Косись, косись. Я притворюсь, будто не поняла, что ты Громова имеешь в виду.

- Зачем? - пожал плечами Вадим. - Тут все по-взрослому.

Перебрав нотные листы, он выбрал скерцо Мендельсона и вполне сносно сыграл.

- Трудности? - спросил Антон Кирилла.

- Думаешь, надо? - засомневался тот.

Трудностями называли финальный аккорд прослушивания, когда давали сыграть реально сложное место, закавыку, над которой работали неделями.

- Ну пусть покажет себя во всей красе. Чтобы мы знали, на испытательный брать или на годовой.

Новичков брали обычно на месяц-два, потом уже на полноценный договор. Но некоторых прямо сразу на постоянку. Кирилл порылся в нотном шкафу и достал «Ночь на Лысой горе» Мусоргского.

- Знаешь?

Вадим покачал головой, просмотрел внимательно, начал играть отмеченное место.

- Хорошо, - остановил его Антон. - Завтра репетиция в десять. Приходи в полдесятого, подпишем договор. Все, мне пора. Ира… счастливо.

Он вышел, а Вадим обалдело посмотрел на нас и улыбнулся - словно солнце выглянуло из-за тучи.

- Меня что, взяли? Супер. Правда, я не успел одну вещь сказать. Я дирижерское отделение заканчиваю на заочке. Вторым высшим. Зимнюю сессию досрочно сдал, летом госы.

Мы с Кириллом переглянулись.

Кажется, кармический бумеранг был где-то на подлете.

- Вот что, Вадик, - Кирилл положил руку ему на плечо. - Молчи об этом, как партизан. Никому ни слова. Во всяком случае, пока не подпишешь договор. Понял?

----------------------

*неточная цитата из книги Антуана де Сент-Экзюпери «Планета людей»

**имеется в виду соло для кларнета из симфонической поэмы П. И. Чайковского «Франческа да Римини»

05.11.2024