Снова открываю ноутбук.

Я: Я ДЕВСТВЕННИЦА!

Пишу капсом, жду ответа.

Вряд ли этому извращенцу захочется возиться с невинной девушкой. Мужики вообще все такие. Лучше доступнее и проще. Нет больше рыцарей на нашей земле!

Аноним: Думаешь, это меня испугает, Ян?

Я: Это всех пугает.

Аноним: Не меня. Я давно за тобой наблюдаю. И с радостью стану твоим первым.

ЧЁ?

Закрываю ноутбук, меня всю потряхивает. Где-то внизу живота слегка потягивает. Брр!

– Яна? Ты чего кричишь? – на пороге моей комнаты стоит мама.

– Мамуля, зачем встала? – бегу к ней.

– Ты плачешь, милая? – качает головой.

– Нет. Просто тут тип один нарисовался… а, неважно. Завтра осмотр у врача, тебе нужно выспаться. Вдруг наконец-то подошла твоя очередь!

– Хорошо бы, Яночка, – она обнимает меня.

Такая худенькая, хрупкая. Помогаю маме вернуться в постель. Затем мы с ней до самой ночи разговариваем.

Мы бедные и поэтому очередь на инновационное дорогостоящее лечение постоянно отодвигается. Маме уже совсем плохо. Я звоню, прошу, ругаюсь, но против системы не попрёшь.

Ночью лежу и думаю о словах этого анонима. Он так уверенно говорил. И тут перед глазами почему-то вспыхивает образ нашего препода. Интересно, с чего бы?

С утра кормлю маму, затем собираюсь на занятия. Сегодня нужно уйти пораньше, чтобы съездить в больницу.

Решили потратить последние деньги на такси, чтобы маме было комфортно.

Беспрерывно думаю о предложении анонима.

Если бы я смогла раскрутиться, то доход бы вырос многократно. И маме можно было помочь, отправив просто в платную клинику.

– Ау, приём! Хьюстон! – щелкает пальцами Юлька, – ты где витаешь?

Мы сидим в университетской столовой на обеде. Жую остывший сэндвич.

– Мне нужно сегодня с физры уйти будет, прикроешь?

– Не вопрос. В больницу?

– Да.

– Снова перенесли сроки?

– Я не знаю, – качаю головой, как вдруг меня опаляет чей-то взгляд.

Верчу головой. Кто так на меня смотрит? Нахожу преподавательский столик и сталкиваюсь с тёмным взглядом Абрамова.

– Он опять сегодня не в духе, – хмыкает Юлька, – странно. Такой мужик и не дают?

– Может, другие проблемы? – кусаю бутерброд, но взгляд упорно липнет к нашему преподу.

Напротив него сидит декан экономического факультета. Эффектная дама лет сорока.

– Борункова аж из штанов выпрыгивает, чтобы «авторитет» на её сиськи взглянул, – смеется Юлька, – а ему чего-то пофиг. Странно, наши малолетки на неё слюни пускают, за глаза называют милфой.

– Гадость, – морщусь, – Юль, слушай…, а лишаться невинности очень больно?

– Ты меня пугаешь, Яна, – она пристально смотрит на меня, – это зависит от мужика. Если попадётся дерьмо, то больно. А если нежный любовник, то многие даже кончают. А что?

– Да так.

Семь ночей с тобой…

И почему, думая об анониме, я не могу глаз отвести от Влада Абрамова? И он странно на меня смотрел.

– Янаааа, – голосом опытного следователя говорит подруга, – я всё равно узнаю!

– Ну… в общем… – вкратце описываю ей ситуацию с анонимом.

– Ничего себе, – хмыкает она, – щедрое предложение. Реклама сейчас стоит дорого. Чтобы быстро раскрутиться, нужно разово влить много бабла.

– Знаю. В том и дело… с одной стороны, я не шлюха. И отдаваться за деньги…, а с другой…

– Твоя мама, да?

– Да. Я не могу её потерять!

– Ну, решать тебе, подруга. Я бы рискнула. Но бабки вперед.

Открываю рот, чтобы ответить, но к нам подходит мой бывший.

– Ян, можем поговорить?

– Чего тебе? – сухо уточняю, – я занята.

– Давай, отвезу тебя домой и поговорим, – канючит.

– Она сказала, Паша, что занята! – рычит Юля.

– Я не с тобой говорю! А со своей девушкой! Ян! Дай объяснить!

– Не желанию ничего слушать, – встаю, но бывший хватает меня за руку, – не отпущу, пока не выслушаешь.

