— Почему?

Я пожимаю плечами.

— Большую часть времени я бегаю по утрам. Нет. Я предполагаю, что он бегает вечером. Мы не звоним друг другу, чтобы согласовать наши графики.

— Угу.

Я стону.

— Он с кем-то. Ты неправильно понимаешь нашу дружбу.

— Ты должна признать, что он горячий.

Я качаю головой.

— Я никогда не смотрела на него так.

Она смотрит на меня так, словно у меня выросли рога.

— Он великолепен, Кейт. Не может быть, чтобы ты этого не видела.

Я качаю головой.

— Он напоминает мне…

— Кого? — Спрашиваю я.

— Неважно. Я бы встречалась с ним.

— Хорошо, я передам это, на случай если он станет холостым.

Она пренебрежительно отмахивается от моих слов.

— Ты сделаешь это. В любом случае, почему ты ни с кем не встречаешься? И заставь его пригласить тебя на ужин. Ты слишком худая.

Я закатываю глаза.

— Слушай, мне нужно идти.

— Бегаешь сегодня днем в надежде «нарваться» на кого-то определенного. — Она делает воздушные кавычки пальцами.

Не обращая на нее внимания, я выбегаю за дверь. Там только доктор Мерсер. Я стараюсь не замечать его, но Дженна заставляет меня оценивать его по-другому, когда пробежка заканчивается, и мы все растягиваемся, чтобы наши мышцы не свело судорогой.

Когда он стягивает с себя футболку и начинает вытираться полотенцем, я должна признать, что для кого-то он был бы хорошей добычей. Только не для меня.

— Ты готова к ужину? — Спрашивает он.

Я улыбаюсь и киваю. Кроме Дженны и Бена, у меня было не много близких друзей, и он стал одним из них. Мы сидим в популярном гастрономе в ожидании наших салатов и бутербродов.

— Как дела? Все в порядке? — Я впервые вижу, как он не улыбается мне.

— Правда в том, что моя девушка рассталась со мной. Она устала от моего рабочего дня и от того, что меня вызывают в неурочное время.

— Вау, она должна была знать это, вступая в отношения.

Он поджимает губы.

— Она знала. Говорит, что думала, что справится с этим.

— Мне жаль. Это случилось сегодня?

Он качает головой.

— Нет, несколько недель назад. Я думаю, что это действительно поразило меня сегодня. Я был так занят работой, что у меня не было времени подумать об этом.

Нам стало так комфортно друг с другом, что я не задумываюсь, когда задаю ему свой следующий вопрос.

— Ты любил ее?

Он задумчиво смотрит вверх.

— Я бы не сказал, что люблю. Но она будет не единственной женщиной, которая не может смириться с моей профессией. Отвратительно думать, что моя работа будет отталкивать.

— Почему-то я думаю, что она в меньшинстве. — Слова Дженны возвращаются ко мне. — В любом случае, у меня есть подруга, — начинаю я и намечаю свой план свидания вслепую.

Два дня спустя Дженна меня поражает.

— Ни за что. Это твой врач. Я видела, как он смотрел на тебя на твоей дворовой распродаже. Его глаза сужались всякий раз, когда к тебе подходил парень, чтобы спросить цену на что-то.

— Мы просто друзья, — говорю я в миллионный раз.

— Я до сих пор не знакома с ним, — категорично говорит она.

— Но ты сказала, что хочешь с ним встречаться, и я все устроила из-за этого.

Дженна не передумает. Поэтому я ловлю себя на том, что иду в бар и зале, обнаруживаю, что он удивлен, увидев меня.

— Прости, — смущенно говорю я.

Он, кажется, смирился.

— Она не хочет встречаться с врачом.

— Нет, это не то. — Я не хочу лгать ему. — У нее сумасшедшая идея насчет нас с тобой.

Его глаза расширяются, и это немного больно. Я даже не уверена, почему. Он мне нравится как друг, но я полагаю, что знание того, что я ему совершенно не интересна, бьет по моему эго, как сокрушительный удар.

— Почему бы тебе не остаться? Мы можем извлечь из этого максимум пользы. У меня не так уж часто бывают такие ночи.

