– В этом весь смысл!

Я зло глянул на него через решётку, легонько толкнулся энергией в правую руку и сразу потянул её обратно, да только фокус не удался. Если в прошлые разы отёк вызывал избыток небесной силы, то сейчас она вся покинула тело, просто по пальцам будто лупанули молотком.

– Знаешь, Серый, – вновь подал голос сосед по каземату, – чудеса иной раз случаются. И я бы даже поверил, что твой дар пробудился естественным образом или дело во влиятельном покровителе, когда б не порча. От тебя так и смердит проклятием, а врач об этом и словом не обмолвился!

Меня пробрало неприятным холодком, но виду я не подал и с презрительной ленцой бросил:

– Так уж и смердит?

– Ну… – задумался молодчик, потёр ладонью бритый затылок и поправился: – Скажем так, попахивает. Обычный тайнознатец внимания не обратит, но врач полноценное обследование провёл и ничего не заметить попросту не мог. Любого из приютских воспитанников сразу бы алхимической дрянью под завязку нагрузил, а тебе и слова не сказал. Почему? Да просто ты расходный материал!

– Чушь! – зло выдохнул я.

– Что за порча, кстати? – полюбопытствовал сосед. – Где подцепил?

Откровенничать я не пожелал. Был наслышан о тюремных подсадных утках, поэтому лишь фыркнул.

– Ерунда какая-то!

Но молодчик и не подумал отстать.

– Нижняя часть тела, там цвет аспекта искажён и смещён в фиолет. Сильнее это проявляется с правой стороны. В колене дело, верно?

Я так изумился, что даже задумался, стоит ли скрытничать, если всё столь предельно очевидно.

Или не очевидно, а это и вправду подсадной? Только нет – не похоже. Роба мятая, лицо усталое, ногу натёрли кандалы. А даже если и подсадной – мне-то что с того? Горан Осьмой прекрасно знал, кто и при каких обстоятельствах наградил меня порчей.

– Давай так, Серый, – усмехнулся молодчик, – ты мне обо всём расскажешь, а я растолкую, какие будут последствия.

– А так растолковать?

Но подначить соседа не вышло, он покачал головой.

– Я должен понимать, с чем именно имею дело, а не гадать на кофейной гуще. Сам понимаешь, ясновидящий здесь бы не очутился.

Если б под коленом время от времени не начинали припекать угольки боли, я бы промолчал, ну а так ответил, не вдаваясь в детали:

– Да просто тайнознатец тростью шибанул, а пепельные братья порчу сняли. Конец истории.

– Так-так-так… – озадачился молодчик. – Ты ведь из Черноводска? Цвет глаз тайнознатца разглядел? Пурпурный, лиловый или фиолетовый?

– Разглядел, – усмехнулся я. – И даже герб видел. Угадаешь?

– Ага-ага-ага… – заулыбался сосед. – Дай-ка подумаю! Бирюзовый василиск на пурпурном, оранжевая саламандра на фиолетовом или чёрный змей на лиловом? У тебя проскакивают чернота, пурпур и фиолет, но совсем нет ярких прожилок, поэтому ставлю на последний вариант. Тот род даром что Пурпурного змея, чёрным его на гербе восточной ветви малюют отнюдь неспроста – выродились и к старшим родичам отношения уже почти не имеют. Так что скажешь?

Молодчик вышел в цвет с первой попытки, чем меня несказанно впечатлил, но с ответом я всё же торопиться не стал. Просто не желал откровенничать, но собеседник расценил эту заминку по-своему и произнёс:

– Ещё пурпур могли дать чары младших семей или вассальных домов рода Багряной росы, но у них всё на кровь завязано, а у тебя ведь не было кровотечения?

Меня передёрнуло. По словам тётки, кровью истекла мама, да и отец ею захлёбываться начал, поэтому и пошёл снимать порчу к монахам. Опять же у меня самого никак не заживала распоротая плетьми кожа, иначе бы к знахарке и не повели. Может, то стародавнее проклятие и вправду наложил кто-то из драной Багряной росы. То, но не это.

– Да нет, всё верно – змей на гербе был, – вздохнул я, подтверждая догадку соседа по каземату.

Молодчик азартно потёр ладонями.

– И что же пепельные братья?

