– Я никогда не сомневалась, что для того, чтобы понравиться тебе, сойдет любая, главное, чтобы она была голой.

– Ты ранишь меня в самое сердце.

– Для этого мне сначала пришлось бы его найти, а я собиралась потратить остаток своей жизни на что-то более интересное, – опуская ладонь на его ширинку и смело поглаживая внушительную выпуклость, ухмыльнулась я. Уилсон никак не отреагировал на мое касание.

Я выглядела так уверенно, но едва сдерживала нервную дрожь.

– Думаешь, его тяжело отыскать?

– Как отыскать то, чего не существует?

Рэй нахмурился и сжал губы в тонкую линию.

– Ну, думаю, с этим, – он накрыл мою руку своей и сжал ее, – у тебя проблем не возникнет.

Я высвободилась и попыталась толкнуть его к плетеному креслу в углу балкона, но он не сдвинулся ни на миллиметр.

– С этим? И что же мы собираемся делать, Рэй?

– Ты мне скажи.

– Мило беседовать?

– Я не люблю болтовни в постели, но так уж и быть, ты можешь говорить, – предложил он, наступая на меня и резко обхватывая мою шею рукой, заставляя меня ахнуть от неожиданности и страха, – однако сомневаюсь, что ты будешь в состоянии делать это, пока я буду трахать тебя сзади, Кирби.

Я ощущала биение сердца где-то под подбородком и готова поспорить, что Уилсон тоже чувствовал его. Пришлось распахнуть губы, ведь мои легкие сжались от недостатка кислорода. Огромных усилий мне стоило вернуть себе невозмутимость:

– Прости, Рэй, но с этим справляется моя работа. Кроме того, я люблю пожестче.

– Скажи, я обидел тебя чем-то? – издевательским тоном спросил он, разжимая пальцы и проводя ими по моей коже до ложбинки между грудей.

Я прикусила язык от гнева.

Этот сукин сын еще спрашивает?

– Меньше слов, больше дела, – скомандовала я, расстегивая рубашку и стягивая ее с его мускулистых плеч. Когда он остался обнаженным по пояс, мне пришлось собрать все остатки выдержки, чтобы не отключиться.

Бог мой! Билборды не могли передать всей его неотразимости. Ключицы выступали на светлой коже, развитые грудные мышцы были свидетельством усердных тренировок, которым, судя по всему, Уилсон уделял немало времени. Шесть кубиков пресса и привлекательный треугольник косых мышц живота, уходящий вниз, под пояс брендовых брюк, могли с легкостью стать причиной сердечного приступа обезумевшей фанатки, впервые увидевшей его вживую.

Боже, храни Америку!

И мое исправно работающее сердце.

Его тело следовало занести в список объектов всемирного наследия. Поместить на первую строчку, без разговоров.

Вцепившись в пояс его брюк, я замешкалась. Уилсон мягко приподнял мой подбородок. То, что я увидела в его глазах, едва не выбило почву из-под моих ног: величие и надменность. Он был прав и знал это.

– Не привлекаю, Стоун? – припомнил он мне слова, сказанные у бара.

– Ни капли, – пробормотала я, расстегивая его брюки и стягивая их вниз вместе с боксерами, а затем толкая его в кресло.

Из его горла вырвался поддразнивающий смешок.

Кажется, я совершила большую ошибку, поставив его тело на первую строчку списка объектов всемирного наследия. Это место по праву должен занять его огромный член, припавший к накачанному животу. Мои ладони защекотало от желания коснуться его. Снова и снова я скользила взглядом по идеальной длине, оплетающим ее венам и розовой головке с выступившей капелькой смазки.

Соберись, Стоун!

Это все дайкири.

Всего лишь член.

Члены мерзкие.

Но не член Уилсона.

Нет. У него тоже мерзкий член. Большой и твердый…

– Самое счастливое место на Земле, – бросил Рэй, кивая вниз. Я испуганно взглянула на Уилсона, на секунды позабыв, что к члену прилагался капитан хоккейного клуба.

– До Диснейленда[1] не дотягивает, – пробормотала я, опускаясь между его расставленных ног и стягивая с него обувь.

– Что? – не расслышал он, я в ответ лишь дернула головой и избавила его от брюк с боксерами. Уилсон остался в одних носках.

