— У него второй год ординатуры. Он врач. — Она говорит это так, словно размахивает золотой морковкой перед моим лицом.

— Так? Это должно сделать его привлекательным? Меня не волнует, если он сын президента Соединенных Штатов. Он слишком стар для меня. Он, вероятно, готов к женитьбе или что-то в этом роде. Я пытаюсь закончить обучение, а не заводить семью.

— Проклятье, Кейт, успокойся. Он же не на двадцать лет тебя старше. Всего семь. Вот и все. Многие девушки нашего возраста встречаются с парнями на семь лет старше их.

— Ах, да? И кто.

— Эта цыпочка первокурсница Скарлетт с нашего класса английского. Она.

— Да, и она спала почти со всеми парнями в Пердью (университете). Она поддерживает работоспособность механиков. В тот год она единолично сделала минеты всем ребятам инженерам-механикам четвертого курса.

— Чистое предположение.

— Чистое? Я бы не стала использовать это слово в том же предложении, которое имеет какое-либо отношение к Скарлетт.

— Черт возьми, ты упрямая. Просто сходи с ним. Одно свидание. Если он тебе не понравится или ты посчитаешь, что он слишком стар, то ладно. Тебе больше никогда не придется его видеть.

Когда я думаю об этом, то понимаю, что между нами должна была быть какая-то искра, раз я провела время с ним на вечеринке, даже если я была немного пьяна. Это на меня не похоже. Мой стиль — держаться подальше от всех парней.

— Хорошо… я сделаю это. Дай ему номер моего сотового. Но, пожалуйста, не ругай меня, если что-то не получится, тем более что он друг Бена.

— Не беспокойся об этом, подруга.

Поздней ночью того же дня я просматриваю свой список дел по количеству статей, которые мне нужно написать, и по тому, сколько из них потребует значительного объема исследований. Иметь двойную специализацию не так уж и сложно, но я не могу сделать выбор между бухгалтерским учетом и журналистикой, поэтому я надрываю свою задницу. Но, честно говоря, мне это нравится.

Когда звонит мой телефон, я отвечаю, не глядя на определитель номера. Я полагаю, что это моя мама. Обычно она звонит в это время, потому что знает, что это лучшее время, чтобы поймать меня.

— Привет, мама.

Безумно сексуальный голос отвечает:

— Да, это не мама. Это Дрю… — Когда я не отвечаю, он добавляет. — Макнайт.

Дерьмо. Дрю. Цветы и любитель свиданий. Дедуля!

— О, привет. Ч-что такое?

Я заикаюсь. Это странное волнение овладевает мной, потому что я ничего не могу вспомнить о нем, и вдруг я чувствую себя ужасно из-за этого. Но если он хотя бы наполовину так хорош, как кажется или как говорит Дженна, у меня могут быть проблемы.

— Дженна дала мне твой номер. — Его голос теплый и свежий, и заставляет меня вспомнить, как долго мои женские органы оставались без внимания.

— Да! Большое спасибо за цветы. Они великолепны. Это было очень мило с твоей стороны, — добавляю я.

— Пожалуйста. Я, эм, не знал, как еще заставить тебя согласиться на свидание.

Теперь я чувствую себя отвратительно. Это заставляет меня чувствовать себя стервой, потому что ему пришлось пойти на все это.

— О, я не…

— Не беспокойся, Кейт. Я просто дал почувствовать тебе мое доброе, старомодное южное обаяния. — Я чувствую улыбку, когда он произносит эти слова и сразу чувствую себя лучше.

— Ну, это сработало. Как я могла отказаться от цветов? — Я только что флиртовала с ним? Мне нужно взять себя в руки. Он пробивает брешь в моей защитной стене, и мне нужно напомнить себе, что у меня нет времени на свидания.

— Ты занята в субботу?

Занята? Кто спрашивает, занят ли кто-то? Я давлюсь смехом.

— Дай мне проверить. — Конечно, нет, но я не хочу, чтобы он подумал, будто я неудачница. Поэтому я подождала несколько секунд, прежде чем ответить. — Нет, я свободна.

Слова вырываются, потому что Дженна права. Я слишком много времени провожу за компьютером. Одна ночь безобидного веселья не лишит меня стипендии.

— Великолепно! Я бы хотел пригласить тебя на ужин.

— Хорошо. — Я замолкаю, потому что улыбаюсь. Кусаю губу, чтобы остановить улыбку. Это нехорошо.

