– Завтра? – От испуга мундштук выпал у нее из рук. – Нет, так нельзя. Мне нужно сходить к парикмахеру, выбрать роль…

– Вивлинг. Джон только что открыл агентство. Он будет очень рад, если ему достанется такая прекрасная актриса, как ты.

– Ты правда так думаешь?

– Не скромничай. – Бэрил протянула ей руку и обняла ее. – Я пойду с тобой.

– Спасибо. Ты самая лучшая.

Но когда взволнованная и воодушевленная Вивиан рассказала Ли о встрече с Джоном Глиддоном, муж не разделил ее радости.

– Значит, ты будешь дома еще реже? – сказал он с таким упреком, что она пожалела, что вообще заговорила на эту тему. – Теперь ты мама. Ты нужна дочке.

– У Сюзанны есть няня, которая прекрасно о ней заботится, – сердито ответила Вивиан. – Разве я не вправе немного побыть счастливой?

– Пожалуйста, не забывай, что я дорожу репутацией. Я юрист; каково мне будет иметь жену, которая выступает на сцене? – сказал Ли и снова погрузился в книгу.

«Мы уже не в девятнадцатом веке», – хотела возразить Вивьен, но решила не спорить. Сперва ей нужно узнать, согласится ли ее представлять Джон Глиддон.

Ли был внимательным, добрым и замечательным мужчиной, с которым она могла бы быть счастлива, если бы он хоть немного увлекся театром и актерским мастерством. Однако Вивиан вечно разрывалась между ним и своими мечтами и боялась, что когда-то ей придется сделать выбор между ним и любовью к искусству. Она уже сейчас вела двойную жизнь: днем сопровождала супруга на все мероприятия, которые он хотел посетить, а в оставшееся время по ночам разучивала роли для театральной школы на Гауэр-стрит. Часто она занималась до раннего утра, и на отдых оставалась всего пара часов. Сегодня она тоже никак не могла уснуть и лишь ворочалась с боку на бок. Иногда, когда Ли начинал храпеть слишком громко, она трясла его за плечо.

Все было без толку. В конце концов Вивиан встала и бесшумно прокралась в библиотеку. Толстая книга с пьесами Шекспира все еще лежала на столике рядом с удобным креслом, она раскрыла ее и устроилась на мягкой обивке. Не слишком ли рискованно исполнять на первом прослушивании с Джоном Глиддоном роль Офелии? Не лучше ли выбрать что-то попроще, какую-нибудь комедию? Может быть, сцену из «Королевской семьи»?

Мысли опять вернулись к Ларри Оливье. Хотя теперь Вивиан вращалась в театральных кругах Лондона, ей так и не удалось увидеться с актером. Но не потому, что она не пыталась. Нет, она искала любую возможность встретиться с этим очаровательным мужчиной, но судьба словно была против. Она снова увидела его перед собой: шикарные усы, подчеркивавшие улыбку, пышные темные волосы, и ей даже показалось, что она слышит его низкий, звучный голос. Как бы ни прошло прослушивание, она в конце концов постарается познакомиться с Ларри.

– Позаботьтесь о моей дочурке, – поручила Вивиан няне на следующее утро и на прощание поцеловала Сюзанну в мягкую щечку.

Малышка довольно хихикнула, а Вивиан поспешила туда, где они договорились встретиться с Бэрил.

К счастью, она взяла с собой зонт, потому что не успела пройти и двухсот метров, как серое лондонское небо над ней разверзлось, и дождь так сильно забарабанил по мостовой, что от брусчатки полетели брызги, промочив ей шелковые чулки.

– Я хорошо выгляжу? Или перестаралась? – первым делом спросила Вивиан подругу.

Ей подумалось, что не стоило надевать широкополую шляпу. Внезапно она показалась ей ужасно лишней для обычного дня.

Бэрил осмотрела ее.

– Как всегда, идеально.

– Спасибо, дорогая.

Вивиан хотелось поскорее пройти прослушивание, но, с другой стороны, ей бы очень пригодилось побольше времени на подготовку. Однако Джону Глиддону удалось вмиг рассеять ее опасения.

– Бэрил утверждает, что вы можете сделать звезду из никому не известной актрисы.

– Что ж, творить чудес я не умею. – Глиддон в знак приветствия кивнул Бэрил. – Но кое-что мне под силу.