Но вдруг Пашка замирает. Его глаза округляются. Над нами нависает массивная фигура Абрамова.

– Руку от девушки убрал, – ледяной голос вызывает мурашки на коже, – быстро, блядь!

– ААА! МОЯ РУКА! – верещит Паша, и препод отпускает его, – я напишу заяву!

И убегает. Я стою, хлопаю ресницами. Юлька переводит взгляд с меня на препода. Мы обе в полном шоке.

– Ты в порядке? – спрашивает он, – Яна.

– Да. Спасибо вам большое, Владислав Львович, – улыбаюсь, – вы очень помогли!

– Не за что. Лучше держись от него подальше, – суёт руки в карманы и направляется в сторону выхода.

А я вижу лишь его. Зависаю, полностью поглощённая образом сильного и властного мужчины.

– Ууу… – слышу сбоку голос Юльки, – да ты, мать, запала на нашего «авторитета»…

– Что? С ума сошла? – но красные щёки выдают моё смущение, – где я и где он.

– А что? Если присмотреться, он крутой мужик, – ухмыляется подруга, – вот с таким наверняка не страшно лишаться невинности.

– Обхохочешься, – фыркаю, – я пока не знаю, что делать буду. Если сегодня маме наконец-то назначат дату операции, то и денег много не понадобится. А на её реабилитацию у нас отложено.

– А если нет?

Предательский вопрос вызывает неприятное жжение в груди.

– Тогда мне придётся согласиться и отдать невинность тому, кого я даже не видела.

– Но ему нравятся твои песни, уже что-то, – подбадривает меня Юлька.

– Офигенная причина для секса.

– Ты поешь очень круто и душевно. Если у тебя появился поклонник, он, наверняка красив душой как минимум.

– Успокоила…

– Ладно, не вешай нос. Вечером набери, расскажи, как всё прошло.

После четвертой пары я сбегаю с физкультуры и еду домой.

Из головы не выходит суровый образ Абрамова. Я всегда его боялась. Он бывший военный, так что к дисциплине относится особенно строго.

А теперь от его близости я волнуюсь.

Брр! Встряхнись, Яна, не время о мужиках мечтать!

Возвращаюсь домой, мама уже собралась.

– Мамуль, я бы помогла одеться. Тебе лишние силы тратить не нужно…

– Ничего, Яночка, – она улыбается, – я верю, что сегодня всё решится.

– Надеюсь, ты права…

Мы едем в больницу. А там, как выяснилось, нас даже не ждут.

– В смысле нет записи? Я заранее же записывалась! – рычу на тетку в регистратуре, – моя мама болеет! Вы с ума тут все посходили?

– Ничем не могу помочь. Следующее окно только в следующем месяце. Будете записываться?

– У вас вообще души нет? – слёзы текут по щекам.

– Яночка… – мама тянет меня за руку, – поехали домой, милая.

– Мам… я сейчас… я…

От безысходности мне хочется кричать. Всем вокруг плевать, что человек умирает? Для них она лишь пациентка, а для меня – единственный родной человек.

В этот миг во мне что-то ломается.

Мы возвращаемся домой. Мама молчит, мне тоже нечего сказать.

– Я что-нибудь придумаю, мам… обязательно! Обещаю! – пытаюсь её подбодрить, – они всё сделают!

– Яночка, – она слабо улыбается, – всё хорошо.

Возвращаюсь в свою комнату. Меня трясёт от гнева. Открываю ноутбук. Знаю, что эмоции – плохой советчик. Но я хочу спасти маму и ради неё пойду на всё.

Я: Я согласна…

Молчание. Хотя он в сети, ничего не отвечает. И что, уже передумал? Кусаю губы, иду на кухню и делаю себе чай.

Проверяю маму. Она заснула.

Возвращаюсь к ноутбуку. Горит окошко личных сообщений. Сердце замирает, затем с бешеной скоростью пускается впляс.

Аноним: Я рад, Яна.

Я: Но я хочу узнать все условия, прежде, чем окончательно согласиться. Как вас зовут хотя бы?

Аноним: Так теряется весь интерес.

Я: Не смейтесь надо мной.

Аноним: Я и не думал. Значит так, завтра с самого утра я пришлю тебе свой план раскрутки. Создай рекламный счёт и дай мне доступ. Я сам добавлю нужных людей, скину туда деньги и запущу рекламу. Нужны будут фотографии, я закажу статьи и видео у блогеров.