– Нет, погоди, Стамен… – начала Косара, но что ему сказать, она не знала.

Не угрожать же ему? Есть же у нее хоть какая-то совесть? Да как она не додумалась, что все может так обернуться? Она полагала, что другие люди в пабе будут так же отчаянно, как и она, не пускать Змея к ним. Вот только эти люди не знали, на что он способен. Косара единственная во всем Чернограде знала его хорошо.

Во всяком случае, она была единственной, кто выжил после встреч с ним.

– Стой где стоишь! – прорычал Баян Стамену. – Ноги этого гада не будет в моем пабе.

Стамен отшатнулся, не сводя глаз с винтовки в руке Баяна. Косара одарила Баяна благодарной улыбкой. Но бармен не спешил улыбаться в ответ.

Роксана наклонилась ближе, и запах дыма из ее трубки окружил Косару липким головокружительным облаком.

– Может, тебе все же стоит открыть эту дверь, пока кому-нибудь не стало худо.

– Если я открою дверь, худо придется мне, – испуганно повернулась к ней Косара.

– Брось, ничего подобного. Ты ведь его знаешь. Ты для него важна.

– Змею важен разве что он сам, Роксана.

Роксана пожала плечами и откинулась на спинку стула, небрежно положив пальцы на рукоятку пистолета.

– Ты не понимаешь, – сказала Косара, – он зол на меня! Ты не знаешь, что бывает, когда он злится.

– Ну а что он сделает?

Пальцы Косары невольно коснулись шеи. Синяки давно исчезли, но она все еще чувствовала призрачную хватку Змея на горле.

– Отвезет меня обратно в свой дворец.

– Он ведь не сделает этого против твоей…

– Еще как сделает.

Роксана наконец-то замолкла.

– А что насчет тебя, Мария? – На этот раз Змей обратился к женщине, вязавшей в углу, и стук ее спиц тут же прекратился. – Твоя маленькая дочурка сегодня вечером гостит у своего отца, не так ли? Могу поспорить, твой прежний ухажер поскупился и не предохранялся должным образом. Ты ведь поэтому в конце концов ушла от него…

– Не смей… – Мария вскочила со своего места.

– Что-что? Ты собираешься позвать меня к вам?

Бармен удержал Марию за руку и не дал ей подойти к двери. Старый добрый Баян, Косара знала, что может на него положиться…

Пока он не повернулся к Косаре, сжимая винтовку.

– Даю тебе шестьдесят секунд, чтобы убраться.

Проклятье!

– Убраться? – Она попыталась изобразить обезоруживающую улыбку, но все мышцы ее лица были напряжены, и поэтому он, наверное, думал, что она оскалилась. – Да будет тебе, Баян, ты не можешь вот так бросить меня на съедение…

– Пятьдесят девять, пятьдесят восемь, пятьдесят семь…

– Баян, прошу…

– Баян, – послышался голос из-за соседнего столика, – нельзя так поступать.

Косара узнала молодую женщину, ту, что недавно пробовалась в ее ученицы. Косара отказала ей, потому как считала себя посредственной ведьмой. Чему она могла бы научить и кого?

К удивлению Косары, еще несколько голосов за соседними столиками выразили согласие.

– Девушка права, – сказал пекарь Сава, встав и скрестив на груди большущие руки. – Не советую так поступать.

– А твое какое дело, – рявкнул Баян. – Это ведь не пекарне грозит крах в любую минуту!

– Ты обещал убежище любому. – Сава сделал шаг вперед.

Косара отчаянным жестом предложила ему сесть обратно. Он был крупным мужчиной и мог выглядеть устрашающе, но единственной причиной, по которой он мог держаться на своих подгибающихся коленях, была припарка, которую для него готовила Косара каждую неделю. Нет, Сава не был бойцом.

Баян рассматривал его поверх ствола винтовки.

– Положение дел изменилось. – И затем добавил, подчеркивая каждое слово: – Пятьдесят шесть, пятьдесят пять, пятьдесят четыре…

Незнакомец кашлянул в кулак, и Косара подпрыгнула. Она уже и забыла о нем.

– Уверяю, я могу помочь, – сказал он.

– Каким образом?

– Я могу вывести вас за Стену. Там вас будет не достать. Но это будет стоить дорого.

– Сколько?

– Вы же сами все понимаете.

«Моя тень».

