— Что? Нет! Давай просто по имени.

— Будешь-будешь, — стоит на своём Илья. — Тем более, я тебя уже так называл, и ты была не против.

— Когда? Не было такого!

— Прецедент создан, и пути назад нет, — ставит он точку в нашем разговоре и тормозит где-то в центре Сочи. — Итак, про сахар ты мне так ничего и не ответила, поэтому возьму что-нибудь, что пьют принцессы.

— Эй! — пытаюсь возмутиться, но Илья слушать не желает и покидает машину, оставляя меня одну.

— Принцесса, — повторяю за ним и усмехаюсь. — Какая я принцесса?! А он тогда кто? Король? Скорее торговец из стран заморских.

Интересно, а с невестой он ведёт себя точно также? Настроение тут же улетучивается — не нужно было вспоминать Лару. Чтобы отвлечься от грустных мыслей, начинаю разглядывать салон автомобиля, и пока Ильи нет, заглядываю в бардачок: какие-то бумаги, ручки, скрепки и… презервативы. С секунду на них смотрю, а затем быстро защелкиваю дверцу. Не надо было мне туда лезть — снова в голове он и Лара. Никогда ведь не роюсь в чужих вещах, а здесь не сдержалась.

Может забросить туда черный браслет, который я сделала специально для Ильи? Он найдёт его, всё поймёт по названию песни и ответить мне взаимностью. Если же нет, значит, не судьба нам быть вместе. С одной стороны, это звучит очень заманчиво, но, с другой стороны, боюсь, что я себе никогда не прощу, если оставлю всё на волю случая. А если браслет найдёт Лара и заберет себе или того хуже — выбросит? Нет, нужно придумать другой план.

— Я вернулся! — Илья залезает в автомобиль с двумя стаканчиками дымящегося кофе.

Один из них он протягивает мне.

— Держи!

Я с опаской принимаю напиток и подозрительно его осматриваю.

— Что ж ты пугливая такая, — отмечает он. — Пробуй и скажи, как тебе.

Поднимаю крышку, и из стакана начинает идти пар. Слегка дую, а затем всё же рискую сделать глоток. Горячо, но вкусно. Определенно очень вкусно. Кажется, сироп солёная карамель и… сахар. Много сахара. Лучше было бы без него.

— Сладковато, — намеренно сильно морщусь, вынося свой вердикт.

— Понял, в следующий раз возьму без сахара, — кивает он и заводит машину, — капризная принцесса.

— Эй! — пихаю его в бок, а он лишь усмехается в ответ, чем снова вызывает мою улыбку.

И тут же ловлю себя на мысли, что с Ильей очень легко общаться. Как будто я знаю его всю жизнь, как своего брата, но и то с Лукой в разы тяжелее.

Дроздов выруливает на главную дорогу и набирает скорость. Несмотря на чрезмерную сладость, я выпиваю напиток полностью, так как толком-то сегодня и не ела, хотя в самолете предлагали еду, но кусок в горло не лез, и ставлю стаканчик в специальное отделение.

— Руку давай, — неожиданно говорит Илья и протягивает свою ладонь ко мне.

Я не задаю никаких вопросов и как будто под гипнозом покорно выполняю его просьбу. Он ловит мои пальцы и прощупывает их, а затем то же самое проделывает с ладонью, чем снова вызывает табун мурашек на моей коже и сильно бьющееся сердце в груди. Его рука такая горячая и большая по сравнению с моей, он буквально может полностью захватить мою ладонь себе в кулак.

— Уже лучше, — говорит Илья, выпуская мою руку, которой тут же становится на порядок холоднее, — а то совсем ледышкой была. Согрелась?

— Да я вроде и не замерзала, — негромко отвечаю я, стараясь не выдать своего волнения в голосе — ему не нужно знать, какой эффект он на меня производит. Пока точно не нужно. Иначе всё снова спишет на страх.

— А руки почему были холодные?

— У меня всегда так, — пожимаю плечами.

— Значит сердце горячее?

— Что? — поворачиваюсь к нему и пытаюсь понять, не послышалось ли мне. — Почему?

— Так моя бабушка говорит, — на его лице появляется теплая улыбка, — чем холоднее руки, тем горячее сердце.

— Никогда такого не слышала, — тихо говорю я.

— И любовь у людей с горячем сердцем совсем другая, — продолжает Илья, смотря на дорогу. — Если они полюбят кого-то по-настоящему, то отдают себя полностью.

