карману и не по статусу Алексии Норд. Да и разбираться она не должна в таких тонкостях. Поэтому я вспомнила дельные советы Эммы по общению с мужчинами и молча хлопала ресницами.

Вообще, заколки мне понравились, и я даже подумывала зайти попозже их купить, пока никто не видит. Или попросить кого из братьев — для пущей конспирации. Даже начала мысленно составлять записку Александру, как вдруг Виктор произнес:

— Примеришь?

— Зачем? — совершенно искренне удивилась я.

— Мне хочется посмотреть, — пожал плечами парень.

Я от удивления даже хлопать ресницами забыла.

— Примешь? — повторил Виктор. — Для меня.

42

Виктор

— Примеришь? — спросил я и сам не понял, как эти слова сорвались с языка.

Вечер был ленив и тягуч, девушка точно знала, что ей нужно в этой лавке, покупка заколки должна была занять три, ну пять минут от силы.

Но женщине за прилавком почему-то приглянулась наша парочка, и она решила обслужить нас по-настоящему, а не как последних клиентов перед закрытием.

И вот без суеты и спешки, лишних льстивых комплиментов и восхваления своего товара на свет был извлечен ларец. Внутри, естественно, были очень дорогие и очень красивые заколки.

И Алексии они наверняка очень бы подошли.

— Зачем? — удивилась девушка.

На ее месте любая бы глупо захихикала, немного поломалась, но, конечно же, примерила в надежде, что сын герцога купит дорогую вещицу. Но Алексия не спешила распотрошить мой кошелек.

— Мне хочется посмотреть, — пояснил я, не уточняя — посмотреть на заколки в ее волосах или на нее с заколками в волосах.

А вот это такая большая разница! Принципиальная.

— Примеришь? — снова спросил я, поскольку растерянное молчание затянулось. — Для меня.

— Ааа… — протянула Алексия. — Выбираешь подарок для своей пассии? Так бы сразу и сказал.

С этими словами девушка выбрала пары прядок, как-то хитро их закрутила и ловко заколола, забрав волосы с лица, но оставив красивыми волнами падать на плечи.

— Ну как? — спросила Алексия, покрутившись передо мной.

— Удобно? — вместо ответа поинтересовался я.

— Да, вполне… Даже удивительно для такой декоративной работы! — Лекси покосилась на женщину за прилавком, наблюдавшую за нами с легкой улыбкой на губах.

— Спасибо, — произнес я, когда Лекси вернула товар в ларец.

Девушка старалась больше не смотреть на заколки, но я-то видел, что они ей понравились! Как жаль, что такой дорогой подарок будет неуместен.

Хотя, скоро будет достойный повод…

— Отправьте по этому адресу, — негромко произнес я, кладя визитку с монетами на прилавок, когда Лекси, расплатившись за свою покупку, двинулась на выход.

Женщина понимающе хмыкнула и ловким движением смахнула и визитку, и монеты, словно их тут и не было.

Если бы кто-нибудь сейчас спросил у меня, какого демона я делаю, я бы не смог найти ни одного логического объяснения.

Как хорошо, что спросить было некому.

43

Алексия

Братья частенько спрашивали моего мнения на тему подарков своим дамам, поэтому я вообще не удивилась просьбе Виктора примерить заколки. Но внутренне напряглась!

Это ж он может купить их быстрее, чем я напишу кому-нибудь из братьев!

Так что я торопилась домой, чтобы отправить записочку с требованием выкупить красивое. Куда такое красивое одевать я, правда, не знала, но купить хотелось страстно!

Однако, сорить деньгами в присутствии Виктора было недальновидно. Так что я купила простых заколок с запасом, и покинула лавчонку полная надежд на дальнейшее сотрудничество.

Виктор был немногословен всю дорогу до академии, но, удивительное дело, это меня не беспокоило. Молчание не казалось напряженным или неловким — скорее каждый шел, погруженный в свои мысли, и начинающаяся ночь придавала уюту нашей прогулки.

Короче, я испытывала полное умиротворение ровно до той минуты, пока не перешагнула порог собственной комнаты.

