Пролог

Он подошёл к окну:

–А давай, из окна вышагнем на природу?

Света подошла к Виктору. Он открыл оба окна. В комнату ворвался слабенький тёплый ветерок, раздувая занавески, он заполнил комнату свежим воздухом, ароматом всех запахов леса. В нескольких шагах от комнаты – белый ряд стволов берёз с пожелтевшими золотистыми листьями. В комнату вошёл август. Обворожительный пейзаж перед окнами. Несколько дней бегали по лесу. А такой красоты не видели. Небо – голубое-голубое. Ни одного облачка. Они оба во все глаза смотрели на окно, как на нарисованную картину художника. А художник этот – любовь. Она рисует, согревает, радует, обостряет органы чувств. Свет становится ярче, запах – насыщеннее и ароматнее, вкус – изысканный и аппетитный. Осязание становится острее. Только прикоснись – и тело бьёт током, ершится многочисленными мурашками.

–А у нас почему в окно – леса такого красивого не видно?

–Я сам первый раз в окно посмотрел, мы и шторки не открывали, что там смотреть, последнее общежитие с краю. Побежали отсюда? – по-заговорщически предложил Виктор.

Свету охватил азарт молодой газели. Виктор первый выбрался из окна и подал руку Свете. Света присела на подоконнике и выпрыгнула в открытые объятия:

–Лови!

–Ловлю!!

Они счастливо, взявшись за руки озорно побежали по еле заметной тропинке, не закрыв окна. Впереди – бесконечная берёзовая роща, усыпанная золотом листвы.

–Сказка какая-то! Мы же ходили – в лесу почти нет листьев на земле.

–Так лес другой, там листья позже опадают.

–Сверху солнце и под ногами солнце! Я первый раз вижу такую чистую рощу. Смотри, между деревьев нет кустов и травы. До самого горизонта видно, берёзы далеко друг от друга. А мы куда по ней выйдем?

– Не знаю. Давай проверим, тут не заблудимся, всё далеко видно.

Света восторженно бегала вокруг берёз:

–Иди сюда, смотри назад – там солнце в полнеба.

–Нет солнце вон там, у тех берёз, а это круг освещается, закат такой.

Он опять поднял на руки Свету:

–Так лучше видно? Ты выше солнца! И меня! Хочешь на плечи?

–Нет, упаду, мне на руках приятней.

Они раскружились, раскружились и …Ух! Мягко упали на листву.

–Романтика! – захватывая листву и вскидывая ворохом вверх, кричала Света.

–Чудо-чудное, диво-дивное, – дурачился тоже Виктор, выкрикивая в небо. И тише: – А ты – моё очарование, Василиса прекрасная, с косой до пояса. Моя любовь на третьем курсе. Смотрела фильм?

–Нет, расскажи. Ой, смотри, там кто-то идёт, – Света прилепилась к Виктору.

–Да кто кроме наших по лесу тут ходит?

Они остановились. Виктор успокаивающе обнял Свету.

–Смотри, Валера впереди. А там вся его комната, трое.

Ребята шли им навстречу:

–Вы откуда?

–На озеро ходили. Смотрели только. Может завтра порыбачим.

–А мы с Борисом ходили в первый день. Мало наловили. Надо утром рано идти, мы уже после обеда ходили. А вы куда?

–Мы так, гуляем.

–Темнеет, далеко не ходите.

Ребята быстрыми шагами ушли в сторону базы.

–Ну всё, сейчас вся группа будет про нас говорить. Они видели, как мы целовались.

–Пусть завидуют. Такая принцесса им не досталась.

–Они маленькие, по сравнению с тобой. У них девушек нет всё ещё. Им, как и мне столько, после школы поступили.

–Ой, мая маленькая, иди сюда, – привлёк снова Свету к себе, прислонившись к берёзе, – Сладенькая моя.

За все свои, недавно исполнившихся девятнадцать лет, Света не слышала столько приятных для слуха слов, не видела столько красоты неописуемой. Это день медовой радости Светы. Аура счастья накрыла студенческую базу. Её сияние видно было всю ночь на расстояние галактик. Её свечение измерялось в сотой степени люмена, люкса и превышала световой поток Солнца. Это истома и нега, исходящая от близости тел двух влюблённых, выкинула энергию любви в окружающее пространство. Переполнило его, и искрящейся лавой потекло в соседние Галактики.

