– Но ты веришь, нет? Ну ладно бы с какой-то молодухой, прости господи, но с Машкой Крыжневской?

– А что там за Машка? Ты же говорила сама: Машка как Машка!

– Она лет двадцать назад была Машка как Машка. А теперь корова она. И на что позарился?

– Это в тебе злость говорит.

– Арин, какая злость?

– Ну мужик твой запихал свой… Запихал, в общем. И не в красавицу Наташку, а в корову Машку, и ты вся на злость изошла.

– А если бы он пошпехал красотку какую-нибудь, мне бы легче было?

Рассматриваю себя в зеркало. Я блондинка. Крашеная. Салонная покраска, красивый блонд, укладку делаю сама. Косметолог каждую неделю, массаж лица, фитнес. Не для того, чтоб мужу нравиться. Пошёл он, козёл… Чтобы выглядеть хорошо в свои тридцать семь лет.

Не скажу, что внешность после тридцати посыпалась. Здоровье, скорее. Я всё-таки мать двоих детей. И вот сейчас, пока мои прекрасные ангелочки спроважены к бабушке, а муж после скандала выгнан из дома, я стою в нижнем белье перед зеркалом, накладываю макияж, нервно, портя пряди, расчёсываю волосы и по громкой связи разговариваю со своей подругой Ариной. Ей я рассказала первой. Ну а кому? Маме звонить? Адвокату сразу? У меня пока нету, но скоро будет. Придётся искать. Прости господи, думать, что у нас по имуществу – на кого что записано? Квартира, выходит, общая. Машину оформляли на моё имя, но если в браке куплена, выходит, тоже общая? Твою мать! Не отдам ему машину. Ненавижу козла.

– Нет, ты подумай, у нас же двое детей!

Чувствую, что скоро начну выть. Первый мой приступ скулежа моя подруга Арина уже выслушала.

– Алён, ты успокойся!

– В могиле успокоюсь!

– Ты что несёшь вообще?! У тебя двое детей, сама только что сказала!

– Да нет, не в этом смысле, – я присела на пуфик. – С собой я из-за этого козла ничего делать не буду точно. Я ещё в своём уме. Не старая ещё из ума выходить.

– Ну… молодец. Не раскисай. Сейчас я своих тут проинструктирую, рассчитаю на раз-два, расставлю по порядку и приеду!

– В бар идём! В бар! – твёрдо повторила я. – Дома я сидеть не буду.

– Слушай, в бар сложнее уйти. Я уже своим сказала, что к тебе еду, – зашептала Арина.

– Ну правильно. Ко мне. В бар. Пить, – утвердительно перечислила я. – Ты там своим не рассказывала, что у меня случилось?

– Рассказала, вообще-то, – виноватым голосом призналась. – Ну мой Киришка никому!

– Конечно, никому.

– Яйца оторву ему, ну… сама знаешь.

– Не, не знаю, – я отмахнулась, хотя понимаю, что подруга меня не видит. – Это ваши дела семейные.

– Алён… Ты держись там. Скоро буду.

В баре темно и шумно. Я не помню, как собиралась. Макияж сделала хорошо, помню. Как губы красила, помню. А дальше как в тумане. Блестящий топик, брюки, куртку. Вызывающе и на размер меньше, чем мне нужно. Ну хоть не свисает ни откуда ничего. Спасибо, мать его, фитнесу.

– Алён, ну ты только пить не начинай? – просит Арина, хотя сама уже пьяная.

– Да не буду я. Я так… Детей к бабушке, сама пока одна побуду, о жизни подумаю, – я тоже уже накатила неслабо. – Главное, понимаешь, так обидно!

– Конечно, понимаю, – Арина трогает меня за плечо.

– С чего ты понимаешь? – злость накатывает снова, волной. Хотя Арина не виновата ни в чём. – Твой Кирилл изменял тебе?

– Ну… нет.

– Ну а что ты тогда вообще понимаешь-то?

– Что ты с двумя детьми и…

– Ой, ну не надо! – я пьяно отмахнулась. – Думаешь, я боюсь остаться одна? Я, по-твоему, кто? Домохозяйка, жизнью и бытом затраханная?

– Ну и не бизнес-леди, – Арина обиделась на мои злые нападки.

– Ну нет. Не бизнес. И не леди. Ай! – я ударила ладонью по столу.

– Ты полегче, коктейли разольёшь, – Арина отодвинула от меня наши бокалы.

Примерно через полчаса и двух коктейлей мы снова разговаривали за жизнь.