Запираться теперь было попросту глупо – рассказал обо всём без утайки, а стоило только дойти до своих походов в часовню Карающей десницы, сосед с довольным видом рассмеялся.

– Ну и хитрованы!

– Это ты о чём? – озадачился я.

– Тот колдун, что тебя приголубил, из бояр с крайне паскудным атрибутом и ещё даже более паршивым норовом, – прозвучало в ответ. – Это у них наследственное, вот и захирели. Прозябают на окраинах Поднебесья, а в Тенезвёзд и носа не кажут – особенно представители восточной ветви сего почтенного семейства, аспект которой ушёл в черноту. А так род древний и некогда очень даже влиятельный. Да и ныне кое у кого он со своими правами и вольностями как кость в горле. Ещё и с опальной школой Чернопламенных терний отношения поддерживает. Немудрено, что братья решили твою карту разыграть.

– Понятней не стало! – резко бросил я.

– Послушай, малыш… – начал было сосед, но сразу поправился: – Серый, нет на свете ничего более прилипчивого, нежели старое доброе проклятие. Желай монахи всерьёз исцелить тебя, они бы не стали устраивать эту профанацию!

– Что устраивать?

Дядька вздохнул.

– Думаю, после удара тростью у тебя должна была отсохнуть нога. И не когда-нибудь в будущем, а в тот же самый день. Скорее всего, ногой бы всё и ограничилось, ну а если нет – сгнил бы самое большее за седмицу. Но ты тянул с походом в госпиталь куда больше и при этом лишь охромел. О чём это говорит?

– Старикан не хотел всерьёз навредить? – предположил я.

– Чушь собачья! – отмахнулся сосед. – Проклятие вгрызалось в ногу, просто слишком медленно! Это говорит о необычайной сопротивляемости заклинаниям этого аспекта. И тебя не стали лечить, порчу до предела ослабили выплеском церковной магии, а после начали подкармливать энергией, дабы, разрастаясь, она не начала жрать раньше времени тело. В церквях повышенный фон небесной силы, для этого тебя присматривать за свечами и отрядили.

У меня голова кругом пошла, я вскочил со шконки и ухватился за железные прутья решётки.

– Но зачем?!

Вопрос собеседника в тупик отнюдь не поставил.

– Вижу три варианта, – заявил он и начал загибать пальцы. – Проклятие до сих пор живо, если его подкормить и позволить разрастись, то получится выпарить из твоего духа атрибут рода Пурпурного змея. Пусть лишь частично – два или даже только одно колено, но и такие знания стоят баснословно дорого. Впрочем… – Молодчик покачал бритой головой. – Попади ты в руки нечистоплотного алхимика или сектантов – тогда да. А пепельные братья на такое всё же не пойдут.

Вспомнилась магистр алхимии Сурьма, и меня аж передёрнуло.

– Второй вариант, – продолжил сосед по каземату, – это пилюли на основе крови, повышающие сопротивляемость атрибуту рода Пурпурного змея. Но тоже сомневаюсь. Тогда заперли бы в каменный мешок вроде этого и никуда бы уже не отпустили. Нет, монахи определённо не желали, чтобы их в будущем связали с тобой.

– И что остаётся? – спросил я, нервно сглотнув.

– Мститель! – объявил сосед. – Тайнознатцы слишком привыкли полагаться на свои атрибуты, у тебя были бы все шансы зарезать кого-нибудь из младших отпрысков рода. К тому моменту, когда проклятие начнёт пожирать тело, сопротивляемость приблизится к абсолютной, а желание отквитаться и ярость обречённого на смерть не знают границ. Тебя бы даже уговаривать не пришлось, сам бы всё сделал.

Молодчик умолк, я тоже нарушать тишину не спешил, какое-то время всё напряжённо обдумывал, потом спросил:

– Что такое – атрибут?

У собеседника вырвался обречённый вздох.

– Атрибут – это заклинание, которое срастается с духом адепта и по мере перехода на следующие ступени развития усложняется и усиливается. Обычный аркан – совокупность приказов, атрибут – применяется буквально по щелчку пальцев. В боярских родах атрибут наследуется и пробуждается одновременно с даром. У прочих тайнознатцев, за исключением разве что старых дворянских домов с сильной кровью, всё не так. Для них это девятая ступень возвышения.

– Ого! – впечатлился я.

Молодчик покачал головой.