— Цирк. — вздохнул Семён, постукивая кончиками пальцев по ободу руля: — Мне их иногда даже жаль.
— О, чём это ты? — поинтересовался я.
— О звёздно-полосатых. Страна уже давно поделилась на два лагеря. Континентальное правительство, которое топит за жуть-кошмар и гордо именует себя демократами. И шальные республиканцы, которые всё ещё пытаются показать всему миру, что они — самая крутая нация из всех. Да только вот, что первые, что вторые — дичь полная.
— Это ещё, почему?
— Я живу давно. Много видел. Много слышал… Говорят, что демократы, искренне поддерживающие всякие там «нетрадиционные» ценности — мечтают прийти к «Золотому миллиарду». Чтобы они там жили на своих островах припеваючи, а все остальные на них горбатились. Африка — самый яркий тому пример! Обокрали и уничтожили всё, что можно. Сейчас же используют, как полигон для испытаний своего оружия. Однако, ходит слух, что Трумб хочет прекратить весь этот кошмар на Чёрном континенте.
— Зачем?
— Американцы щепетильно относятся к своим налогам. А ещё американцы ненавидят войны. Я про мирных жителей, если что… Знал бы ты, что у них было после Вьетнама. У-у-у-у-у… Протесты хиппи, волнения народа и унижение ветеранов. Американцы же видят, куда идут их бабки. Знаешь, не всем хочется платить за пули, которые летят в спины невинных негров. И Трумб это прекрасно понимает. К тому же, европейская корпоративная коалиция уже давно доказала, что смысла в этих африканских войнах — как с кота молока. Но меня больше всего напрягает другое… — Семён остановился на перекрёстке и посмотрел на светофор: — Американцы даже не в курсе, что их выборы — жалкая показуха. Республиканцы и демократы заключили негласное перемирие. И теперь правят по очереди. Посмотри на всех предыдущих президентов?
— Прости, но я не силён в истории Америки…
— А я — силён! Так вот, у них чуть ли не с самого зарождения республиканцев и демократов идёт строгая очередь. Сперва демократы — северяне. Потом республиканцы — потомки южан-рабовладельцев. Так они и правят по очереди! И если честно — с сильно переменным успехом.
— Хм-м… Всегда хотел спросить, а чего демократы так активно поддерживают… Ну, вот это всё? — поинтересовался я: — Разве это не приведёт к массовому вымиранию?
— Ой, это сложно, брат. Конечно, во всём замешана выгода для политиканов. Но бытует мнение, что «Золотой миллиард» направленно устраивает этакий геноцид. Зачем расстреливать людей? Это не гуманно. Зачем травить вирусами? Можно и самим подцепить. А тут — Окно Овертона во всей своей красе. Поддерживай это! Одобряй. И люди, постепенно, сами себя покалечат. Ведь теория «Золотого миллиарда» гласит, что один миллиард живёт в достатке и благополучии. А второй — работает на благополучие и достаток условно «золотых». Все проблемы от перенаселения.
— Говоришь, прямо, как один мой знакомый… — хмыкнул я, вспоминая слова Мегарда о принудительном балансе: — Но от всех этих теорий хочется надеть фольгированную шапочку.
— Ха-ха-ха-ха. Как смешно. — недовольно насупился Семён: — Не хочешь — не верь. Твоё право! Но пока я живу в Империи, где традиционная семья ценится превыше всего — я буду спокоен.
— Почему ты не лысый здоровяк, гоняющий на старом «Додже»?
— Братан! Етить твою налево! Тебя сегодня что, Иисак покусал⁈ — хмыкнул фамильяр.
— Нет, просто очень странное настроение из-за звонка Беллатрис. Но, я бы сказал, что оно ближе к весёлому. Не знаю, почему… Но девчонки очень поднимают мне настроение своими глупостями.
— Ох уж эти женщины… — вздохнул Семён: — Как по мне, так от них одни неприятности!
— Какое-то, весьма, однобокое мнение. — ответил я, глядя на вечернее небо через окно «Кабана»: — Ты слишком часто драматизируешь из-за своей прошлой, якобы, травмы.
— Якобы⁈ — возмутился фамильяр: — Беллатрис издевается надо мной! Это началось практически сразу, после развода… Я всё прекрасно понимаю. Беллз было больно, да и я тогда поступил, как самая настоящая свинья. Однако, сколько можно хвататься за прошлое⁈
— Как будто тебе не нравится её внимание… — усмехнулся я.
