– Службу безопасности на мостик! – закричала Ухура в микрофон. – Тревога на мостике!
Кирк вступил в схватку, но они опасались повредить Споку; вулканца же подобные соображения не удерживали. Втроём им едва удавалось не подпускать его к приборам управления.
Потом появился наряд службы безопасности, и уже через несколько секунд Спок был схвачен.
– Я должен посадить корабль! – задыхаясь, выкрикнул он. – Я не хочу! Помогите мне! Помогите мне!
Откуда ни возьмись, появился Маккой и, протолкавшись к Споку, сделал ему инъекцию. Спок тотчас обмяк и осел на пол.
– Отнесите его в медотсек, – приказал Кирк, – и на этот раз привяжите к кровати.
Спока вынесли; Кирк и Маккой вышли следом. То была мрачная процессия.
– Что ж, Менен предупреждал меня, – сказал Кирк. – Он сказал, что если Спок что-нибудь значит для меня, я должен его убить.
– Нечего сказать, хорошее решение.
– Не волнуйся, Боунз, мне оно тоже не по душе. Но мы должны как-то ему помочь.
– По крайней мере, кое-что я теперь знаю, – сказал Маккой. – Пойдём, посмотришь.
У себя в кабинете доктор показал Кирку банку, наполненную прозрачной жидкостью. В жидкости плавала, изгибаясь, длинное, почти прозрачное волокно, похожее на усик растения.
– Это какая-то живая ткань, – сказал Маккой. – Назовём его щупальцем. Я извлёк это из позвоночного столба Спока час назад.
– Из-за этого ему больно?
Маккой кивнул.
– Эта дрянь проникла во всю его нервную систему. И слишком глубоко, чтобы её можно было удалить хирургическими методами. Я не знаю, как её убрать.
– Тогда, если этот старик прав, – сказал Кирк, – эта ткань реагирует на приказы, посылаемые другими существами.
– А может, это одно существо?
– Объясни.
– Само по себе, – сказал Маккой, – это не более чем ткань. Никаких органов. И я думаю, с теми существами, которых мы видели на планете, дело обстоит точно так же. Это не существа, это части существ. Сложи их вместе – и я уверен, они не способны произнести "мама". Но это единственное, в чём я уверен.
– А почему на них не действует луч фазера?
– Потому что сами они по большей части энергия. Это не протоплазма. Луч фазера действует на них примерно так же, как на нас – струя из водомёта: сбивает с ног, оглушает, но только и всего. Пойдём, посмотрим на Спока, и я тебе покажу ещё кое-что.
Усыплённый, привязанный к кровати, Спок лежал под диагностической панелью.
– Следи за левым индикатором, – сказал Маккой. – Это долориметр, он показывает уровень боли. Сейчас он стоит на нормальном уровне. Но если я настрою его на восприятие…
Он повернул переключатель. Индикатор немедленно поднялся до верхней отметки шкалы и застыл там.
– Вот что он чувствует, – тихо сказал Маккой. – Огонь, пожирающий изнутри. Ничего удивительного, что эти бедняги сходят с ума.
– И приходят к мысли, что убивать друг друга – милосердие, – добавил Кирк.
Тем временем индикатор стал медленно опускаться. Маккой уставился на него.
– Что за…
Спок открыл глаза.
– Здравствуйте, доктор, – слабо произнёс он. – Здравствуйте, капитан.
– Мистер Спок! Как Вы себя чувствуете?
– Плохо. Но в этих ремнях больше нет необходимости. Как и в снотворном, доктор. Я в состоянии вернуться к исполнению своих обязанностей.
– Ни в коем случае, – сказал Маккой.
– Спок, мы только что видели, что боль может сотворить с тобой, – добавил Кирк.
– Я сожалею о своих действиях, – сказал Спок. – Боль значительно ослабила мою способность мыслить. Я даже не помнил, что наш корабль вообще нельзя посадить, ни на какой планете. Но сейчас я способен подавлять боль.
– Как? – спросил Маккой.
– Я вулканец; мы обучены использовать своё сознание. Боль всего лишь один из внешних раздражителей, которые тренированный ум должен уметь подавлять.
– Ты вулканец только наполовину, – сказал Кирк. – Как насчёт твоей земной половины?
– Это помеха, но с этим можно справиться. Существо – все его многотысячные компоненты – воздействует на меня даже в настоящий момент. Ему нужен этот корабль. Но я могу сопротивляться. Это не слишком приятно, но уверяю вас, я не опасен, и меня можно выпустить.
