– Нел, ты внимательно посмотри на рожи этих писак?

Д’эви метнул на друга строгий осуждающий взгляд.

– Говоришь так, будто я чего-то не понимаю.

– Да, и очень многого, – улыбнулся Йона, – «Телеграф», «Вестник», «Криминальная хроника».

– Ну?

– Во всех трех среди акционеров Дуарте, через свою ДЛГ. Готов поспорить, что остальные тоже кормятся у него с руки. Рискнешь?

Помощник только скорчил недовольную рожу.

– Это не пресс-конференция, а моноспектакль. Стоит мне только выйти и открыть рот, как я сразу же проиграю. Сразу же. Либо журнашлюхи все переврут, либо выдернут слова из контекста, либо… да что угодно. Мало ли способов?

– Писаки. – Помощник практически выплюнул это слово. – Знаешь, порой мне кажется, что Галарте – единственный приличный журналист. Хоть она и гадская кровопийца.

– Ага, не ты первый с такими выводами. – Йона помолчал, глядя в окно, а затем произнес довольно: – Все, похоже, цирк заканчивается. Ты жди, мало ли что… а я пошел.

Камаль указал на толпу журналистов, которая расползалась в тонкую шеренгу, провожая семейство магнатов в здание. Инспектор собирался выйти из машины и уже приоткрыл ее дверцу, как вдруг какой-то репортер подбежал и щелкнул фотоаппаратом.

Сука.

Вспышка ослепила. Перед глазами возникли два ярких желтых кольца. Выступили слезы.

– А, ч-черт. – Инспектор прикрыл лицо шляпой.

– Старший инспектор! – Тут же вся пишущая братия бросилась к нему. – Господин старший инспектор!

Если он сейчас прибавит шаг, то это будет выглядеть как бегство, а именно это им сейчас и надо.

– Что вы ответите на обвинение в халатном ведении следствия? – прокричала какая-то женщина-журналист.

– Без комментариев. – Йона шел, закрываясь от камер.

– Вам заплатили?

– Топор планирует захват логистического бизнеса?

– Что вы ответите на обвинение в запугивании свидетелей?

– Вы действительно угрожали сломать человеку лицо тростью?

– Сколько стоит совесть, инспектор?

Захотелось вызвать пару нарядов и с ребятами как следует пересчитать зубы этим уродам.

– Сколько стоит совесть? У вас хочу узнать! – огрызнулся Камаль. – Пишите что хотите, комментариев не будет!

Инспектор ворвался во дворец правосудия и почувствовал облегчение. Если он чему-то и научился на войне, так это блефовать и скрывать свои эмоции. Эверли, упокой господь его душу, хорошо натаскал Камаля в вопросах карт, блефа и наглости. Вообще, в каком-то смысле война была самым счастливым временем. Ну, в плане приятных знакомств и опыта – так уж точно.

Одна знакомая из тех времен вон до сих пор то в гости напросится, то к себе позовет. Кстати о ней.

Йона безошибочно уловил запах духов «Антураж» с оттенками сирени и ванили, так что внезапное появление любовницы не стало для него сюрпризом.

– Привет, ты тут по работе?

– Слишком мелко. Гордый зверь не бьется за объедки с падальщиками. – Казалось, что предположение инспектора ее задело.

– Прости, ляпнул не подумав.

Она смягчилась.

– Пришла оказать посильную моральную поддержку лучшему полицейскому империи, а заодно лучшему любовнику, что у меня был.

– А эти двое сейчас тоже здесь? Надо найти и застрелить ублюдков. Как тебя на нас только хватает?

В ответ на вторую шутку Ирма только улыбнулась уголками губ. Йоне нравилась такая ее улыбка.

– Ты, как всегда, умеешь заводить друзей, – с ехидцей произнесла Галарте. – Я не помню, когда все эти недоноски с блокнотами последний раз собирались вместе.

– Ну, я коммуникабельный, – постарался отшутиться Камаль. – У вас, похоже, настоящий террариум в отрасли.

– Ага. Бюджеты не резиновые, а гениальный автор хочет кушать больше других. Вот и приходят некоторые людишки на поклон к добрым дядям с миллионами. А что до твоей способности заводить друзей. – Ирма помрачнела. – Смотри, как бы она тебе не вышла боком. Не твоего размера зверя ты решил подразнить палкой, сержант.

