— Да в целом ничего нового… — медленно проговорил Виктор, разливая тягучую, темно-алую жидкость по стаканам. — Но и старое с лихвой потрепало нервы.

— Эгилл, да? — наугад спросила я.

— И это тоже, — кивнул капитан.

Наверное, не стоило спрашивать. Ну вот зачем мне лезть в дела команды, если я еще даже не решила, собираюсь ли я оставаться в составе? Мне было ни капельки не любопытно, за что лекарь так меня не любит.

Но мне было ужасно интересно, что думает сам Виктор на этот счет.

— А в чем все-таки причина? — осторожно спросила я, выжидающе посмотрев на капитана.

Тот вздохнул, взъерошил волосы и задумчиво побарабанил по столешнице.

— Если это страшный секрет, вопрос снимается, — поспешила добавить я.

— Секрет? Да нет, это довольно громкая история была… Ты просто ее не застала, потому что тогда еще не училась.

Виктор помолчал, и я уже подумала, что капитан закрыл эту тему, но он неожиданно заговорил.

— Понимаешь, Эгилл не конкретно тебя не любит. Он вообще ко всем девушкам относится высокомерно. И, надо сказать, у него есть на то довольно весомые причины.

Я еле сдержала фырканье. Какие могут быть причину, кроме махрового шовинизма?

— Как я говорил, у каждого в моей команде свои веские причины для участия в аэрене и для победы в турнире. Команда получает неплохие выплаты за каждое выигранное соревнование, но больше всего приносит, конечно, победа в финале.

— Деньги — неплохая мотивация, — согласилась я.

— Деньги — лишь средство, — покачал головой Виктор. — но не первопричина. С Эгилом мы познакомились на первом курсе. Тогда он пришел на тренировку, чтобы хоть чем-то себя занять. Потому как за пару дней до того, как он вступил в команду, невеста бросила его ради варианта побогаче. Наговорила много нелестного на прощание. Приняла его нежность за слабость и от души потопталась по самолюбию. А он ее до одури любил. И, наверное, в какой-то степени до сих пор любит.

Я нахмурилась. В таком ключе, конечно, многое становится яснее, но…

— Но это все равно не оправдывает его поведения, — покачала я головой.

— Он боится, что ты нарушишь равновесие в команде, — усмехнулся Виктор.

— Я⁈

— Да. Ты красива, талантлива и ты одна из немногих, кто не заглядывает нам в рот. А, значит, повлиять на тебя невозможно. А вот ты повлиять на нас можешь.

— Чушь какая, — фыркнула я.

— В общем, Эгилл в свое время увидел в аэрене способ вернуть себе самоуважение, — продолжил Виктор, проигнорировав мой комментарий. — И сильно переживает за нашу победу.

— Если все так сложно, зачем вы взяли девушку? Нашли бы парня, — нахмурилась я.

— Нашли бы, — не стал спорить Виктор. — Но ты — лучшая. И ты нужна нам для победы.

Я смотрела в окно, за которым стремительно темнело, и размышляла, стоит ли спрашивать, зачем победа остальным парням? Зачем победа самому Виктору?

Но я знала, что как только каждый из них перестанет быть безликим знакомым, я не смогу отказаться от участия.

И принимать такое решение сейчас была не готова.

41

Ужин прошел удивительно легко. Мы оказались одинаково голодны и примерно полчаса жевали без перерывов на разговоры. Я — мясо с салатом, а Виктор — просто мясо.

Капитан от десерта отказался, а я не смогла отказать себе в удовольствии и заказала яблочный пирог. Виктор попросил к нему какой-то особый чай и теперь наблюдал, как я принюхиваюсь к чашке.

Это был и не чай вовсе, а какой-то фруктово-травяной настой. Пах чем-то сладким и душистым, а на вкус оказался мятным.

— Ну как? — спросил Виктор.

— Обман, — вздохнула я.

— Почему? — удивился парень.

— Ну, я ожидала, что на вкус будет что-то сладенькое, ягодное. А оказалась мята.

Виктор хмыкнул и сам приложился к грубо сделанной чашке с чаем.

— Зато очень приятный эффект.

— Это какой? — спросила я, с подозрением покосившись на чайник.

