Приехав на каникулы, от одноклассницы услышала:

–Сергей, Борис и Иван в Германию попали служить, трое в институте учатся с тобой на курсе. А вот Стаса и Станислава вернули по второму разу. Наверно не будут служить.

–Владика с Гришей не возьмут по болезни.

Света легко прослушала информацию. Своих братьев, ни родных, не двоюродных у Светы не было, никого в Армию отправлять не нужно, чего и переживать напрасно.

На третий год Стаса и Станислава забрали в Афганистан. Готовили видно. Для Светланы их служба прошла безболезненно. У неё была любовь, замужество, учёба и рождение детей. Только потом, через тридцать лет, начала осторожно интересоваться у Станислава про Афган, не женатого, не создавшего семью. Стаса уже не спросишь. Светлана сейчас чувствует, что молодость была у неё, как у лёгкокрылой бабочки беззаботной на фоне неявных, сокрытых от неё и многих советских граждан, событий. Учёба, трудности с детьми, голодные девяностые, закрытие леспромхоза, безработица – всё это на фоне двухлетней службы в Афганистане – пшик, какая-то суета сует. А ребята служили и воевали.

Во всех крупных и средних городах, в том числе и в Свердловске, зафиксированы молодёжные территориальные группировки, такие как «визовские», «уралмашевские», что в будущем (в девяностые) перерастут в крупные криминальные, стали докучать неформалы со свастикой. Окружение Светланы – вполне адекватные советские молодые люди, стремящиеся получить образование. Первые манифестации неонацистов на Урале прошли в восемьдесят первом году.

Студенты ВУЗа, где училась Светлана, да и наверно других ВУЗов, были привлечены к патрулированию. Создан график дежурства групп. Выдавались повязки дружинников. Сама Светлана и её друзья не сталкивались вживую с такими группировками. Дежурства проходили спокойно, не считая привлечения к порядку изрядно выпивших мужчин. Как бы повела себя Светлана, если бы произошло столкновение? Сотовых не было. По инструкции нужно было оповестить органы о нахождении группировок, о их готовящихся выступлениях, движениях. Надежда была на более взрослых ребят из группы. Один состоял в партии, многие после армии поступили, после техникума. Старосте группы, комсоргу, и профоргу наказали и проинструктировали как себя вести, дали контактные телефоны, сказали откуда можно позвонить, то есть ближайшие точки с телефонами по конролируемому району. Скорее всего это были магазины, организации, телефонные автоматы. А девчонки были для массовости, хотя, как на комсомолок, возлагались обязанности. В душе девочки были патриотками, советскими-советскими комсомолками. Но уж очень молодые и хрупкие. Неужели и другие ВУЗы, как педагогические, где одни девушки учатся, тоже привлекались к патрулированию?

В выходной собрались на дежурство, район патрулирования – район студ. городка и за его территорией, дальше парка и до Карьера, почти до Агафуровских дач (здания псих. больницы). И вот десять пигалиц семнадцатилетних с повязками дежурных на рукавах и пятнадцать ребят. Девчонкам было интересно и весело. Они были в компании своих одногруппников, ходили важными и серьёзными. Пройдясь по всей территории, ничего не заметив, ребята предложили зайти в магазин и купить вина.

–Да вы что, я не буду, – сказала Света. – Мы же на задании. И вообще так нельзя.

Девчонок и слушать не стали. Ребята и некоторые девушки скинулись и купили недорого вина. За вином послали двух постарше, чтоб наверняка продали. Это было точно вино, может и креплёное, портвейн «Агдам» восемнадцать градусов, но не водка и не перцовка того времени. Уже направляясь в сторону общежития, по окончании дежурства, по пути ребята заметили пьяного мужчину. Девочки были против, сказали, чтоб к нему не привязывались. Но ребята себя чувствовали органами общественного порядка. Трое из студентов увели этого пьяного мужчину в отделение.

–Света, пойдём к нам в комнату, портвейн попьём, а то замёрзли же на дежурстве, – позвал Виктор.

–Нет, – отозвалась Света. Света и не различала, если честно, портвейн, вино, водка, шампанское – всё равно водка. А её пить нельзя.