– Даже самый сильный ум в мире через время от времени должен отдыхать, – сказал Маккой. – Если я дам тебе лёгкое…
– Никаких препаратов, доктор. Моё сознание должно быть ясным.
– Мистер Спок, Вы нужны мне, – сказал Кирк. – Но я не могу рисковать. Оставайтесь здесь. Полежите некоторое время. Когда почувствуете, что можете контролировать себя, возвращайтесь на мостик. А до тех пор делайте, как велит доктор. Это приказ.
Спок кивнул. Затем лицо его дрогнуло, и долориметр снова поднялся. Закрыв глаза, вулканец зашептал:
– Всем управляет разум. Боли не существует. Боли… не… существует…
На мостике Ухура сообщила Кирку, что его вызывает представитель командования.
– "Энтерпрайз" слушает, коммодор Анхальт, – сказал Кирк.
– Мы ознакомились с Вашим докладом о ситуации на Деневе, капитан, – сказал Анхальт. – Мы согласны, что эти существа, кто бы они ни были, представляют собой серьёзную и неотложную угрозу для этого сектора. Мы считаем, что если им не помешать, они быстро распространятся по всему квадранту, а возможно, и дальше. Вы можете что-либо сообщить нам о них?
– Сейчас нет. Мы намерены поймать экземпляр для исследования.
– Отлично. Но вы не экспедиция для сбора опытных образцов, капитан. Какова бы ни была природа этих существ, они должны быть уничтожены – любой ценой.
– Коммодор, – сказал Кирк, – на этой планете более миллиона ни в чём не повинных людей. Может оказаться, что невозможно уничтожить существ, не уничтожая…
– Нам это известно, капитан, – ровным голосом произнёс Анхальт. – Приказ остаётся без изменений. Ждём Ваших сообщений. Конец связи.
Экран погас. Обернувшись, Кирк обнаружил за спиной своего помощника.
– Спок, я же приказал тебе оставаться в медотсеке!
– Пока я не буду уверен, что способен контролировать себя, – ответил Спок. – Я уверен. И доктор Маккой тоже.
– Уверены?
– Абсолютно.
– Ладно. Тогда подумайте вот над чем: как бы нам захватить одну из этих тварей? Ни транспортатор, ни фазер на них не действуют; а посылать туда человека я ни в коем случае не собираюсь. Это означало бы ещё одну жертву.
– Не обязательно, – сказал Спок. – Если нервная система этого человека уже захвачена одним из этих существ, другие мало что смогут ему сделать.
Кирк посмотрел на своего помощника долгим взглядом.
– Я понимаю, к чему ты клонишь, и мне это не по душе.
– Капитан, я думаю, что на моём месте Вы не колебались бы ни секунды. Я просто прошу дать мне возможность сделать то, что Вы сделали бы сами, будь Вы на моём месте, а я – на Вашем. С точки зрения логики я – единственно подходящий человек для такого задания.
После долгой паузы Кирк сказал:
– Хорошо, мистер Спок. Но будьте осторожны и постоянно держите связь с нами.
– Разумеется, капитан.
Спок вернулся с двумя пойманными – существом и обезумевшим человеком.
– Я подумал, что нам понадобится ещё кто-нибудь инфицированный, – сказал он. – В конце концов, главная проблема – как извлечь это существо из организма.
При виде деневианина Аурелан горестно вскрикнула.
– Это Картан. Мы собирались пожениться, как раз перед тем, как появились эти твари.
Она выбежала, не желая смотреть, как Маккой будет проводить обследование. Кирк не мог винить её за это.
– Та же картина, только в более тяжёлой стадии, – сказал Маккой. – По сути дела, у него практически не осталось собственной нервной системы. Чужая ткань захватила всё.
– По крайней мере, мы теперь знаем, что произошло на Ингрэхэме В и других планетах, – заметил Кирк.
– Это верно. Но что же делать?
В медотсек вошёл Спок, неся прозрачный контейнер с находившимся в нём существом.
– Вот оно, – сказал он. – На первый взгляд, одноклеточное – в действительности же лишь компонент более сложного организма. Собственная его активность столь слаба, что даже приборы её не улавливают. Огромная сила единого существа – результат взаимодействия всех частей. Более всего оно напоминает гигантскую мозговую клетку.
