Общий язык Завьялов и Жуков нашли быстро. Настолько быстро, что уже в тот же день капитан решительно взялся за дело, благо после суточного дежурства ему официально полагался отсыпной. Поставленная задача была ясна и проста – попробовать отыскать человека, потырившего из кафе «Дэ Фэ» дорогую зажигалку. Выданный аванс оказался более чем убедителен, а причинами, по которым эта зажигалка была столь дорога своему так и не названному в ходе беседы владельцу, Жуков по своему обыкновению интересоваться не стал.
Для начала капитан попросил Завьялова свести его с непосредственным участником событий, дабы попробовать разобраться в сути конфликта. Самой подходящей кандидатурой был телохранитель Ребуса, который, получив травму при исполнении служебных обязанностей, в настоящее время бюллетенил на исторической родине в Балашихе. Чтобы не терять драгоценное время, с ним связались по телефону. Телохранитель мычал и телился, поскольку действительно не помнил, с чего тогда все началось, и до сих пор искренне недоумевал, с каких таких фигов местный питерский бычара взял, да и сломал ему палец. После продолжительной серии наводящих вопросов Жукова и матюгов Завьялова он все ж таки напряг извилины и сделал предположение, что первопричиной конфликта скорее всего послужил подзатыльник, даденный им пацану, сидевшему за столиком с недурственной телкой. Большего из него вытащить не удалось.
После этого капитан самостоятельно поехал в кафе, резонно предположив, что в столь серьезном заведении должны иметься камеры внутреннего слежения. Таковые действительно имелись, однако из разговора с администратором заведения выяснилось, что пленку с записью драки зачем-то изъяли менты. Это было и хорошо, и плохо одновременно. Плохо, потому что сам факт изъятия пленки по столь пустяковому делу изначально настораживал – с чего бы вдруг такая прыть? У нас что, уже покончено с убийствами, разбоями и грабежами, если коллеги столь рьяно берутся за дело по чистой воды хулиганке? Ну а хорошо – потому что кафе расположено на земле родного Центрального РУВД, и, следовательно, шансы Жукова заполучить если не оригинал, то хотя бы копию достаточно высоки.
После разговора с администратором Жуков плотно пообщался с обслуживающим персоналом, и одна из официанток припомнила молодую парочку, сидевшую за столиком у окна как раз в то время, когда начался All That Jazz. Парочка дважды заказывала эспрессо и, собственно, потому ей и запомнилась. Дело в том, что цены в «Дэ Фэ» достаточно высоки, между тем в округе полно сетевых кофеен, поэтому «незолотая» молодежь появляется здесь достаточно редко. А судя по прикиду молодого человека, к отпрыскам нуворишей он явно не относился.
Поблагодарив наблюдательную официантку, Жуков подорвался в отдел милиции, в который доставили участников не ледового, но побоища. В этот день бравого капитана ППС он не застал, но вот с протоколами задержания и списками свидетелей ему удалось ознакомиться. Обошлось это в сушие копейки – в две бутылки «Русского стандарта» и клятвенное обещание загодя предупредить дежурную часть о грядущей плановой проверке. Капитан переписал для себя данные «драчунов», а также на всякий случай срисовал несколько свидетельских адресов. Парня и девушки, подходящих по возрасту под описание официантки, в списке свидетелей не значилось. По этому поводу в своем блокноте Жуков нарисовал жирный знак вопроса, после чего посчитал возможным завершить свой первый внерабочий день по заказу с кодовым названием «Зажигалка».
Весь следующий день Жуков усердно «пахал на государство», совершив два выезда на бытовые убийства и один на грабеж магазинчика «24 часа». Оба убийства были раскрыты непосредственно на месте, а вот с магазинчиком пришлось повозиться. В промежутке между этими отнюдь не эпохальными событиями Жуков успел заскочить в РУВД, отыскать нужных ему хлопцев и договориться о снятии копии с видеозаписи драки. Поинтересовался капитан и причиной столь пристального интереса к этому эпизоду, однако внятного ответа не получил. Опер, в производстве которого находилось это дело, лишь разводил руками, талдычил сакраментальное «старший приказал» и, судя по его простодушной физиономии, действительно был не в курсе первопричин.