И я понимаю, что он думает о ком-то конкретно. Его мысли совсем далеки от «здесь и сейчас». С грустью на душе понимаю, что это не я, а скорее всего именно Лара. Его Лара.

— Повезёт твоему парню, — вдруг возвращается он в реальность и бросает на меня хитрый взгляд. — Или уже повезло. Парень есть? Если это секрет от Луки, я клянусь, ему не скажу.

— Нет, парня нет, — отвечаю я и пристыженно отвожу от Ильи взгляд.

— Но кто-то есть на примете, я угадал?

Мои брови летят вверх, я теряю дар речи и удивленно смотрю на Дроздова. Сердце снова начинает биться как сумасшедшее, в голове мысли не успевают угнаться друг за другом, к щекам приливает кровь и, я более чем уверена, что выгляжу сейчас как рак.

— Я точно угадал, — утверждает он, заметив моё состояние. — Подробностями поделишься?

— Ничего ты не угадал, — предпринимаю жалкую попытку вернуть всё на круги своя, когда ко мне возвращается способность говорить.

— Понял, — тут же отступает Илья. — Больше лезть не буду.

Я расслабленно откидываюсь на спинку сидения. Ощущение, будто он видит меня насквозь. Или практически насквозь. Зачем ему вообще нужно это знать? Вежливость поддерживания беседы в машине или что это было?

— Прости, это совсем не моё дело, — будто прочитав мои мысли, извиняется Дроздов. — Мне с тобой так легко общаться, что… Вопросы сами посыпались, прежде чем мозг успел обдумать границы разумного.

Ему со мной легко общаться? Значит, у меня всё-таки есть шанс? Пусть и совсем маленький, но он у меня есть, а большего мне и не надо. Моё настроение тут же совершает кульбит. Ещё не всё потеряно, ещё далеко не всё потеряно.

— Ничего, я могу это понять, — принимаю его извинения.

Какое-то время мы едем молча, негромко играет музыка на фоне. Я смотрю в окно и понимаю, что мы практически доехали до квартиры моего брата. Я была у него всего пару раз, обычно останавливаясь у отца, но прекрасно помню её расположение, потому что здесь недалеко живёт моя сочинская подруга детства, Олеся.

И я вдруг решаюсь.

— Ты прав: кое-кто и правда есть, — осторожно произношу я. — Но всё сложно.

— Раз сложно, значит, он просто придурок, что упускает такую девушку, — отвечает Илья.

— Это точно, — усмехаюсь я тому, как он только что назвал сам себя. — Но Луке ни слова.

— Могила, — обещает Дроздов и заезжает во двор моего брата.

Илья (4)

За окном мелькает вывеска кофейни, в которой я сегодня покупал себе и Лии кофе, и я ненароком усмехаюсь, вспоминая девчонку. Почему мы раньше никогда не пересекались с сестрой Луки? Она у него очень классная. Ей только нужно было немного оттаять, а потом я даже не особо чувствовал разницу в возрасте, приходилось постоянно напоминать себе, что она ещё мелкая.

Что меня интересовало в шестнадцать лет? Кажется, тогда я ещё не думал о будущем совсем, проводил кучу времени на улице, играл с пацанами в футбол, бывало, курил и выпивал, но никаких серьёзных мыслей и в помине не было. Никаких забот, лишь развлечения.

Потом, лишь через два года, после трагических событий — смерти отца, я понял, что надо что-то делать, нужно как-то жить дальше. Я взялся за голову, где-то за полгода до выпускных экзаменов — вовремя, успел подтянуть нужные мне предметы и поступить, куда хотел.

Но в шестнадцать я ещё ни о чём не думал, а лишь наслаждался жизнью подростка.

Надеюсь, у Лии сейчас именно такое беззаботное время.

— Милый? — Лара касается моей руки, лежащей на коробке передач, и начинает слегка её поглаживать. — Ты сегодня какой-то задумчивый. Всё в порядке? Ничего не случилось?

Она права насчет моей задумчивости. Сегодня чуть ли не каждая деталь напоминает мне Листьеву или наши с ней разговоры в машине. Действительно, давно я не испытывал такого чувства легкости, которое испытал рядом с ней. Может, надо чаще с подростками или детьми общаться?

— Ничего не случилось, — отвечаю невесте и переплетаю с ней наши пальцы. — Утром Лука звонил. Я думаю, ты примерно представляешь его состояние. В общем, он попросил забрать его сестру из аэропорта.