Несколько девочек сходили в комнату к парням после дежурства. Пришли розовощёкие, согревшиеся и весёлые. Одна или две бутылки на десять человек. Хотя какая там закуска у ребят? Наверно по конфетке.

А однажды собрали вообще всех студентов. Сказали каждому факультету с утра собраться у своих общежитий. Просочилась информация, что будут собираться неформалы в этот день. Почему-то нужно было не только милиции и определённым службам участвовать и разгонять. А ещё и студентам. На случай больших массовых беспорядков, для отпора или для запугивания массовостью. Студенты – это молодая сила. Так и девочки в том числе. Всех собрали. Все бесстрашно вышли с утра.

Оделись студенты по-праздничному, ну как ходили на занятия. Девушки все на каблуках, подкрасили глаза, губы, завили волосы. Всё-таки выходной. Как будто на обыкновенную демонстрацию вышли. Не пуганые. Сказали прийти – пришли. Вон сколько защитников – на факультете одни ребята. Постояли, у общежития, все курсы пришли. Примерно полтора часа ждали команду куда дальше идти. Предполагалось в центр, на Плотинку или площадь Пятого года. Так поговаривали среди стоящих в колонне. Ещё немного постояли и дали отбой расходиться. В районе предполагаемых выступлений группировок, было спокойно.

Студенты ещё долго не расходились, разговаривали на тему неформалов. Говорили о том, что в других районах города, как Эльмаш, Уралмаш, Химмаш, ВТУЗ, ВИЗ, Уктус, Сортировка контролируют студенты близлежащих ВУЗов. Действительно внутригородские районы имеют другое название. Но так исторически сложилось у местного населения, а впоследствии и у приезжих, что районы называются между городскими не по административному делению, а по крупным заводам в них. Так и группировки молодёжные назывались не Верх-Исетскими, а визовскими, не Орджоникидзевскими, а уралмашевскими. Света долго путалась. Она выучила добросовестно названия жилых районов по административному делению. И всё спрашивала:

–А где это Химмаш?

–В Чкаловском районе.

А Вторчермет?

–Да тоже там.

Позже, со студентом, который обратил на неё внимание, Светлана посещала эти районы. Он местный, с пригорода. И хорошо ориентировался в Свердловске с детства.

В то время среди студентов ВУЗа, где училась Светлана, да и других ВУЗов, точно не было такой молодёжи, настроенной против власти, выходцев со свастикой. Молодые люди, получающие высшее образование, были озабочены насущными проблемами студентов: как прожить на стипендию, как сдать сессию, да и любовь в этом возрасте занимает большую часть времени. Все были комсомольцами. В каждой группе был комсорг, староста и профорг. Проводились занятия по полит. информации. Была и партийная организация в институте. Студенты, особенно, прошедшие армию, поступали в ряды КПСС. Большая работа проводилась с молодёжью.

Откуда вылезли эти недочеловеки, эти группы неофашистов? Скорее это были отморозки из другой среды, из рабочих кварталов. Времени у них было больше свободного, да и среда «синих», особенно на ВИЗе, сильно повлияла.

Глава VI

Закончилась зимняя сессия. Все волнения позади. Девочки из Светланиной комнаты все сдали на стипендию. Одна девушка из группы не могла сдать математику. Пересдавала несколько раз. Педагог пригласил сдавать на дому. Она съездила и сдала на трояк. Девочки ей сочувствуют и верят. Во-первых, она получила тройку, а не пятёрку. Во-вторых, она очень крупная, и справилась бы со стареньким, седеньким и замухрышечным педагогом. Из-за этих пересдач она не уехала домой, а каникулы провела в общежитии. Виктор тоже пересдавал три раза, но ездил домой, так как с пригорода.

Перед отъездом на каникулы, Свету позвали отдохнуть в кафе. Сдали – не сдали, а отметить надо.

–Света, идёшь с нами, там Виктор тоже будет, – зовёт Марина, – Оля домой едет. Я с Федей иду. Он с Элькиным Сергеем договорились. Федя меня пригласил, а Сергей Элю. Они за нас оплатят. Ходить по ресторанам компанией надо, а то там свои завсегдатаи придерутся к парням. Твоего Виктора позвали и Галю.