Пока Света с Виктором возвращались из сказочной берёзовой рощи, перемежая парящие над землёю шаги с остановками для поцелуев, небо высветилось жёлтыми лепесточками звёзд. Это рассыпанные ворохи берёзовых листьев, подкинутые вверх двумя счастливыми, умостились на ночном небе. А красный листочек осины поглядывал сверху сверкающим Марсом. Не было ни единого дуновения ветерка. Листочки висели в невесомости, завораживая своей далёкостью, притягивая своей загадочностью. Запрокинув голову, обнявшись, Виктор со Светой искали глазами падающую звезду, чтобы загадать желание.

–Вон большой ковш.

–А вон там маленький.

–За нами Большая медведица подглядывает.

–Покажи, где?

–От большой звезды. Ручка ковша – это голова.

–Где, где, покажи, – прижимаясь к любимому, ворковала Света, – откуда ты всё знаешь?

Тропинка была устлана лесными коврами. Они шли мягко, неслышно. После берёзок, ближе к Светиному общежитию, появились хвойные пушистые ели и сосны. Они казались дивными богатырями, а их макушки щекотали Малой и Большой Медведице животики. Лес был не тёмным и страшным, а живописным и загадочным, дивным и чудным продолжением поразительно прекрасной необыкновенной рощи.

–Какой-то он другой был в прошлом году на практике.

–Кто?

–Лес.

–Ты другая была.

–И ты.

–Я тот же. А ты ещё лучше стала! Ты моя.

–Твоя.

–А я? И я хочу услышать.

–Мой!

–А когда совсем-совсем?

–Ну не порти сказку. Потом, Витя. На учёбу приедем скоро. До завтра.

–До завтра.

Они остановились у двери.

–Какие у тебя губы стали сочные и припухшие.

–И кто-то тут в этом виноват, похоже. А твои и не видно, под усами прячешь. Покажи, – Света притронулась к верхней губе, отодвигая жёсткие усики. – Ничего себе, какие красивые и пухленькие, любая девушка позавидует!

–Вот, чтобы только ты видела, – Виктор на прощание чмокнул Свету в ушко.

Глава I

В выходные затеяла постирушки. В общежитии, конечно, уже стояли объёмные стиралки. Но неужели своё белье в общую стиральную машину? Неизвестно кто и что там стирал. Да и белья-то немного. Это когда на очном Света училась, то да, даже помнится, подружке-сокурснице вечером всей комнатой помогали стирать зимнее малиновое пальто. Оно светлое и быстро запачкалось в электричках. Надо было, чтобы за выходные высохло. Сменной зимней одежды ни у кого не было. Это сейчас и шуба, и пуховик, и куртка, и костюм, и парка.

Заочное отделение – совсем другое дело. Студенты приезжают на время, почти никто не сдружился. Так, для переписывания контрольных, курсовых, время от времени друг с другом контачат. Сдали экзамены – и опять домой, к семье. Почти все семейные на заочном. Для того и перевелись, по необходимости.

Света сдружилась с Ларисой. Она городская, живёт в Свердловске самом, тоже замужем, муж и сын маленький. Но квартиру снимают в отдалённом районе, чтобы с родителями не жить. Встречается с ней Света только на занятиях и экзаменах. В общежитии она и не жила никогда – городская всё ж.

У Светы самой дома и муж, и дети. Не с кем в общежитии не получилось познакомиться. Некогда. Пока бегала, контрольные, зачёты перед экзаменами сдавала, даже не успела толком с девочками по комнате пообщаться. Они с другого курса, факультета. Да и комнату каждый раз в разных общежитиях предоставляют. Сейчас она в ХТФ-овской четвёрке.

Спустилась с третьего этажа, прошлась по всему коридору первого этажа, и завернула в прачечную. Сырые, отбитые от краски стены. Цементный мокрый пол. Прошла в тишине в самый дальний угол, налила воды в таз и поставила на лавочку. Выходной. Студенты – кто спит, кто отрывается, пока на сессии, по городу разъезжают, по знакомым и родственникам. Заочники тем и отличаются, что в выходные не зубрят, не трясутся над тетрадями с лекциями. Сдал, так сдал. А нет – так в следующую сессию хвосты подтянут. Голова о другом болит, как бы денег хватило на сессионный период, всё-таки уже на свои заработанные живут, а не на родительские, как студенты-очники.