– А со мной получится? – Вместо того чтобы процитировать ему Офелию, Вивиан покружилась перед ним. – Со мной, Вивиан Холман?

– Вы мне нравитесь. – Агент окинул ее взглядом. – Вы почти идеальны, только вот…

Он сделал небольшую паузу.

«Он про мои руки», – подумала Вивиан. Ей пришлось приложить все усилия, чтобы не выдать себя и не спрятать их за спину.

– Вам нужно другое имя. – Агент провел рукой по подбородку. – Как вам Эйприл Морн?

– Ну уж нет! – Такой псевдоним больше подошел бы танцовщице в ревю[2], а не серьезной актрисе. – Я хочу остаться Вивиан. Может, возьмем мою девичью фамилию? Вивиан Хартли.

– Нет, такое имя годится продавщице, но никак не артистке на сцене.

– Как насчет Вивиан Ли? – предложила Бэрил. – Так ты угодишь мужу и, быть может, наконец увлечешь его театром.

– Звучит неплохо.

Джон задумчиво кивнул.

– Ты замечательная! – Вивиан снова обняла подругу. – Отныне меня зовут Вивиан Ли.

Однако такое имя не стало окончательным. Через несколько недель последнее слово по этому поводу сказал Сидни Кэрролл, самый грозный театральный критик Лондона. Он убедил ее сменить имя на Вивьен, потому что, по его мнению, оно звучало женственнее. Так супруга и мама Вивиан Холман превратилась в актрису Вивьен Ли, которую представлял Джон Глиддон.

Когда Вивьен вспоминала о том, сколько для нее сделал Джон, у нее кружилась голова, хотя вначале она этого не понимала. Вместо того чтобы устраивать ей прослушивания, агент водил ее на различные мероприятия. На чаепития, ужины, коктейльные вечеринки – туда, где собирались самые известные представители британского кино: в гостиницу «Ритц» и рестораны «Айви» и «Савой Гриль». Себя показать и на других посмотреть – такова была стратегия Джона, которая вскоре окупилась. С ней захотел познакомиться Александр Корда. Несмотря на приятную встречу, контракт с Вивьен Корда не подписал. Он не увидел в ней индивидуальности. Такое высказывание задело ее, но она увидела в этом лишь препятствие на пути к успеху.

Намного важнее для Вивьен был день, когда она наконец-то лично встретилась с Ларри. В «Савое» – правда, с ним была его прекрасная, загадочная супруга Джилл Эсмонд. Заметив рядом с актером женщину, Вивьен сильно прикусила язык. Однако, когда она взяла Ларри за руку, чтобы представиться, сердце ее забилось так, как никогда прежде, и она совсем позабыла, что на нее смотрела Джилл. Они обменялись всего парой слов, но Вивьен вновь почувствовала его чары – и, если она не ошиблась, судя по блеску в глазах Ларри, он тоже был от нее в восторге.

Это можно было списать на суеверие, но Вивьен казалось, что после знакомства с актером ее карьера пошла вверх. Конечно, сперва она получала лишь крошечные роли в кино и играла в двух мимолетных спектаклях, но все это в конечном итоге привело ее к роли Анриетты Дюкенуа в пьесе «Маркиза фон Арцис». Ее сердце переполняла благодарность за эту роль, подарившую ей долгожданный успех, из-за чего ее имя стали упоминать в театральных газетах. К тому же с ее помощью Вивьен смогла привлечь его внимание. Цветы, которые он ей прислал, все еще стояли у нее в гримерной, хотя уже давно завяли. А открытку, где он написал ей пару слов, она всегда носила с собой.

Позже все эти события напоминали Вивьен костяшки домино, которые падали одна за другой и образовывали чудесный узор, сформировавший ее жизненный путь. Сегодня она опрокинет самую важную костяшку. Сегодня она пойдет на ужин с Лоренсом Оливье. Одна – без надоедливых спутников, из-за которых им было трудно говорить друг с другом о том, что для них важно: о театре и их ролях.

Делая прическу, Вивьен улыбнулась своему отражению. Само собой, она хотела спросить у Ларри, как улучшить актерские навыки, но в основном думала о том, что наконец снова окажется рядом с ним и сможет нежно к нему прикоснуться. Конечно, по-дружески, ведь у них обоих были супруги. Но смирится ли с этим ее сердце?

Лондон и Капри, 1936 год