— Расслабляющий, — вздохнул Виктор. — Что-то сегодня был на редкость напряженный день.

— Из-за меня? — нахмурилась я ответ.

— О, скорее из-за себя. И моих старых… знакомых.

В порыве вдохновения, не иначе, я спросила:

— Не хочешь поделиться?

Капитан рассмеялся:

— Не особо. Мне легче не станет, ты вряд ли поможешь, а настроение у обоих испортится. А сейчас так хорошо, что не хочется вспоминать проблемы.

Я кивнула в ответ, не став настаивать.

Когда чайник опустел, Виктор щелчком затушил свечу для подогрева чая, и поднялся на ноги. Он также галантно помог мне встать из-за стола, подхватил мои покупки и повел к выходу.

Я шла следом, рассматривая его широкую спину и взлохмаченную макушку, и в голове не было ни единой мысли. Чай и вправду оказался волшебным — как-то вдруг все мои тревожные размышления ушли на второй план, и хотелось просто жить этот вечер, не размышляя на сложные темы «хочу ли я во все это влезать на полном серьезе».

На улице уже опустилась ночь и зажглись фонари. Столица нашей империи славилась тем, что не жалеет средств на освещение, и это делает ее одним из безопаснейших городов континента. Ну, если не считать студентов магических академий, которые то и дело наводят суету.

Торговые ряды еще работали, но посетителей почти не было, и продавцы не зазывали к себе припозднившихся прохожих. Казалось, ощущение сытой лени из нашего чайника растекалось по всему городу.

Виктор предложил мне локоть, на который я почему-то без раздумий оперлась, и скользила взглядом по витринам. Хоть я и немного сердилась на Эмму за ее повышенный энтузиазм, но то, что за один вечер мы полностью собрали меня для регулярных тренировок и официальных выступления на самом деле большая работа. Вряд ли мне бы хватило энергии устроить такой рывок.

Почти на выходе с торговых рядов взгляд зацепился за магазин разной женской мелочевки, и я поняла, что про заколку-то забыла совершенно.

И потянула Виктора за собой.

— Академия в той стороне, — напомнил парень, впрочем, не слишком-то сопротивляясь.

— Я в курсе. Но мне нужна заколка.

— Зачем? — удивился Виктор.

— Закалывать волосы, конечно, — пояснила я.

— Зря, с распущенными тебе лучше.

— Повторишь это, когда какая-нибудь зверюга на арене попытается снять с меня скальп, — пробормотала я.

Магазинчик был небольшой, плотно уставленный стендами со всякими бантиками-резиночками-ленточками. Я окинула помещение взглядом, определила нужный стенд и двинулась туда решительным шагом.

Виктор, как ни странно, шел за мной, виртуозно лавируя с пакетами между товаром.

— Могу вас чем-то помочь? — спросила женщина средних лет с любопытством разглядывающая нас.

— Да, мне бы чем заколоть волосы… — ответила я. — Но я уже выбрала, думаю, это подойдет.

И ткнула в заколку по типу «зажим» из легкого металла, женщина покивала.

— Да, практично. Но, думаю, такие шикарные волосы заслуживают более изящного украшения.

— Да мне только… — начала было я рассказывать, что мне только на тренировку, но Виктор неожиданно перебил.

— Вы совершенно правы. Покажите.

— Вот, ваш молодой человек с этим тоже согласен, — улыбнулась женщина и полезла куда-то под прилавок.

— Он не мой молодой человек! — возмутилась я.

— Ага, — раздалось из-под прилавка. И я не знаю, как можно было в три буквы вложить столько скепсиса, но у нее получилось.

Я кинула возмущенный взгляд на Виктора, но он вообще проигнорировал этот разговор, рассматривая лавку с любопытством исследователя неизведанных земель.

— Вот, — женщина, наконец, достала небольшую шкатулку, и продемонстрировала нам ее содержимое.

Внутри лежало две заколки — как вытянутые прищепки с острым носиком — из светлого, чуть желтоватого металла, украшенные висюлечками с разноцветными камнями.

— Орихалк, — констатировал Виктор.

— Верно, — посмеялась женщина. — Вы разбираетесь в украшениях?

— Немного.