– А ты знаешь, кто такая эта Машка Крыжневская? – спрашиваю я у своей подруги.

– Ну… знаю что корова, – пьяно икает Арина, поглядывая на часы. Её муж – подкаблучник обыкновенный, но она зачем-то делает вид, что её “альфа-самец” её жёстко контролирует и отпустил до чётко оговоренного времени. Альфа-самцов вряд ли ласково зовут Кирюшами. Хотя… всякое случается.

– Откуда ты знаешь, что она корова? – спрашиваю я.

– Ты же сама сказала! – удивляется моей забывчивости подруга.

– Ну да… – жаль, жаль, что не вся вселенная считает Крыжневскую коровой, просто потому что это так и есть.

Да плевать мне на её внешность! Плевать на её лишний вес! Да реально! Каждый волен выглядеть так, как он хочет! Просто не надо трахать чужих мужей! Мужей, у которых, мать его, дети есть! Поэтому она корова. И ещё похуже слова найдутся, куда похуже. Корова, в общем-то, полезное и хорошее животное. Молоко даёт. А Машка Крынжевская – просто тварь и всё.

– А хочешь, покажу тебе её? – спрашиваю я у Арины через стол.

– А давай! – отвечает моя подруга.

Мы пересаживаемся, чтобы сидеть рядом, я достаю свой телефон, быстро нахожу страницу случайной любовницы моего мужа… Нет… случайной бабы для перепихона, из-за которой этот мудак разрушил собственную жизнь. Свою жизнь, мою жизнь, возможно, жизнь наших детей… Нет! Уж что не позволю, то не позволю… Пока не понимаю, как, но… скотина муж мой, не прощу его.

– Фу, какая она страшная! – Арина вся вне себя от негодования. Подруга всегда поддержит.

– Реально, она же уродина! – продолжает Арина, листая фото. – И что Димка в ней нашёл?

Димка… Димасик. Дим… Муж мой. Что он в ней нашёл? Да ответ прост. Он на поверхности.

– А я тебе скажу, что он в ней нашёл, – говорю я, готовая вообще всё объяснить.

– Ну… потрахаться она любит. Сама полезла к нему, я уверена. А он не дурак отказываться! – делает предположения Арина. Вообще она женщина умная, только пьяная.

– Э, Арин! Ты про мужа моего говоришь. Уж не совсем же он кобель…

Оправдываю кобеля, который мне изменил. Сейчас только не хватало от Арины:

– А, может, ты чего-то и не знала?

– Я бы узнала, – быстро отвечаю я. – Димасик не умеет врать.

– Все обманутые жёны так считают, – Арина выдаёт со знанием дела.

– Сериалов пересмотрела? – спрашиваю я. – Или много знаешь обманутых жён?

– Одну знаю, – подруга нарывается.

– А я не обманутая жена! – протестую я. – Я – преданная жена! В том смысле, что меня предали. Но я сразу всё поняла. А Димас понял, что я всё поняла. И сразу признался.

– Ты поняла, что он понял… – повторила за мной Арина. Видимо, я начала непонятно изъясняться.

– Я тебе объяснить хотела, почему он с ней, – напомнила я.

– Почему?

– Потому что это гештальт его незакрытый, – я разом допила свой коктейль.

– Ты чё, мать? – Арина изумилась. – Вот она?

– Она в молодости красивая была, – принялась я рассказывать. – Ну… в очень ранней молодости.

– И не дала твоему Димасу? – предположила Арина.

– Да нет… дала как раз вроде. Впечатлила, наверное… – вздохнула я. – Но… сучка подзаборная, успела вильнуть хвостом и бросила Димку.

– Бросила и бросила! – Арина махнула рукой.

– Не-не-не… – остановила я подругу от разглагольствований. – Ты не понимаешь!

– Чего не понимаю!?

– Мужики такого не забывают! Ты думаешь, они помнят ту самую девушку, которая бегала за ними и смотрела влюбленными глазками, в рот им заглядывала? Как бы не так! Они запомнят ту, кто их продинамила. Или ту, кто их бросила. Кто отказала. Вот Машка Крынжевская как раз Димку бросила. Да ещё в самый разгар их трахательных юных отношений. И не просто бросила, а ушла к другому – к более перспективному. Так вот поэтому у Димки она – незакрытый гештальт.

– Так что это значит? – не поняла Арина. – Он всё это время хотел её вернуть?

– Охренеть! – выдала я. Теперь, пьяная, я сама начала верить в свои слова. – Вот козёл, да? Мы с ним сколько вместе?