Я радовалась тому, что мы прибыли верхом на лошадях, а не в душной карете. Хотя в нашем положении можно было только мечтать о последнем. Иметь собственную карету со слугой могли позволить зажиточные ремесленники или привилегированные слои общества (аристократы, монахи, священная инквизиция и дознаватели). Оставив лошадей в ангаре таверны, мы только успели снять сумки и небольшие чемоданчики с товарами на пыльную брусчатку, как к нам тут же подбежал двенадцатилетний мальчишка. Мимолетно улыбнувшись, я кивнула ему в знак приветствия и сноровисто достав из кармана брюк несколько медяков, вложила их в протянутую ладонь.
– Спасибо. Я позабочусь о ваших лошадях, леди.
Мы не успели поднять вещи, как конюх, а это был именно он, незаметно скрылся в глубине ангара, уводя за собой двух лошадей. Быстро дойдя до нашей лавки, аренда которой была заранее выкуплена подругой мамы, мы спешно опустили тяжелую ношу. Выдохнув, я устало посмотрела по сторонам, подмечая всеобщее веселье и радостное возбуждение в глазах покупателей и торговцев. Так хотелось все посмотреть, но…
– Ты иди, прогуляйся немного, а я пока выложу склянки и травы, – понимающий взгляд мамы и легкая улыбка вызвали восторженный вскрик и, быстро обняв ее, я влилась в поток людей.
И как всем удается читать мои мысли? Неужели и вправду, мое лицо как открытая книга? Покачав головой, я решила позже вернуться к этому вопросу. А сейчас… я хотела просто насладиться свободой.
Продвигаясь по рядам раскинувшихся со всех сторон палаток и прилавок, я с интересом рассматривала товары. Чего здесь только не было: и расписная посуда, и одежда, и экзотические фрукты, и разноцветные платки, так и бросающиеся в глаза своей яркостью… и один из них как раз привлек мое внимание. Нежно-голубой платок переливался всеми цветами радуги на солнце. Ткань дроу нельзя было спутать ни с чем. Только настоящие мастера этой расы могли создать настолько волшебное творение. Выдохнув, я даже не сразу заметила, как задержала дыхание. Подойдя ближе к столь драгоценной вещи, я с замиранием в сердце рассматривала его. Настоящее произведение искусства, не иначе!
– Леди, у вас прекрасный вкус! – громкий голос вывел меня из задумчивости и переведя взгляд на говорившего, я встретилась взглядом с торговцем.
В глаза сразу же бросились пышные темные усы, светлые глаза и цветастая зелено-красная рубашка, плотно обтягивающая большой живот. Его добродушный взгляд дал мне понять, что он ожидает от меня ответа.
– Спасибо, – робко ответила я, подмечая его приятную улыбку. – Позвольте узнать цену эт…
– Это ее ты Леди назвал, торговец? – визгливый женский голос раздался слева от меня.
Да, с моей стороны было наивно полагать, что невезение закончилось на той злополучной ночи. Обреченно вздохнув, я напряженно посмотрела на ту, чей противный голос до сих пор отдавался в ушах.
– Эй! Ты совсем ослеп, что не можешь отличить полукровку от эльфийки благородный кровей?!
Краска бросилась в лицо, я с трудом сдерживала в себе так и рвущиеся с языка резкие слова. Передо мной стояла чистокровная эльфийка: золотистые волосы волной спускались до поясницы и некоторые пряди игриво лежали на плечах словно так и просили обратить внимание на обнаженные плечи. Кружевное светло-желтое платье ручной работы облегало стройный стан девушки, демонстрируя все прелести фигуры. Солнечные лучи создавали обманчивое впечатление, наделяя эльфийку божественным ореолом. И насколько она была красива, настолько ее голос был ужасен. А визгливые нотки девушки моего возраста помимо воли вынуждали всякий раз морщится.
– Я с тобой разговариваю, а не с пустым местом! Нужно отвечать, когда к тебе обращаются! – ее губы скривились от отвращения, когда она демонстративно осмотрела меня с ног до головы.
От кончиков пальцев до макушки пробежал жар, концентрируясь где-то в районе солнечного сплетения. Коктейль из эмоций унижения, смятения и злости захлестнул меня с головой, что я ощутила, как начали покалывать пальцы.
