Я молчал и смотрел на него.

Тем временем мои мозги уже сопоставляли факты, чтобы проверить слова Волота.

Он мог говорить мне всё, что угодно, чтобы добиться своих целей. И то, что Волот не прятал источники, я уже понял несколько дней назад. Он, наоборот, всеми силами пытался в них проникнуть.

– Тогда зачем ты сказал своим послушникам, что это ты спрятал источники? – спросил я.

Он ответил прямо:

– А ты бы признался своим подчинённым, что тебя перехитрил какой-то мальчишка-сидарх? Вот и я не признался. И сто лет после твоего исчезновения я пытался найти и проникнуть в червоточины. Даже привлёк твоих потомков Бринеров. Да, они нашли и открыли червоточину, но я так и не смог туда попасть. Никто не смог. Ты хорошо их защитил. Так что мне пришлось ждать твоего личного появления. А я чувствовал, что ты появишься. И вот ты здесь.

Я продолжал стоять ровно и смотреть ему в глаза, но груз его слов уже начал давить на меня прессом.

А он всё не останавливался:

– Как думаешь, кто предал тебя тогда, сто лет назад, когда ты повысил ранг и исчез, оставив свое тело беззащитным? О, это был близкий тебе человек. Именно он подпустил меня к твоему телу. Что ты на это скажешь, Коэд-Дин?

Мои зубы скрипнули сами собой, но я опять промолчал.

В те времена у меня имелся не один близкий человек, и подумать можно было на нескольких.

– Ты слаб, Коэд-Дин, – добавил Волот. – Признай это. Ты на первом ранге из тринадцати. Да, великие возможности у тебя остались, но сил не хватает, чтобы распечатать всё, что ты умеешь, как сидарх. Сейчас я сильнее тебя.

– Но ты никогда не сможешь стать полноценным сидархом, как я, сколько бы раз ни переродился, – ответил я.

Фигура Волота чуть опустилась, на лице отразилась злость.

– Нет, не смогу, – признал он. – Разве что вселюсь в тело Алекса Бринера, который разовьётся до высокого ранга сидарха.

Я приготовил кинжал к молниеносному удару и ответил:

– Даже в этом случае ты не сможешь постичь тринадцатый ранг, потому что изначально ты маг крови, а не сидарх.

– А мне и не нужен тринадцатый ранг, Коэд-Дин. Мой отец не воспитывал меня настолько амбициозным, каким твой отец растил тебя. Я не рвусь к лучшему. Мне достаточно хорошего. Посмотри, что ты натворил, когда погнался за последним рангом и захотел стать лучшим.

– Тело Алекса тебе никто не отдаст, и ты это знаешь.

– Знаю, – опять признал он. Его кровавый образ приблизился. – Поэтому я оставлю тело Алекса в покое и тебя внутри него. Но ты проведёшь меня в червоточину с чистым эфиром. Всего лишь в одну. Это будет несложно для тебя. Но твои покровители из военных не должны об этом знать. Иначе что они подумают, когда узнают, что именно Коэд-Дин создал червоточины с монстрами?

– А червоточины с тёмным эфиром создал ты? – прямо спросил я.

Волот качнул головой.

– У меня никогда не было таких возможностей. Но тёмный эфир – это моё изобретение. И это лучшее, что можно было создать.

Он внимательно посмотрел на меня.

– Ты согласен? Итак. Я больше не трогаю тебя, а ты проводишь меня в одну червоточину. Всего лишь одну. Я буду в теле какого-нибудь мага, который отправится с тобой, как помощник.

– Ты действительно думаешь, что я соглашусь? – сощурился я. – То есть ты думаешь, что я для того так серьёзно защищал источники, чтобы потом лично привести тебя к одному из них?

– У тебя нет выбора, Коэд-Дин. Петля капкана вокруг тебя затягивается, и ты это знаешь. Проведи меня туда, куда я хочу, и клянусь, я оставлю тебя в покое. Тебя и всех твоих любимых. У тебя ведь есть любимые?

А вот это он зря сказал.

– Если ты сунешься к кому-то из моих любимых, то я найду тебя и заставлю переродиться в обратную сторону, ублюдок.

– То есть твой ответ «Нет»?

Кто б знал, как мне хотелось сейчас воткнуть кинжал в эту кровяную колбасу, называющую себя Волотом, но в то же время я понимал, что на приманку он может клюнуть.

