Пошел сильный дождь, и одновременно проснулся мой смарткомм. Питер.

«Доброго утра, Катарина. Жду в лаборатории. В графике все как мы договаривались: подопытные прибудут на контрольный осмотр к десяти. Лечащего доктора вынужденно отправили в Джохар-Бару, поэтому пациентов примет другой врач».

Уже перед сном Коэн оповестил, что его гениальный специалист приступил к работе, в чисто деловой форме, за что я была ему очень признательна. Если подумать, ему было невыгодно подставлять меня и мешать планам поставить точку во взаимоотношениях с Давидом. Но я все равно сомневалась, получится ли все задуманное, и только получив весточку от Питера, хоть немного расслабилась.

Теперь можно было сконцентрироваться на встрече с отцом.

Во время сборов я на несколько раз удостоверилась, что взяла модуль памяти, и даже воткнула его в смартбук, проверить, на месте ли запись. Поразительно, но воспоминания того вечера уже не вызывали во мне прежнего отвращения, правда, я так и не стала просматривать видео.

Вчера, добравшись до квартиры, я приняла душ, снова и снова обдумывая слова Коэна и его поступки. Вода не могла смыть его прикосновений с моей кожи, закрыв глаза, я опять чувствовала его жадные губы на своих. Мне определенно хотелось большего. И даже происходящий на работе апокалипсис не помешал мне увлечься заносчивым Коэном, который, надо сказать, не являлся для меня подходящей партией: я по-прежнему подозревала его в сталкинге, а в том, что он использует не совсем легальные методы в работе, и сомнений у меня не осталось.

Только вот, все мы были нечисты на совесть. В той или иной степени.

Меня так и подмывало заглянуть в сеть. Кроме патентов и успехов «Иммуно», там должно быть хоть что-то об этом человеке. Джойса я просить не могла, он не побежит докладывать отцу, но если дойдет дело – вынужден будет выложить все, что знает. Меня интересовали личные связи Коэна за последние годы, это могло пролить свет на степень его интереса ко мне, но несмотря на огромное любопытство, я не стала этого делать. Слишком много чести. Если он и следил за мной, то это только его проблемы, а не мои. По крайней мере, я сделаю так, чтобы они такими не стали.

Я не мучилась бессонницей, но беспокойные сны не принесли необходимого отдыха. Слишком уж я была взбудоражена и обеспокоена грядущим днем.

Во сне всю ночь я бежала. Петляла и пряталась среди небоскребов, так тесно стоя́щих друг к другу, что в некоторых местах, со скрипом протискивалась между домами в узкие щели. Меня преследовал Коэн. Было страшно, и одновременно я ждала, что он поймает меня. И Коэн ловил. Страстно целовал и заставлял повторять его имя.

– Эф, – послушно шептала я. Вырывалась и опять неслась прочь.

Он легко пробегал там, где еле проходила я. Все смешалось. Ярко светило солнце. Казалось все, кроме нас застыло. Мы дышали без масок и были совершенно одни в большом городе. Высотные дома нуждались в ремонте. Под ногами хрустели сломанные пластиковые панели, обрезки металла и битое стекло.

На очередном повороте я испуганно вскрикнула, впечатавшись в грудь своего охотника.

– Попалась! – Весь обзор закрыли желтые глаза.

Его тело придавило меня к пыльной, нагретой солнцем стене. Я знала, что сейчас произойдет, и готова была сдаться без сопротивления, так сильно меня раззадорила погоня.

– Катарина! – осуждающий голос отца громогласно прокатился между домами. Его суровый оклик отскакивал от стен, эхом устремляясь ввысь.

– Катарина… Катарина…рина…

– Папа! – в ужасе я проснулась с громким криком на всю комнату.

Села в кровати, пытаясь перевести дыхание, не сразу сориентировавшись где нахожусь, сердце часто колотилось, выдавая экстрасистолы. Я постепенно приходила в себя. Накатило облегчение. Сон, это просто сон. Так меня напугал из ниоткуда появившийся отец, готовый покарать меня за проступки.

– Черт! – я терла холодными пальцами лицо.

Экран часов показывал пять часов утра.

