Только вот генерал-полковник Алексеев, предвидевший возникновение подобных желаний у офицеров, сделавших карьеру за счёт того, что Немиров увидел их потенциал и дал ему раскрыться, выпустил приказ по всей РККА — по вопросу работы специальной комиссии ничего не предпринимать.

Наверное, в этом не было острой необходимости, так как Красная Армия точно не обратится против власти Советов, но беспокойство генерал-полковника понятно — возможно, он сам испытал то же желание, что и Василевский…

— Здравия желаю, товарищ гвардии полковник! — вбежал в штаб вестовой и замер по стойке «смирно».

— Вольно, — махнул рукой Александр Михайлович. — Что у тебя?

— Свежие данные аэрофотосъёмки, товарищ гвардии полковник! — ответил гвардии младший сержант.

Василевский принял пакет с фотоснимками и направился в картографический отдел штаба.

— Давайте по интересующим нас локациям, — передал он пакет гвардии капитану Михаилу Андреевичу Лужкову. — Что там за перемещения к западу от Пекина и Тяньцзиня — начинайте разбирательство.

Данные аэрофотосъёмки прибывают практически непрерывно — самолёты летают так часто, что быстро кончается моторесурс двигателей и возникают проблемы с нехваткой плёнки. Впрочем, Петроград на снабжении НОАК не экономит, поэтому всё везут в достатке. Правда, высококачественная плёнка, пригодная для съёмки, закупается в США, поэтому расходуется государственное золото…

Больше всего Василевский ждал, когда же такую плёнку научится производить советская промышленность. Дешёвая плёнка позволит фотографировать не только важнейшие участки, но вообще все места, где теоретически способен что-то учудить противник.

Полное покрытие всего поля боя — вот к чему стремился и стремится генерал-майор Немиров. Василевский понял это уже давно, ещё на специальных курсах при штабе 1-й тверской механизированной дивизии. Там читал лекции лично Аркадий Петрович и другие лучшие офицеры — это была самая сильная школа если не в мире, то точно в Европе.

«Европейцы показали, что отстают», — улыбнулся своей мысли Александр Михайлович, наблюдающий за тем, как фотографии приобщаются к новой карте на доске. — «Мы до сих пор впереди, раз их лучшие военные советники не могут научить армии реакционеров сражаться нормально».

Он вспомнил сводки из Польши — там против Красной Армии выступали тысячи танков, сотни самолётов, а также жалкие подобия ударных подразделений…

Итог — Войско польское было разгромлено, их страна разделена на две неравные части, что похоронило захватнические амбиции Пилсудского, а также ряд политических карьер.

«И родилась Польская ССР», — напомнил себе Василевский, вышедший из картографического отдела. — «А это…»

— Здравия желаю, товарищ гвардии полковник! — козырнул ему Аркадий Петрович Немиров, носящий форму РККА со знаками различия майора.

— Здравия желаю, товарищ генерал-майор… — образцово выполнил воинское приветствие Василевский.

— Никак нет, — покачал головой Немиров, после чего показал на свой левый погон. — Майор, причём не просто майор, а гвардии майор. Прошу обращаться в точном соответствии с уставом.

Василевский впал в лёгкий ступор.

— Но… — начал он.

— Вот приказ о переводе во 2-й гвардейский отдельный механизированный полк РККА, — вытащил Немиров из планшета лист бумаги. — Так что ожидаю боевых задач.

— Никак… — вновь заговорил Александр Михайлович. — То есть, так точно!

— Что-то не так? — нахмурился Аркадий Петрович.

Он недоуменно огляделся по сторонам.

— Вроде бы никаких злых духов и сошествия ангелов с небес, — произнёс он. — Товарищ гвардии полковник — мне бы хотя бы роту, а дальше я разберусь. Есть опыт.

— Аркадий Петрович, но так же нельзя, — произнёс Василевский. — Генерал-майору роту…

— Погоны вы видели, — покачал головой Немиров. — Так что, одну роту, а дальше я сам…

— Пройдёмте в штаб? — неуверенно произнёс Василевский.

— Это вопрос? — нахмурился Немиров.

