Да не внемлет вам мошна моя и ныне, и присно, и во веки веков.

Опасно мне, видно, быть в почете и при деньгах, ибо бракосочетание есть соборование всех просьб, и, за неимением ничего иного, ваша милость просит меня высватать ее. Скажите же, государыня моя, как это вы разглядели во мне такое терпение и такую выносливость, что вам не терпится выйти за меня? Вид у меня холостяцкий, а по положению я вдов, так что мне на неделе двух пар баб мало бывает. И желание вашей милости обвенчаться со мной, насколько вы знаете себя и меня, не может быть не чем иным, кроме как неким родом мести. Не хочу браться за брак своими руками, я еще не наскучил себе, и пороки мои мне еще не осточертели. Не хочу шутить с чертом из-за вашей милости. Ступайте замуж за другого, а я поставил себе умереть отшельником в своем углу, где паутина куда милее, нежели теща в хоромах. И дабы не случилось со мной случающегося в браке, не хочу, чтобы мне кто-то случайно наследовал, и буду стоять на своем, доколе не учредятся ордены, выкупающие из брака мужей, как выкупают пленников.

А если ваша милость прочит меня вместо мужа, или вместе с мужем, или между мужьями – тут за мной задержки не станет.

Двести реалов под заклад хочет по великой нужде получить от меня ваша милость. Да попроси вы у меня их по двум великим нуждам – толк один будет. Душенька и государыня моя, деньги у меня предпочитают держаться под замком, нежели под закладом. Уж такие они у меня скромницы, что прячутся подальше и даже к залогу не изъявляют должного наклонения, и поверьте мне, сударыня, что и во мне нет никакого склонения к залогам, и я каюсь, что отдал себя вам в заложники.

Ишь какая механика выискалась – отдать вам деньги под серьги! Уж коли ваша милость дарит меня просьбами, то отдарю ее задаром; так вот и дадим сдачи до полного расчета.

Спаси господи вашу милость, а меня – от вашей милости!

Вы пишете, сударыня, что забрюхатели, и весьма сему верю, ибо потрудились вы для сего довольно. Жаль, что я не повитуха и не смогу быть при ваших родах, а кумовьев у вас за тысячу перевалит. Вы, сударыня, намекаете, что в утробе у вас плод от меня; сие весьма возможно, если вы не переварили сухого варенья, которое вы у меня выклянчили. А дитя я отдаю полностью и без остатка всем, кто пожелает, ибо принадлежать всецело одному оно не может. Когда бы, государыня моя, мне захотелось в отцы, то в моей воле было бы стать иноком или пустынником, но нет мне ни чести, ни корысти от приплода. И не чайте, ваша милость, что я, аки Сатурн, проглочу оное чадо, – того и господь не попустит, да и я скорее с голоду помру, нежели сожру таковое.

Куда какое важное дело брюхатеть от кого попало, родить как попало, а потом пустить по миру! Ступайте, сударыня, с младенцем в сиротский приют, там его воспитает капеллан, и он будет вертеть трещотку во время процессий.

И да просветит вашу милость господь – податель блага! А если вас одолевают желания, пусть первым из них будет – позабыть меня.