— НУУУУ??? КАААААК??????? — Эмма накинулась с расспросами похлеще дознавателей.

— Ты почему удрала? — спросила я, принявшись разбирать покупки.

— Я не удрала! Я эффектно удалилась! — вскинув указательный палец для значимости произнесла Эмма.

— И зачем ты эффектно удалилась?

— Ну как зачем? Чтобы оставить вас наедине, конечно же! — фыркнула Эмма.

— Это было лишнее, — покачала я головой.

— Ничего не лишнее. Наверняка у вас был очень душевный разговор, — уверенным тоном проговорила подруга.

— Нуууу, в цееееелом, если считать подробности душевных терзаний Эгилла — душевным разговором, то, конечно, — хмыкнула я.

— Эгилла? — не поняла подруга. — А он тут причем?

— Не знаю, что там нарисовало твое богатое воображение, но мы с Виктором говорили чисто на рабочие темы.

— Это какие? — округлила глаза Эмма. — С каких пор Эгилл — рабочая темы?

— Ну вот примерно с тех самых, когда ты меня на их тренировку за компанию притащила, — охотно пояснила я.

Эмма демонстративно прикрыла глаза ладонью и застонала в голос:

— Ты безнадежна!

— И это прекрасно, — согласилась я, садясь за стол и быстро накидывая записку брату.

— Ты куда? — оторопело спросила Эмма, когда я направилась на выход.

А затем подруга хитро прищурилась и сказала противным гувернерским тоном:

— На свидааааанку что ли?

— Тьфу на тебя! — фыркнула в ответ, натягивая туфли. — Я на почту.

— Прямо сейчас⁈ — обалдела Эмма. И тут же снова прищурилась: — Это такой пароль, да? На почту «равно» на свиданку?

— Пошли со мной, проверишь, — предложила я подруге.

Та резко перестала допытываться и со скучающим видом завалилась на кровать, прихватив с собой модный журнальчик.

Я уже закрывала за собой в дверь, когда в спину мне долетело бормотание:

— Надеюсь, Виктор окажется посообразительнее.

Ой, все!

44

«Почтой» назвали небольшой домик возле парадных ворот. Какое-то время он был хозяйственной постройкой, потом сторожкой, потом еще неизвестно чем, а последние лет десять служил место отправки писем.

Получали же корреспонденцию мы в основном в руки, и иногда их протискивали в щель под дверью. Разносил почту тощий высокий парнишка и, думаю, выбрали его исключительно из-за роста. С такой высоты в любой толпе можно было разглядеть адресата и вручить ему послание.

У скучающей женщины за высокой стойкой я взяла конверт за одну мелкую монетку, написала адрес академии Александра, сама подписалась как «твоя маленькая А» и опустила послание в ящик.

Отец рассказывал, что это была мамина идея — подбирать нам имена на А, потому что она была Анастейша, а папа — Арнольд. Так и получилось, что среди всех детей Лаян, я — самая маленькая А.

Выходила я из почты в приподнятом настроении — вечер казался мне прекрасным. А потому увиденное шокировало настолько, что я запуталась в собственнных ногах едва не покатилась кубарем по ступенькам.

Возле парадного входа Нонна целовалась с Виктором!

Почему-то стало ужасно обидно. И внутри все скрутилось в противный тугой узел. Хотелось подойти к парочке и закатить отвратительный женский скандал!

Пока я хлопала глазами, борясь с иррациональным желанием оттаскать Нонну за идеально уложенные волосы, к парочке вышел сторож. Охранял вход в наш храм знаний отставной военный, не гнушавшийся подстегнуть магией расшалившихся студентов или героически настроенных влюбленных.

Магическая искра вспыхнула в темноте, освещая лица парочки, а затем раздалось сердитое шипение девицы и отборные матюги парня. И лишь его голос вывел меня из оцепенения.

Это совершенно точно был не Виктор!

Тут настала очередь сердиться на себя. Я потерла глаза ладонью и решила, что происходящее сегодня — явно от недосыпа. Или от перенапряжения. Совершенно точно нельзя во всех парнях видеть капитана своей команды, это какая-то нездоровая реакция!