«Почему так темно?» – пришла первая мысль.

Тут же зрение дало о себе знать, и он увидел перед собой пучки каких-то нитей, уходящих вверх, в потолок.

«Значит, я лежу» – пришла к нему вторая мысль. – «А почему так тихо?»

Он попробовал пошевелиться и услышал звук, похожий на жужжание.

Но более, чем немного подвигаться не вышло, руки были привязаны. Он смог приподнять голову и увидел, что ноги тоже надёжно скреплены цепью.

«Отпустите меня!» – пришла третья мысль. – «Свобода. Нужна свобода. Нужно уйти отсюда!»

Потребовалось приложить немного больше усилий, и цепь, охватывающая ноги, поддалась: одно из колец лопнуло и отлетело в сторону, эхом разнеся звон по шершавому каменному полу. Освободить руки оказалось ещё проще.

«Так, теперь нужно встать» – пришла четвёртая мысль, – «Встать и бежать отсюда. Туда, где не так тесно. Где не так темно. Где есть Свобода.

Полумрак, подсвеченный тусклым красноватым светом, не давал возможности сосредоточиться и найти нужное направление. Пришлось идти наощупь, все время спотыкаясь и на что-то налетая с громким скрежетом.

Стена, шершавая каменная стена.

Идти вдоль неё, искать выход.

Но стены повсюду. Ни одного окна, никаких дверей.

Взять что-нибудь потяжелее и сломать стену!

«Да, правильно! Сделать выход самому!» – пришла пятая мысль…

Праздник Новой Весны всегда проходил очень шумно и весело – в Город съезжались не только со всей округи, но и из дальних окраин, а иногда можно было встретить купцов, что приплывали из-за Моря.

Главная площадь Города заполнялась многоголосым шумом, суетой, музыкой, льющейся со всех сторон, и конечно же нескончаемыми рядами торговых шатров, в которых можно было найти совершенно всё, что душе угодно, да ещё и поглазеть на редкие диковинные товары, что везли загадочные купцы из никому, кроме них самих, неизвестных далёких земель.

Сашке, как самому любопытному в округе, всегда не терпелось затащить родителей именно в такие шатры и поприставать к маме и папе с расспросами о том или другом непонятном предмете, лежащем на красном бархате длиннющих купеческих торговых столов.

О начале Праздника возвещали громогласные трубы, что разносили свою весёлую мелодию с внешних стен Города через все окрестные поля и пролески аж до самых дальних и дремучих уголков Чащи.

А ещё более верным признаком надвигающихся празднеств было пёстрое полчище летающих бумажных змеев. Они трепыхались на прохладном весеннем ветру вокруг главной площади Города, каким-то чудом умудряясь не сталкиваться друг с другом.

Лучик по своей всегдашней привычке проснулся раньше Сашки.

Не успев как следует сладко потянуться, шмыгнул в приоткрытое окно, чтобы вдоволь наноситься по округе перед завтраком, поупражняться в скорости с утренним ветром, да собрать свежие новости из Чащи, если снова удастся подслушать говорливых белок и барсуков.

Ну а Сашка проснулся немного позднее и, догадавшись, что Лучика в полюбившейся ему коробке уже не будет, не отказал себе в удовольствии сладко с чувством потянуться, и лишь потом оделся и побежал умываться.

Только за завтраком, когда дело дошло до чая с молоком, Сашка вдруг услышал, как до их дома долетела развесёлая мелодия городских трубачей.

– Праздник начинается! – мальчик вскочил из-за стола, забыв про чай. – Мам, пап, пойдём на площадь!

– Конечно, нетерпеливый ты наш, – улыбнулась мама, – но это не повод не допить чай. Так что садись обратно, сейчас все вместе соберёмся, и тогда уже пойдём.

В ту же минуту на кухню влетел улыбающийся шире обычного Лучик, сделал круг под потолком и прыгнул на стол возле Сашкиной кружки. Косясь на родителей, подкрался к своему верному другу и заговорщицки зашептал:

– Там тако-о-е происходит, ты не поверишь! Всё небо в маленьких драконах, люди сбежались, все шумят, ещё и трубы загудели прямо со стен! Там явно что-то намечается. Бежим скорее!