По окончании смены капитан снова заехал в РУВД, обменял уже поджидавшую его копию все на тот же «Русский стандарт» и отправился домой смотреть кино. Запись была в высшей степени гнилая, а потому на внимательный покадровый просмотр десятиминутной пленки у Жукова ушло в общей сложности около двух часов. Но в конечном итоге овчинка того стоила: на заднем плане нескольких идущих подряд кадров капитан углядел-таки парня, который, направляясь к выходу, на пару секунд нагнулся и что-то подобрал с пола. (По крайней мере на то, чтобы завязать шнурок, времени у него ушло бы гораздо больше – это Жуков тут же проверил экспериментальным путем.) Так у дознавателя появилась реальная зацепка, однако пока зацепка эта дальнейшего развития получить не могла, так как изображение на картинке было контурно-расплывчатым. То есть абсолютно неопознаваемым. Теперь все надежды Жукова были связаны лишь с бравым капитаном ППС, который в тот день геройски разруливал нетипичную для уважаемого заведения мордобойную развлекуху.
Встреча с пэпээсником состоялась в обеденный перерыв в кафе «Дэ Фэ». Жуков намеренно выбрал именно это заведение, полагая, что так тому будет проще сориентироваться в обстановке и восстановить в памяти недавние события. Однако затраты оказались напрасными, ибо пэпээсник и без того прекрасно запомнил молодую парочку, сидевшую в тот день за столиком у окна. Запомнил исключительно по причине их принадлежности к… правоохранительным органам. Фамилию девушки он не знал, поскольку она засветила свою ксиву, не раскрывая, а вот кой-какие данные ходатайствовавшего за них старшего в голове пэпээсника отложились. Данные были такие: подполковник, ГУВД, Нестеров.
Таким образом в расследовании Жукова появился третий «подозреваемый». Причем, в отличие от первых двух, не абстрактно-безликий, а с вполне конкретной фамилией и званием. Окрыленный удачей дознаватель подключил свой контакт в управлении кадров ГУВД и буквально через пару часов получил ответ: в настоящее время в штате главка именно подполковника и именно с такой фамилией нет. Зато есть два майора и один полковник на выбор. Все как полагается: с полными установочными данными, послужными списками и домашними адресами – не желаете приобрести? Жуков не пожелал, но за предложение поблагодарил. Добрым словом и стодолларовой купюрой.
Именно на этом этапе ушлый дознаватель посчитал свою миссию завершенной, так как по логике вещей подполковник главка, не проходящий по спискам управления кадров главка, мог быть: а) липовым, то бишь с поддельным удостоверением; б) эфэсбэшником, работающим под легендой милицейского подполковника; в) негласником, служащим в системе ОПУ. Искать липового подполковника дело длительное, муторное и скорее всего дохлое, а подходов к отработке пунктов б) и в) у дознавателя Центрального РУВД капитана Жукова не было. Не тот, знаете ли, калибр.
Жуков набрал номер Завьялова и уже через час они встретились в Катькином садике. Здесь капитан четко и обстоятельно рассказал все, что ему удалось нарыть, присовокупив к сказанному пленку с записью драки и «уликовым моментом» с неизвестным пареньком, возможно, имеющим отношение к милицейской «семерке». Завьялов изложенным аргументам внял, информацию оценил, отстегнул дознавателю заранее оговоренную сумму, и они расстались, вполне удовлетворенные результатами сделки.
После трудов праведных требовалось расслабиться, и Жуков, не мудрствуя лукаво, отправился все в то же «Дэ Фэ». В третий раз за неполные три дня. Красиво заказав уже знакомой, отличившейся отменной наблюдательностью официантке, он достал сигарету, затянулся и подумал о том, что, наверное, такой и должна быть настоящая жизнь – легкой, красивой, элегантного покроя, не жмущей в плечах и подходящей по длине. «Жаль, что полковника этого не удалось до конца доустановить», – кольнула Жукова легкая профессиональная досада, но тут принесли горячее, и мысли капитана переместились в более земную плоскость.