В ответ Йона хмыкнул.

– Кто-то должен нанести по нему первый удар, иначе какой смысл загонной охоты.

– Уверен, что это мальчишка тот? Он на маньяка не сильно походит.

– А ты много маньяков видела? Я с десяток, все сплошь «положительные люди», и никто «никогда бы не подумал».

– Туше!

– Ан гард! Уверен. Этого урода половина участка хотела пристрелить.

– Смотри, как бы эта самая половина не слилась в самый последний момент. У меня очень дурное предчувствие. А ты меня знаешь.

– Не переживай. – Целовать ее на людях было не очень уместно, так что Камаль только улыбнулся и подмигнул. – Если ты у меня за спиной, то мне ничего не страшно.

– Как мило…

– Кроме тебя. Ты ж варра.

– Ой, да иди ты! Опять своими шуточками такой момент испортил. Мужлан!

– Ты меня за это и любишь.

Незаметно они дошли до зала заседания. Пристав у входа смерил их обоих спокойным оценивающим взглядом и пропустил Ирму в зал для публики. Йона же проводил подругу долгим и теплым, и поспешил в ту часть зала, где размещались свидетели. Явился инспектор последним, едва не опоздав. Он быстро пожал руки всем, до кого мог достать, и сел на жесткую и неудобную скамью.

Заседание должно было начаться через несколько минут.

Кузнечик стоял в переулке и молча наблюдал со стороны на представление у здания суда. Смотрел на то, как цель уходит в здание, и просто молчал. Снять ублюдка можно было одним хорошим выстрелом. Толстяк бы справился на ура: лег на крыше, четыре секунды, и все – можно вызывать труповозку.

Друзей ему не хватало сейчас больше всего.

Сторонние мысли отвлекли Кузнечика, и он не заметил, как к нему подошел его второй номер. Хорист ему с первого взгляда не понравился. Бывает любовь с первого взгляда, а тут такая же ненависть. Они как-то сразу не сошлись характерами и теперь вели себя, как две сторожевые собаки на цепях. Слишком короткая привязь, чтобы сорваться и разорвать соперника, но слишком высокий соблазн поступить именно так.

– Объект? – спросил мужчина своим хриплым голосом.

– Вошел в здание суда, – спокойно произнес Кузнечик, не глядя на него.

– Хорошо, наблюдай дальше. В контакт не вступай. Помнишь?

– Я не идиот.

– Не был бы идиотом, здесь бы не оказался, Водомерка.

– Кузнечик.

– Да мне пох… Хоть таракан, хоть блоха. Обосрешься, и я лично тебе кишку перед Полковником выпущу. Уяснил?

– Кристально.

Ну, он сам нарвался.

Удар локтем в живот Кузнечик провел просто великолепно. Выбил из урода воздух, так что тот согнулся пополам. Поймал голову противника на противоходе и впечатал с силой в ближайшую стену. Второй удар локтем пришелся в нос.

Хрустнуло.

Хорист собирался ударить в ответ, но щелчок взводимого курка остановил его. Кузнечик зажал горло локтем, а второй рукой приставил револьвер к виску.

– Знаешь, что я понял, Хорист? – Голос Кузнечика был холоден и спокоен.

– Ну? – С пережатым горлом не потреплешься, оставалось только хрипеть что-то односложное.

– Колебаться вредно.

Нажим стал чуть сильнее, и Хорист задрыгался в захвате, стараясь вырваться. Парень строго взглянул напарнику в глаза и отпустил.

– Если попробуешь меня достать, то не удивляйся, когда не увидишь, что тебя убило. Понял меня?

Хорист растирал горло и хрипел.

– Ты. Понял. Меня? – чеканя каждое слово, произнес парень и поправил слетевший в драке капюшон. Шрам слишком приметен, вдруг кто-то заметит его.

– П-п-понял. – Мужчина откашлялся и сплюнул на землю. Постарался дышать ровнее, не обращая внимания на хрипы в гортани.

– Мне не надо будет повторять эту беседу?

– Нет.

– Кивни.

В ответ последовала недовольная гримаса и короткий кивок. Дальше Кузнечик не смотрел, все его внимание захватил странный мужчина в длинном плаще и шляпе. Фигура казалась ему смутно знакомой. Тип расталкивал толпу журналистов и направлялся в здание суда.