— Никак нет, — вздохнул полковник. — Пройдёмте в штаб, в мой кабинет.

Они прошли в здание, где офицеры и сержанты повскакивали со своих мест и исполнили воинские приветствия. Новость о прибытии Немирова уже распространилась.

Василевскому очень сильно не понравилось то, что с Аркадием Петровичем обошлись как с простым офицером — никого не предупредили, никому ничего не сказали…

— Разрешаю обращаться на «ты», — сказал он. — Аркадий Петрович…

— Тогда и ты на «ты» обращайся, — усмехнулся Немиров.

— По поводу роты — это потом… — заговорил Василевский. — Как добрали… добрался?

— Да вроде бы нормально, — пожал плечами Аркадий Петрович. — Со мной в Маньчжурию жена с сыном приехали — они сейчас в Харбине.

— А, вот оно как… — произнёс Александр Михайлович. — А как обстановка в Петрограде?

— Нормально, — вновь пожал плечами Немиров. — Ты, кстати, имей в виду, что скоро сюда приедет наблюдатель от партии, который будет должен проследить, чтобы ко мне не было какого-то особого отношения. Так что о роте я не шутку пошутил, а говорил предельно серьёзно.

— Как так вообще получилось? — спросил Василевский. — Это дикая несправедливость — с генералом, героем Империалистической войны, героем Революции, победителем мятежников…

— Это было нужно — это было сделано, — ответил на это Аркадий Петрович. — Война — она ведь не только с внешним врагом. Понимаешь?

Александр Михайлович тщательно обдумал его слова.

— Кажется, понимаю, — кивнул он.

— Раз всё понимаешь, то это замечательно, — улыбнулся Немиров.

— Мне в штабе не хватает компетентных офицеров, особенно по вопросу стратегического планирования… — начал Василевский.

— Нет, — покачал головой Немиров. — Зачем я вас всех так тщательно готовил? Я свою работу уже сделал, поэтому с планированием сами уж как-нибудь. Дай мне механизированную роту с матёрыми ударниками — я не подкачаю.

— Я не сомневаюсь, что не подкачаете… то есть, не подкачаешь, — ответил на это Василевский. — Но как-то это…

— Нормально всё, — вздохнул Аркадий Петрович. — Ты бы знал, чем я занимался последнее время — скакал по горам, как козлик, но с винтовкой наперевес. Командовал небольшими отрядами горцев, борющимися за свою страну. Так что рота — это даже что-то вроде повышения, ха-ха…

— Хорошо, будет рота, — произнёс гвардии полковник. — И скоро наступление — если не будет метелей.

— Это замечательно, — улыбнулся Немиров. — Если армия может наступать зимой — это позитивный показатель.

— Поэтому-то мне и нужны советы, — сказал Александр Михайлович.

— Давай мне диспозицию, — потребовал Немиров.

*9 февраля 1924 года*

— … и вот так, собственно, я и изобрёл корч-древесину, — закончил Леонид. — Ещё вопросы?

— Что вы можете рассказать о сделке с «Hughes Tool Company»? — задал вопрос журналист от газеты «San Francisco Examiner».

Курчевскому сказали, что необходимо «светиться» перед журналистами, потому что общественности очень интересно, как живёт один из богатейших эмигрантов из таинственной России.

— Очень немного, — улыбнулся Леонид. — Переговоры ещё идут.

Компания покойного Говарда Хьюза-старшего, изобретателя знаменитого двухшарошечного долота для бура, стоила около двух миллионов, но желающих её купить обнаружилось много, а ещё Говард Хьюз-младший не хотел её продавать, поэтому Леонид «подключил ресурсы».

В итоге, ему пришлось заплатить восемь миллионов долларов США, чтобы перебить предложения конкурентов, а также взять младшего Хьюза к себе в «K-Aircraft» — теперь он учится проектировать самолёты, которые его очень интересуют.

Переговоры уже завершены, сделка состоялась, но прессе сообщать такое преждевременно — будет официальное заявление от пресс-службы его компании.

— Когда мы можем увидеть презентацию вашего нового истребителя? — спросила журналистка, пишущая статьи для «New-York Tribune», «The New York Times» и «Vanity Fair».