Он пришёл лично.

Ему это важно.

Он считает, что узнав правду о создателе червоточин, я почувствую вину и постараюсь всё исправить. Да, вину я почувствовал и постараюсь всё исправить, но Волота в моих планах, уж точно, не будет.

Разве что, в качестве ступени к поднятию ранга.

– Я подумаю, – ответил я, не сводя глаз с кровяного лица Волота. – Дай мне время до осени. И пока я не дам ответа, ты никого не тронешь и не будешь мне мешать. Потом мы встретимся ещё раз и обсудим, кто и что будет делать.

Он задумался.

Его фигура из крови снова запузырилась и забулькала. Волот посмотрел на меня, пристально и пронизывающе, силясь угадать мои настоящие планы.

Я тоже смотрел ему в глаза.

В итоге наши гляделки продолжались около пары минут. В комнате стоял удушливый запах крови, влажный и неприятный. Лунный свет из окна блестел на алых доспехах Волота, а тот всё смотрел на меня.

– Что ж, договорились, Коэд-Дин, – наконец ответил он. – До осени. Я не трону никого до этого момента. Но если ты меня обманешь, то пеняй на себя. Ты останешься во всём виноват. Бринеров вообще легко обвинить в чём угодно.

Его высокая фигура взорвалась на капли и окатила меня кровью с ног до головы.

Да и вся комната теперь была обрызгана и залита. Придётся спать в другой.

– Ублюдок, – процедил я, вытер пальцами глаза, проморгался и отправился в ванную.

Пока я смывал с себя кровь под душем, меня одолевали мысли. Тот многотонный груз, что должен был свалиться на меня ещё во время разговора с Волотом, обрушился только сейчас.

Я оттянул этот момент, как мог, но не смог его убрать.

Вина за всё, что произошло с планетой и людьми, буквально раздавила меня. Я стоял, а вода лилась на меня сверху, смешивалась с кровью и, розовая, стекала по телу к ногам. Мой кулак сам по себе колотил кафельную стену ванной, а я даже не замечал боли и того, как с каждым ударом костяшки покрываются ссадинами.

Волот не пробил мою моральную оборону, но погнул её.

Если это я создал червоточины, чтобы уберечь их от Волота, то почему не предусмотрел, насколько это навредит людям? Почему не увидел случайное открытие червоточин и появление чудовищ, которые будут выползать оттуда и убивать людей? И кто создал второй тип червоточин, с тёмным эфиром? Тоже я? Но зачем?

Оставалась надежда, что если я создал червоточины, то смогу научиться ими управлять. Возможно, это будет доступно мне на тринадцатом ранге, если я когда-нибудь его получу.

Я простоял под душем наверное около часа, а может, больше. Вода всё лилась и лилась, шумела и омывала моё тело, уже совершенно чистое, но я будто никак не мог отмыться и продолжал стоять.

Внезапно в сознание прорвалась картинка из памяти Абубакара.

– Ну какого чёрта?.. – проворчал я.

Абу показывал мне, как в эту самую минуту соседка тоже стоит в душе. Голая, естественно. Как по её телу стекает мыльная пена, а девушка пальцами массирует голову.

Вот нахрена мне это сейчас видеть?

Абубакар порой перегибал палку.

Я наконец вышел из-под душа, вытерся полотенцем и накинул халат. И тут же получил ещё одну картинку, как соседка тоже вытирается полотенцем, очень соблазнительно это делая, а потом без халата идёт к туалетному столику.

Чёртов Абу.

Паршивец…

Я подошёл к окну и посмотрел на второй этаж дома напротив.

От фантома тут же прилетела картинка, как Анастасия подходит к своему окну, сдвигает штору и тоже смотрит в окна дома напротив.

В эту секунду я действительно увидел её в окне.

Она появилась с распущенными мокрыми волосами, голая, и посмотрела на меня. Наши взгляды встретились. Потом девушка, смутившись, прикрыла грудь рукой и быстро скрылась за шторой. Я же остался стоять у окна и смотреть на зашторенное окно соседнего дома.

Мысли насчёт личности моей соседки появились на пару секунд, а потом я снова подумал о Волоте.

Мне придётся серьёзно рискнуть, собираясь перехитрить его. Он не из тех, кто подобное допустит, поэтому обязательно будет иметь план Б. Собственно, как и я. И чья стратегия окажется лучше, выяснится осенью.