Первым инстинктивным желанием Косары было отказаться. Она не могла покинуть Черноград. С каждым годом ведьм, готовых сразиться с чудовищами, становилось все меньше. С такой профессией обычно не доживали до пенсии.

Вдобавок местные нуждались в Косаре, в той защите от Змея, которую она предлагала. Она знала его. Всякий раз, когда он собирался атаковать определенный район, она прибывала первой для эвакуации людей и их питомцев. Всякий раз, стоило ему положить глаз на очередную молодую девицу, именно Косара предупреждала ее семью об опасности.

Но не то чтобы ее многие слушали.

– …сорок шесть, сорок пять…

И Невену тоже нельзя было оставить. Какая бы крохотная частичка ее сестры ни сидела внутри кикиморы, это все еще была Невена. Без Косары ей будет так одиноко.

– …сорок два, сорок один…

И потом, отказаться от тени? Да это же смерть. Она проведет несколько лет или десятилетий в качестве бестолковой, беззащитной ведьмы, а затем сама растворится в тени.

– …тридцать девять, тридцать восемь…

С другой стороны, если Змей заполучит ее, это тоже считай что смерть. Она не могла вернуться в его дворец. Никогда больше.

– Косара, не надо… – начал Маламир.

– Не трогай ее, – отрезала Роксана. – Пусть сама решает.

Косара так сильно зажмурилась, что перед глазами заплясали разноцветные пятна. Она все еще видела зубы Змея, по-собачьему острые, оскаленные в улыбке. Она чувствовала запах серы в облачках его дыхания, вырывавшихся в холодную ночь. Чувствовала его пальцы, всегда обжигающие, когда те обхватывали ее шею, сдавливали и не отпускали, как бы Косара ни умоляла.

Мир вокруг расплывался, каждый вдох обжигал, и одна лишь мысль воссияла в ее полусознательном разуме: так и так умру.

Косара взглянула на свою тень.

«Не надо, – вскричал в ее голове отчаянный голосок, – будешь жалеть!»

Но был и другой голос, повторявший раз за разом: «Умру, умру, умру…»

Ее городу придется обходиться без нее. В любом случае она, вероятно, была слишком высокого мнения о себе. Никуда не денется Черноград без одной ведьмы.

Ну а Невена? Невена мертва.

– …двадцать девять, двадцать восемь, двадцать семь…

Косара стиснула свою тень в кулаке. Сначала тень пыталась бороться, извивалась, выкручивалась и скользила меж пальцев. Потом – замерла. Косара скатала ее в ладонях до размеров крохотной черной бусины.

Не давая себе засомневаться, она поспешно вложила тень в ладонь незнакомца. Как только ее пальцы отпустили тень, что-то дернуло ее под пупком, так резко, что она чуть не упала. Она стояла посреди комнаты, осиянная светом. И когда она подняла руку, на стене напротив не было тени, чтобы поднять руку в ответ.

«Что. Я. Наделала».

Она сделала то, что должно.

– …семнадцать, шестнадцать, пятнадцать…

Змей застучал кулаками в дверь.

– Если не впустите меня прямо сейчас – вы все об этом пожалеете!

Незнакомец швырнул в лицо Косары свой шейный платок.

– Глаза завяжите.

Ее руки тряслись так сильно, как будто бы она возилась с платком часы и дни.

– Сейчас я надену кое-что на вашу ногу.

Он сорвал с ее левой ноги ботинок, холодный воздух защекотал пальцы ног.

– Давайте сюда руки. – Он схватил их и потянул, раскручивая Косару, подталкивая ее пятки, будто в диковинном танце.

Затем он что-то пробормотал. Заклинание?

– …пять, четыре, три…

И тогда ее осенило: она покидает Черноград. Ей захотелось крикнуть: «Стойте! Я не готова! Я передумала!»

Слишком поздно.

Все ее тело задрожало, в ушах раздался звон. На какое-то мгновение она повисла в воздухе, невесомая. Затем ее ноги ударились о твердую землю, и теплый бриз бросился ей в лицо. Пахло привозными специями и экзотическими цветами, далекими ветрами и морской солью.

Белоград.

Незнакомец приподнял левую ногу Косары и снял с нее привязанный амулет. Чтобы удержать равновесие, Косаре пришлось опереться на его плечо. На секунду его рука обвила ее талию, а потом он отстранился – и Косара пошатнулась, ничего не видя и потеряв ориентацию… И все-таки она не упала.