— Я встречусь с тобой, — бросаю я.

— Нет, я заеду за тобой. В семь нормально?

— Семь — это идеально. Я могу скинуть тебе свой адрес.

— Не обязательно. Помнишь, я послал тебе цветы? Бен был достаточно любезен, чтобы дать его мне.

Дерьмо. Вот тупица.

— О верно.

— Честно говоря, Кейт, на самом деле это я помог Бену доставить Дженну домой.

— Ой. — Удивлюсь я. — Я не знала.

— Тебе нравится итальянская кухня?

— Мне нравится все, но итальянская — моя любимая.

— Отлично, значит итальянская. Все будет просто.

— Звучит здорово. — Я собираюсь закончить разговор, но что-то меня останавливает. — Можно вопрос?

— Конечно.

Глубоко вздохнув, я делаю решительный шаг.

— Почему я? Очевидно, я учусь в колледже, и мы толком не знаем друг друга, кроме одной встречи на вечеринки.

— Когда я указал на тебя Бену на вечеринке, он дал мне нагоняй, и я был еще более заинтригован, поэтому я разыскал тебя. После нашего разговора я понял, что хочу узнать тебя получше.

Я жую кончик ручки.

— После нашего разговора?

— Ага. Как мы говорили о Чарльстоне.

— Эм…

Его смешок темный, с опьяняющим оттенком, словно виски, выпитый в первый раз.

— Ты не помнишь его, да?

— Я не буду лгать. Нет. Мне жаль. Я виню в этом алкоголь.

— Как в песне, да? — Он смеется. — Мы говорили о том, как забавно, что мы никогда не встречались, хотя мы оба были из Чарльстона, и ты была лучшей подругой Дженны, а я — Бена. Припоминаешь?

Моя рука автоматически тянется к затылку и чешет его. Боже мой, почему я не могу этого вспомнить? Я больше никогда не буду пить.

— Нет, и мне стыдно признаться в этом.

Он снова смеется, и на этот раз от этого звука у меня по спине пробегают теплые мурашки. Ух ты! Такого никогда не случалось. Теплый озноб.

— Кейт, не беспокойся об этом. Хочешь знать, что еще ты мне сказала?

— О Боже. Я не уверена, — хрипло произношу я.

Глубокие раскаты его смеха заставляют мой живот сжиматься. Что в нем такое? И я даже не могу вспомнить, как он выглядит, черт возьми!

— Все не так уж и плохо, правда.

— Ладно, что?

— Ты хотела знать, что такой парень, как я, делает на такой вечеринке. Я сказал, что тусуюсь с Беном. Тогда тебе потребовались подробности. Я рассказал тебе, что делаю, а ты прошептала мне на ухо, что если бы я был гинекологом, ты бы никогда не пришла ко мне в кабинет, чтобы не опозориться во время осмотра.

Святой Иисус. Я закрываю лицо подушкой. Я слишком огорчена и не знаю, что сказать.

— Кейт, ты здесь?

— Уууггххх, — стону я. Все хуже, чем я ожидала.

— Должен сказать, это было чертовски мило.

— Я сделала что-то еще, что навсегда испортит мою жизнь?

— Нет, просто некоторые вещи о моей сексуальности, но я не могу вспомнить что именно.

Перевод — он не хочет больше смущать меня.

— Сексуальный? Я назвала тебя сексуальным в лицо? — Жар на моих щеках, вероятно, расплавит мою кожу.

— Ты сделала это и покраснела всеми оттенками, когда поняла, что сказала это вслух.

Я снова пытаюсь заговорить, но мои слова звучат приглушенно, потому что я снова уткнулась лицом в подушку. Я сижу и решаю просто спросить.

— Итак, теперь остается вопрос — почему ты хочешь встретиться с девушкой, которая выставила себя дурой при знакомстве?

— Честно говоря, Кейт, я нашел твою откровенность освежающей, особенно в такой красивой женщине, как ты. Даже в слегка нетрезвом состоянии ты была остроумна и сексуальна. Если бы я мог уговорить тебя пойти со мной домой, я бы это сделал. Однако Бен убил бы меня.

Мой рот растягивает в широкой ухмылке.

— Да?

— Ага.

Мое тело нагревается от его признания. И это просто телефонный разговор. Что, черт возьми, будет при встрече?

— Ну, тогда, Дрю, я с нетерпением жду встречи с тобой снова.