Простая молочного цвета рубашка и коричневые брюки, плотно обтягивающие узкие бедра, были простыми и совершенно не соответствовали моде, однако эльфийская ткань сидела точно по фигуре. И я прекрасно понимала затруднения эльфийки – такой материал и крой не могли себе позволить бедные, – которая не знала, то ли прилюдно оскорбить меня, то ли ограничиться презрением.
Эту одежду мне сшила мама, приговаривая: «Простота, элегантность и изюминка – превратят любую куколку в бабочку!» Эта фраза являлась визитной карточкой ткацкого производства Фриленд. Жаль, что сейчас мало тех, кто помнил это.
Тем не менее злобные слова и презрительный взгляд высокородной эльфийки ранили меня. Возможно поэтому я не смогла смолчать, когда заметила, что многие люди стали свидетелями устроенного здесь представления.
– Разве столь высокородная эльфийка обратилась ко мне? – заломив бровь, я с деланным удивлением посмотрела на торговца (такого же полукровку, как и я), приглашая его принять участие в словесном поединке. – Согласно этикету, вам стоило вначале извиниться за то, что вы прервали деловой разговор, а затем, выказав уважение торговцу, нужно перейти к сути цели вашего пребывания здесь…
От моих слов ее лицо пошло красными пятнами, она вновь и вновь открывала и закрывала рот, не находя столь же эффектного ответа.
– Высокородная эльфийка, неужели вас заинтересовал этот прекрасный материал… – достав откуда-то снизу желтый платок в черный горошек, он наклонился ближе к девушке и продолжил: – … вы правы, он просто чудесно подойдет к столь изысканному платью. Ах! А этот черный горошек освежит ваш немного зеленоватый цвет лица!
Люди окружили нас, вглядываясь в эльфийку и пытаясь найти признаки нездорового цвета кожи. Наконец, заметив интерес публики, она что-то недовольно прошипела и, резко развернувшись, ушла. Толпа людей, понявших, что представление закончилось так и не успев начаться, разочарованно разбрелась по сторонам.
– Итак, юная отважная девушка, после того, что вы здесь устроили, я готов продать полюбившейся вашему сердцу платок мастеров дроу всего за шесть серебряников.
Торговец довольно улыбнулся, уверенный, что мне будет приятно купить столь драгоценную вещь за такую дешевую цену. Закусив губу, я разочарованно покачала головой, неотрывно смотря на платок и уже мысленно с ним прощаясь. Мне было стыдно признаться в том, что в моем кармане было всего один серебряник и пятнадцать медяков, оставшихся после предоплаты работы конюха. Этих денег хватило бы на эльфийский платок и пару булок хлеба, но уж точно не на оплату работы величайших мастеров Империи. Предложить торговцу настолько низкую стоимость было равносильно оскорблению.
– Спасибо, но я вынуждена отказаться. Я уже опаздываю, – криво улыбнувшись и едва сдерживая слезы, я ушла прочь отсюда, пытаясь оказаться как можно дальше от этого места.
Лучше бы мои глаза не видели этот платок, тогда бы не было так обидно, а еще встреча с этой взбалмошной аристократкой, заставившей испытать унижение… Ох, если бы только наша семья снова обрела былую известность…
Ощутив в руках легкий зуд, я с силой сжала кулаки. Прикрыв глаза, я постаралась успокоиться, поэтому не заметила препятствие. От удара об стену, так мне показалось вначале, я потеряла равновесие и, распахнув глаза, начала заваливаться назад. Мужчина, оказавшийся моим препятствием, быстрым движением подался вперед, притягивая к себе. Не давая мне упасть. Он надежно прижимал меня и, подняв подбородок вверх, я встретилась с обладателем фиалковых глаз, которые так и искрились смехом. Все произошло настолько быстро, что пару долгих мгновений я не могла вымолвить ни слова.
– Скажите, вы храбры настолько же, насколько неуклюжи?
Смысл его слов дошел до меня не сразу, но когда поняла, что он стал свидетелем представления на базаре, то заметно вздрогнула. Жар опалил щеки.
Внезапно его рука, лежавшая на моей пояснице, показалась обжигающе горячей, а его близость ощущалась так остро, что почувствовала, как тело словно омыло горячей волной. Закусив губу, я попыталась от него отстраниться, но когда прикоснулась к его руке, то ощутила напряженность мускулов. Неужели я встретилась с тренированным воином? Он обаятельно улыбнулся и, убрав руки в стороны, дал мне возможность отойти.