– Эй, зачем ты делаешь это? – спросил он, имея в виду то, что я раздела его практически полностью.

– Не хочу, чтобы нам что-то помешало.

Рэй раздумывал несколько секунд, а затем, не почувствовав подвоха, расслабленно откинулся на спинку кресла, а руки расположил на подлокотниках.

– Давай, покажи, на что ты способна. – Никакого принуждения в сапфировых глазах, лишь вызов. Я скинула с плеч бретельки платья, уперлась коленом в кресло между его ног и нависла над ним с галстуком в руках.

– Я закрою тебе глаза, а затем сделаю так, что этот момент навсегда останется в твоей памяти.

Уилсон нахмурился. Я думала, что сейчас все прекратится, ведь понимала, Рэй не доверяет мне так же, как и я не доверяю ему. Но затем почувствовала, как его рука сжимается на внутренней стороне бедра. Я прикусила губу, наслаждаясь мягкими, но уверенными прикосновениями, его ладонь двинулась выше, пока он не коснулся моих трусиков ребром ладони. И снова эта заносчивая улыбка на его губах, ведь он понял, что кружево моего белья было влажным.

– Дерзай, – сказал он, и я завязала галстуком его глаза. Затем встала, вернула назад бретельки платья и подобрала с пола брюки, боксеры и обувь.

– Не подглядывай, я люблю честную игру.

– Знаешь, а я ведь думал, ты не решишься, раньше ты тени своей боялась, – говорил мужчина в одних носках, с эрегированным членом, завязанными глазами, сидящий в плетеном кресле.

Но зачем мне его слушать? Очевидно, что у него проблемы с головой.

– Новая Кирби, ты не забыл? – Я подхватила его рубашку и выбежала с балкона. – И, как ты и просил, она показывает тебе, на что способна. – Я закрыла стеклянную дверь и сразу же заперла его. Уилсон сорвал галстук с глаз, подорвался с кресла и в два шага оказался у двери, но не смог ее открыть. Он оглянулся и обнаружил, что вся его одежда исчезла, а затем увидел эти тряпки в моих руках. Синие радужки стали почти черными от ярости, пугая меня до чертиков.

– И что все это значит?

– Хорошего вечера, Рэй, – бросила я, скорее направляясь к лестнице.

Раздался громкий стук, стекло задрожало, но выдержало удар капитана «Королей».

– Твою мать, Стоун, открой гребаную дверь, иначе ты пожалеешь!

Не оборачиваясь, я показала ему средний палец, а затем, заливисто рассмеявшись, спустилась по лестнице. Адреналин струился по моим венам, я чувствовала себя победительницей, пока у выхода не влетела в широкую грудь парня в черной рубашке. Я не успела увидеть его лица, но на меня уже будто опустилось огромное темное и тяжелое облако, парализуя, словно яд самого опасного на планете паука. Рукава его рубашки были закатаны до локтей, обнажая бронзовую кожу и обилие черных рисунков. Сглотнув, я медленно подняла голову, моментально сжимаясь от взгляда черных глаз.

Он был огромным, устрашающим и смотрел на меня так, словно являлся наемным убийцей, чьей новой целью была я.

Разве можно было его не узнать? Здоровяка, внешне напоминающего Годзиллу, звали Даллас Белл, он играл с Уилсоном в одном клубе на позиции защитника, а еще был другом жениха.

– Я знаю только одного человека, который может купить уродливые туфли из кожи питона. Это одежда Уилсона. Где он? – игнорируя приветствия, спросил он.

Вполне симпатичные туфли. Из последней мужской коллекции «Армани».

– Отдыхает на втором этаже.

– Значит, ты украла его тряпки?

Я глупо рассмеялась, стараясь погасить странное ощущение волнения перед этим человеком. Даллас Белл был психопатом, все это знали.

– Нет, он пролил текилу на одежду и попросил меня как-то уладить это.

– И на туфли тоже?

– Угу.

Даллас нахмурился, кажется, он совсем не верил мне. Мускул на его лице дернулся, а затем он кивнул:

– Ладно.

Белл прошел мимо меня, а я оказалась на крыльце. Стерев с лица блаженную улыбку, я швырнула вещи Рэя в кусты у выхода и провела ладонями по бедрам, поправляя платье.

– Полагаю, именно там находится прачечная.