И, конечно, инок творил в родном Спасо-Андрониковом монастыре. Нам известны далеко не все его труды в монастыре, в котором Рублев служил. Но о росписях Спасского собора историки говорят с уверенностью.

Есть еще один загадочный шедевр – рукописное Евангелие, созданное в конце XIV века и принадлежавшее боярину Богдану Хитрово. Он был не первым владельцем этого чуда. Столь дорогой подарок своему верному боярину сделал царь Фёдор Алексеевич. И уже тогда Евангелие считалось древним и необыкновенно ценным. Чудесные миниатюры для этой священной книги явно создавал выдающийся художник. И по многим признакам ученые считают, что это был инок Андрей.

Вот и все, что мы знаем об Андрее Рублеве. Остальное – домыслы и версии. Возможно, правдоподобные, но не имеющие явного подтверждения. Что ж, в те времена историю жизни гениев никто не отслеживал…

Мирское имя великого Рублева нам неизвестно. Это – еще одно подтверждение тому, что родился он не в знатной семье. Сохранилась икона, подписанная «Андрей Иванов сын Рублёв». Это поддельная работа, но, возможно, авторы фальшивки что-то знали о судьбе великого иконописца. Можно предположить, что большую часть жизни его звали Иваном.

Иконописное искусство – принципиально анонимное, авторы почти никогда не ставят на иконах свои имена. На Руси так было, по крайней мере, до конца XVI века. И, тем не менее, имя Андрея Рублева в истории запомнилось прочно. Оно время от времени появляется в летописях. Например, мы знаем, что его работы ценил и собирал основатель Волоколамского монастыря преподобный игумен Иосиф Волоцкий – человек немыслимо строгий и нередко видевший крамолу там, где другие ее и не предполагали.

Современники отмечали, что Рублев – не копиист, что он не следует греческим канонам, а создает свое искусство. Часто это считалось чуть ли не преступлением. Но чернец Андрей был так талантлив, что невозможно было его не признать. Ему позволили быть в иконописи самим собой. Ему позволили остаться в истории под своим именем, а не в качестве анонимного богомаза. В его иконах видели не только художественную, но и богословскую новизну и смелость. Он по-своему видел мир, по-своему (искренне!) верил.

Рублев жил в переломное время. Ему было примерно 20 лет, когда князь Дмитрий Донской разбил мамаевы полчища на Куликовом поле— и Великое княжество Московское заявило о себе как крупное и сильное государство. Русские земли объединялись, это вдохновляло. А до этого Андрею пришлось хлебнуть «прелестей» ордынского ига. Он видел жестокость, видел смерть. Возможно, стать монахом решил из-за личной трагедии, лишившись любви. Судя по его творчеству, иконописец знал это чувство. Но его стиль сложился на мажорной ноте. Русь стала свободной! И он смотрел на мир глазами свободного человека. Последние 14–20 лет жизни иконописца стали временем его расцвета в искусстве. Он творил в годы правления Василия Первого, застал начало первой большой междоусобицы московских князей при Василии Втором. От этих событий хотелось отгородиться. Но победы Дмитрия Донского вселяли надежду на будущее Московской Руси.

Троица

И вот – рублевский шедевр, «Троица». Иконописцы традиционно обращались к сюжету «Гостеприимства Авраама»: изображали, помимо трех Ангелов, Авраама и Сарру, накрытый стол, заколотого тельца… Выписывали детали. А Рублев ничем не отвлекал от главного – от образа веры.

Он создал икону, которую можно было бы назвать «Судьба человека». Он выделил самое драматичное, отказавшись от лишних деталей. Три ангела, символ Троицы, взвешивают земные и небесные судьбы людей. Они кротки и справедливы. Перед ними – только чаша, символ причастия к вере. Получилось не только одухотворенно, но и гармонично. Есть ощущение, что эта икона создана на небесах, какими-то особыми красками, которых нет в земной природе. По гармонии Рублев не превзойден никем.

Мы знаем, что Рублеву принадлежит часть росписей в Успенском соборе Владимира – главном храме Древней Руси. Это фрески с изображением Страшного Суда. И там мы снова видим глубокое богословское осмысление сюжета. В его Страшном Суде нет ничего пугающего. Главное в другом – это встреча человека с Христом. Главное событие в жизни христианина.

Еще одна, предположительно, рублевская работа – Спас Нерукотворный из Звенигорода. Лик, одновременно и строгий, и ласковый. Созданный как будто воздушными красками – как и «Троица». Бог у Рублева необыкновенно человечен. Многие иконописцы создавали фантастические образы, а Рублев любил мир, в котором жил. Художник воспевал духовную силу человека. Кажется, Рублев верил, что наша земная жизнь – не только страдание. Что нужно радоваться жизни, а не только бояться грехов. Что ж, в этом Рублев был сродни своим современникам – итальянским мастерам эпохи Возрождения. Это вполне логично и объяснимо.

В 1988 году иконописца и монаха Андрея Рублева канонизировали в лике святых – как преподобного. Но он и без этого был любимым художником миллионов людей и великим праведником. И главную роль в этом сыграл кинематограф – замечательный фильм Андрея Тарковского «Андрей Рублев», в котором с максимальной достоверностью показана драма художника в начале XV века. Сюжет этого фильма – выдумка. Но в нем есть высшая правда. Художник, углубленный в свою душу, собирает житейские впечатления – и создает шедевры. Таким и был Андрей Рублев, о котором мы знаем так мало и так много.

Первый всемирно известный русский художник родился в семье француза и немки. Но в Петербурге. Его отец – Поль Брюлло – был художником-миниатюристом, и Карл с самого детства только и слышал разговоры о высоком искусстве. Об итальянском – в первую очередь. Мальчишка рисовал и копировал известные работы. Помогал отцу справляться с заказами – и был невероятно трудолюбив, пририсовывая каждую деталь. И все равно отец был строг к талантливому сыну, нередко «награждал» его оплеухами. Такой уж нрав был у француза…

В десять лет Брюллов, впитавший уроки отца, поступил в Императорскую Академию художеств в Санкт-Петербурге – и сразу завоевал репутацию лучшего ученика. Приятели просили ему помочь, пройтись своей волшебной кистью по их холстам. По ночам Карл помогал друзьям-сокурсникам дорабатывать наброски… Он не любил выполнять стандартные, рутинные задания. Однажды их курс должен был изобразить натурщика, который пришел в класс.

Карл Брюллов. Автопортрет

Брюллов вместо обычного портрета создал картину «Нарцисс, смотрящий в воду» – и потрясенные учителя не бранили его за такую вольность, а вручили малую золотую медаль. Большую золотую медаль он, по традиции, получил за религиозную картину «Явление Аврааму трёх ангелов у дуба Мамврийского», которую сам ценил не слишком высоко, будучи человеком светским. Меценаты послали его поучиться мастерству у европейских художников. Брюллов посетил Берлин, Дрезден, Мюнхен, Милан, Флоренцию, Рим.

Больше всего, конечно, задержался в Италии. Там он создал «Итальянское утро» – полотно, ставшее очень популярным в России. Ее привезли в Россию, преподнесли императору. Николай I, любивший столь роскошную живопись, пожаловал Брюллову бриллиантовый перстень и поручил написать к «Утру» парную картину. Ею стал не менее талантливый «Итальянский полдень», который, однако, не слишком приглянулся императору. Узнав об этом, Брюллов только фыркнул: «Я ему ничего не должен».