— Понимаешь, я чувствую в этом, какой-то подвох. Словно она хочет усыпить мою бдительность и максимально близко подобраться…
— Хах… Куда уж ближе? Но на самом деле, я удивлён. Столько лет прошло, а между вами всё ещё такая подростковая игривость.
— Никакая это не игривость! А лютое покушение на мою мужскую гордость.
— У меня иногда ощущение, что ты слишком сильно вжился в образ кота. Знаешь, далеко не всё приходящее необходимо взвешивать и решать. Некоторые вещи нужно просто принять и наслаждаться. Например, как это делаю я. Смотри и учись. — ответил я.
— Да-да… Смотрю и учусь. — хмыкнул Семён, открыв передо мной дверь.
Кстати, когда мы поднялись с подземной парковки и подошли к подъезду, я обратил внимание на знакомый старенький «Солярис».
— Это разве не наша заводская тачка?
— Она самая. — кивнул кот: — Видимо, у Иришки здесь живут знакомые. Интересно, она сейчас, что-нибудь готовит? Я бы с удовольствием променял стейк на одно из её блюд.
— Вот и спросишь у неё в понедельник. Ну, а я планирую знатно поржать над девчонками.
— Ну, не знаю… — сгусток меховой тьмы взмахнул пушистым хвостом: — Как по мне — нас ждёт очередной геморрой.
— Вот, говорю же тебе — ты один раз обжёгся, и теперь пытаешься всех под одну гребёнку. Нельзя так! Относись к подобным сложностям с весельем. Как к игре.
Мы поднялись на семнадцатый этаж. Приготовившись к увеселению, я открыл дверь и… тут же получил подушкой по лицу.
Что мы там увидели… Голубика, заливаясь смехом, парила в двадцати сантиметрах над полом, улепётывая от разъярённой Ириски и вооружённой плюшевым мишкой Ксюши. Судя по всему, девчонки были настроены очень серьёзно! И мирного решения не будет.
Но больше всего меня возмутил дикий бедлам, который они устроили.
Мебель была перевёрнута, а все вещи ровным слоем разбросаны по полу. Честно, от увиденного у меня даже левый глаз задёргался.
— Иисусе… — ужаснулся кот, глядя на разрушенную квартиру: — Что за ужас здесь творится?!?
Беллз в своём кошачьем облике, сидела под полкой для обуви и опасливо наблюдала за всем из укрытия.
— Лови мерзавку!!! — воинственно кричала Ксюша, облачённая в свою шёлковую пижамку, и размахивая плюшевым медведем.
— Нюхать вещи Хозяина!!! И уж тем более — надевать их позволено только СТАРШЕЙ ГОРНИЧНОЙ!!! — шипела Ириска, вооружившись черпаком.
А я только сейчас увидел, что Голубика летала по дому в моей спальной футболке и плавках.
— А ну иди сюда!!! — юная Госпожа Артова попыталась наброситься на Агнессу, но промахнулась.
— Негодяйка!!! Верни хозяйские трусы!!! Живо!!! — Ириска сделала двойной кувырок и схватила Голубику за плавки, после чего резко потянула вниз: — Раздевайся!!! Быстро!!!
— Вот-вот!!! — Ксюша подлетела с другой стороны и принялась снимать с хохочущей Агнессы мою футболку: — Негодяйка!!! Горничные должны носить форму!
— Не-е-е-е-ет… — Голубика выкрутилась, и будучи абсолютно обнажённой, пулей устремилась к моему шкафу: — Все хозяйские трусы будут моими!!!
Тем временем, в дверь тихонько постучали.
Посмотрев в глазок, я увидел очень злобную Иришку. Она выглядела так, словно пришла на разборки.
— Во! Красные труселя теперь мои!!!
— Отдай! Отдай трусы, курва!!!
— Эй! Он мой жених! Его трусы — мои трусы! Понятно⁈ Ириска, это тебя тоже касается!!!
Девчонки вновь налетели на хохочущую Агни и прижали её к полу.
— Извините. — произнесла Иришка и вновь начала стучать в дверь. Треклятая Аделаида… Надо, как-то аккуратно выйти и разобраться. Иришка не из тех, кто быстро отступает.
— О! Привет. — улыбнулся я, открыв дверь: — Какими судьбами?
— А… Ой… — хвостатая шпионка мгновенно сменила гнев на милость: — Фёдор Александрович! Я сегодня переехала… Этажом ниже. Через знакомых купила кварт… Кхм, взяла ипотеку на тридцать лет. А вы?