В кровати я проворочалась еще целый час, окончательно измучив себя мыслями, и вызвала Ская и Джойса к семи. Скоро Новый год. Отпущу обоих на пару-тройку дней отдохнуть. Пообещаю отцу быть внимательной и осторожной, я снова сяду за руль своей «Вольты», более компактной, чем тяжеловесный «Аурус», на котором меня возит Скай.

Уже зная, что модуль памяти на месте, для своего спокойствия я снова проверила его в сумочке. Без доказательств мои слова тоже сгодятся, но запись снимет все вопросы и сомнения с первых кадров.

Почти полтора часа мы добирались с Орчард роуд до главного здания «Индастрил-Био». Обычно дорога занимала двадцать пять – тридцать минут, но сегодня из-за опасных показателей воздуха и дождя, пешеходов на улицах совсем не осталось. Те, кто никак не мог отменить дела, пересели в машины, тормозя и так замедленное туманом и осадками движение.

Мое нервозное состояние мешало заняться работой в машине, нерешенные дела копились огромной кучей, грозясь превратиться в катастрофу. Мыслительная активность целиком сосредоточилась на дальнейших шагах, связанных с дыхательными имплантами. Я прекрасно понимала, что эти шаги будут зависеть от результатов исследований и ответов, которые сможет добыть Коэн.

Добравшись до офиса, я не стала заходить к Питеру, не хотела сбивать концентрацию и настрой. Села перекусить в кафе для аппарата управления на последнем, сорок первом этаже.

– Миссис Эверхарт, – вежливо поздоровался пакистанец Сабих, работающий официантом в «Индастрил-Био» еще с тех времен, когда я училась в университете. – Я провожу вас.

Я любила посидеть в одиночестве с чашкой чая за столиком у окна. Уютное местечко, дополнительно огороженное фикусом, было защищено от любопытных глаз. Сегодня разглядывать на улице было нечего, все погрузилось в серо-зеленую дымку, а небо, казалось, вот-вот опустится на крышу. Выпив чай, я спустилась на этаж ниже, там работал только отец и его помощники. Там же находилась его переговорная и жилое помещение, где отец оставался, если работа затягивалась за полночь.

«Я уже немолод, разъезжать ночами. Куда больше проку, если я останусь на работе», – всегда говорил он.

– Миссис Эверхарт, мистер Эверхарт вас ожидает, – улыбнувшись, вежливо склонил голову мистер Корбетт, первый помощник папы.

Мужчина средних лет, собранный и редко допускающий ошибки в хаосе поручений, всегда безупречно вежливый. Только ему отец доверял важные и семейные дела.

Уверенно толкнув дверь, я зашла в кабинет. Для многих отец – это защита, и тот, к кому можно прийти с проблемой в поисках утешения. Я же всегда была вынуждена играть на равных и никогда не показывать при нем страх или слабость. Мой отец понимал лишь позицию силы, и выиграть партию, что я затеяла, можно было только, разговаривая с ним на одном языке.

– Папа, привет!

Люди не зря опасались его. От отца веяло непоколебимой уверенностью. Крепкий, рост выше среднего, седина давно тронула темные волосы и бороду, придавая импозантности внешнему облику. А чего стоил его взгляд, мало кто мог разговаривать с Теодором Эверхартом, глядя ему в глаза.

– Проходи, Катарина, – произнес отец, ненадолго отрывая серые, как и мои глаза от смарткомма в руках. – Я дал поручение, чтобы для тебя сделали чай.

– Ты хотел что-то обсудить со мной? – холодея, спросила я и устроилась напротив.

Я не знала, что от него ждать, но не должна была позволить ему почувствовать мои опасения и неуверенность.

– У меня к тебе есть парочка вопросов. – Отец сурово зыркнул на меня. – Какого дьявола здесь происходит?! Сначала твой муж мне и своему отцу организовывает встречу, которая на деле оказалось пустышкой, мы с Альбертом лишь зря потратили время. А когда вчера вечером я приехал к вам домой, то с удивлением обнаружил, что тебя там нет. Консьерж внизу выдал, что ты уехала еще накануне с чемоданом. – Отец был неимоверно зол и едва сдерживался, чтобы не заорать на меня. – Объяснишь мне, Катарина, почему моя дочь не ночует у себя дома? Почему она не со своим мужем, и он понятия не имеет, где она?!