– Там намечается праздник Новой Весны, наш шустрый яркий друг, – копируя заговорщицкий тон Лучика, прошептал папа.

– И побежим мы туда все вместе! – точно также прошептала мама, наклонившись к Лучику.

– Ну вот, – наигранно расстроился он. – А я думал, там новое приключение…

Все дружно рассмеялись. Сашка подставил другу плечо, Лучик тут же перепрыгнул на него; картинно выпятив грудь и подняв подбородок, продекламировал:

– Раз не предвидится приключений, то будем их создавать сами!

– Даже не думай! – снова расхохоталась мама. – Хватит с нас пока приключений!

Дорога от дома вела вниз по другую сторону холма через ажурный кованный мост прямо к городским стенам.

– А ограду для моста папа сам делал! – похвастался Сашка, показывая Лучику скрученные в сложное, но гармоничное плетение многогранные железные прутья. Ближе к деревянным поручням перил они расходились более тонкими стерженьками и вытягивались в тончайшие металлические листья, в которых были видны даже прожилки.

– Ух ты, как настоящие! – оценил папину работу Лучик.

Ближе к городским воротам дорога стала шире, идущих по ней на праздник людей становилось всё больше. Мама и папа всё чаще кивали знакомым, перебрасывались с ними парой добрых слов, а с кем-то довольно официально и чопорно раскланивались, что-то вполголоса обсуждая.

Сашке не терпелось скорее окунуться в суету праздника, но он послушно кивал вместе с родителями очередным знакомым, терпеливо ждал конца неспешного диалога и только потом тянул папу за руку в направлении главной площади.

Лучик же, пользуясь своей возможностью становиться для всех невидимым, метался вокруг, иногда присаживался на Сашкино плечо и обсуждал внешний вид болтающих с родителями прохожих.

– Здравствуйте, мистер Большой Нос! – нарочито низким голосом говорил Лучик, пользуясь тем, что никто посторонний его не слышит. – Здравствуйте и вы, миссис Странная Причёска!

Сашка здоровался со знакомыми, едва сдерживая смех. Тут же отворачивался и делая вид, что очень радуется парящим впереди воздушным змеям, смеялся уже вовсю.

– С сыном кузнеца явно что-то не так, не находишь? – еле слышно проговорила «миссис-странная-причёска» своему супругу, когда те отошли на несколько шагов.

– Да, я бы показал его нашему лекарю, – все ещё косясь на Сашку, отвечал бакалейщик жене. Его и правда огромный нос отлично дополнял круглый выпирающий живот.

Диалог семьи бакалейщика не стал секретом для Лучика, который тут же пересказал его друзьям. Теперь расхохотались уже все вместе, чем снова привлекли внимание своих угрюмых знакомых.

– Лучик, перестань, – отсмеявшись, попросила мама, – во-первых, подслушивать чужие разговоры нехорошо, а во-вторых, мы так громко хохочем, что все на нас странно смотрят.

– Да ещё к тому же мы говорим с невидимым собеседником и глядим всё время куда-то поверх нашего сына, – добавил папа и все снова рассмеялись, подходя к огромным воротам Города.

Два здоровенных стража стояли по обе стороны распахнутых настежь по случаю праздника створок ворот. Они синхронно подняли руки, приветствуя семью кузнеца. Папа, польщённый таким вниманием, поднял ладонь в ответ.

– Давно не заходил к нам, Грим! – крикнул один из стражей, что был явно постарше. В могучих руках он держал короткую стальную палицу.

– Да и тебя в гостях тоже давненько не было, – улыбнулся папа, подошёл ближе и пожал протянутую руку в лёгкой кольчуге. – Рад видеть тебя, Торнис!

– И я тебя, мой добрый друг! – улыбнулся в ответ страж. – Так ты сам не даёшь повода зайти к тебе – с палицей не происходит ничего дурного с тех пор, как ты её выковал.

– Надеюсь, это оттого, что она тебе ни разу не пригодилась, мой друг, – снова улыбнулся папа. – Пусть никогда и не пригодится!