Чувствуя себя виноватой, я назначила это свидание, не поговорив сначала с Дженной, я соглашаюсь. Это не трудно. Мне нравится проводить с ним время. Кажется, у нас никогда не возникает проблем с темами для разговоров.

— Потанцуй со мной, — говорит он позже.

Я встречаюсь с ним взглядом.

— Ты серьезно?

— Да почему бы и нет? Ты ерзала в кресле последние полчаса, — поддразнивает он.

— Хорошо, почему бы и нет? — Я принимаю больше только потому, что он сказал это так похоже на вызов.

Я беру его за руку, и мы танцуем. Быстрые песни заставляют мое сердце биться быстрее, как будто я бегу. В это время мой разум свободен и ясен, и я впервые вижу человека перед собой. Он хорошо выглядит, если не великолепен, как сказала Дженна. Почему-то мне кажется, что я это знала. Я просто игнорировала это до сих пор. Его девушка дура. Он отличный парень и однажды станет для кого-то хорошим мужем.

Когда ночь заканчивается, он провожает меня до моей машины.

— Мне было весело.

— Мне тоже, — говорю я.

После того как я щелкаю замком на своей машине, он открывает дверь, чтобы я могла войти внутрь. В самые безумные моменты я думаю, поцелует ли он меня. Момент проходит, а его нет. Поэтому я уезжаю и возвращаюсь к своей повседневной жизни.

— Год и четыре месяца после Дрю~

— Ты наконец-то встречаешься с ним сегодня вечером? — спрашивает Дженна, искренне удивленная.

— Мы решили в последнюю минуту. Его свидание отменилось. Он спросил, могу ли я пойти с ним. — Затем я добавляю «как друзья», прежде чем у Дженны появятся какие-либо идеи.

— Друзья, как же.

— Дженна, мы просто друзья.

— Но он тебе нравится.

Я впервые сомневаюсь в своем ответе.

— Я не думаю, что готова. Дрю…

Дженна прерывает меня.

— Это прозвучит резко, но Дрю ушел и никогда не вернется. И мы все сожалеем, что это так. Но ты обещала ему, что будешь жить. Мне жаль, что я должна вытащить эту карту, но это было достаточно долго. Никто не собирается винить тебя за то, что ты идешь дальше.

Ее слова все еще звучат у меня в голове, пока я пью свой бокал вина. Когда он отворачивается, я допиваю остатки и отдаю пустой стакан официанту.

Когда он поворачивается ко мне, я чувствую потребность заполнить тишину.

— Ты всех знаешь, — говорю я, впервые нервничая.

— Мои родители знают всех, и поэтому все знают меня.

— Твоя семья и семья Дженны.

Дженну, наверное, останавливали через каждые несколько шагов. Это мероприятие посетили все старые семьи в городе.

— Иногда это тяжело, как сегодня вечером, когда я предпочел бы поговорить с тобой, чем с какой-то мягкой рубашкой, которая знает моего папу или маму».

Я ловлю себя на том, что смотрю на его губы, пока он говорит. Я машу рукой своему лицу, внезапно почувствовав, что покраснела.

— Тебе жарко? Хочешь выйти на террасу?

Я отчаянно киваю, потому что не могу перестать пялиться, и это глупо.

Он берет меня за руку и ведет на улицу. Ночь прохладная, и мы стоим у мраморных перил, глядя в ночь. Мы начинаем говорить одновременно.

— Нет, ты начинай, — говорю я.

Кажется, он переводит дыхание.

— Кейт, я буду честен с тобой. Я рад, что ты здесь со мной, а не с кем-то другим.

— Действительно?

— Ты мне нравишься, Кейт. Думаю, ты мне нравишься больше, чем ты готова услышать. И я пытался быть терпеливым и не настаивать, но Кейт…

Может, дело в вине, но я приближаюсь и затыкаю его губами. Я прижимаю их к его и секунду наслаждаюсь моментом. Его рука змеится за моей спиной, и я начинаю чувствовать тепло во всем теле. Это должно быть вино. Три стакана могли бы быть смелостью, в которой я нуждалась.