В принципе такая ситуация для хозяина не выглядит как проблема. Подумаешь, одна собака – озорная коза, а вторая – скромная улиточка, так даже легче с ними обеими справиться. Но каково существовать в этой парадигме, если ты угнетаемое меньшинство? При отсутствии собачьего равноправия кто-то точно несчастлив и живет в постоянном стрессе. Рано или поздно это приведет к проблемам со здоровьем или бытовым неприятностям вроде обоссанной хозяйской кровати. Поэтому стоит объяснить шерстистым домочадцам, что диван, хозяин, еда и игрушки – это общие ресурсы, а защищать можно только свое личное – то, что находится у тебя во рту или в лапах прямо сейчас. Кстати, размер собак в ситуации угнетения не имеет значения. И если вам кажется, что ваш шпиц строит вашего добермана, скорее всего, так и есть.
В норме собаки легко договариваются между собой, кто в какую игрушечку сегодня играет, кому первому достанется почесывание пузика и где все спят. Даже если бросить в них горсть лакомства, они подберут ближайшие кусочки и не передерутся за них. В случае, когда все эти ресурсы, включая внимание хозяина, способны спровоцировать драку, а похвала и жранина не помогают, необходимо обратиться к специалисту.
Глава 5. Как любят собаки
Все знают, что собаки прекрасно отличают родного хозяина от посторонних. Более того, о собачьей верности ходят легенды, и ей ставят памятники. Но почему-то не все собаки такие же верные, как Хатико, и иным хозяевам, может, даже обидно из-за этого. Ну что же, давайте разбираться.
Понятие «свой-чужой» у собак формируется не сразу. Нельзя прийти к незнакомой собаке и сказать: «Я свой, буду хозяином твоим», и она такая сразу: «Ок, обнимемся же». На это нужно какое-то время. У щенков и инфантильных собак привязанность формируется быстро – иногда хватает и трех дней совместных прогулок. У взрослых псов, особенно тех, кому не повезло менять хозяев и скитаться по приютам, привязанность может формироваться от двух недель до полугода. Во всех случаях это биохимический процесс с участием гормона под названием окситоцин. Он снижает страхи и тревожность, вызывает чувство доверия и спокойствия, а еще стимулирует выработку эндорфинов (тех самых гормонов счастья). Процесс работает в обе стороны: когда вы гладите собаку, разучиваете с ней трюки, просто гуляете вместе, окситоцин вырабатывается и у пса, и у вас.
Еще для собаки (как и для ребенка) очень важна так называемая база безопасности. В собачьем мире это хозяин, а у детей – взрослый, к которому они привязаны. В экспериментах с участием детей и собак выяснилось, что при наличии этой базы безопасности все готовы изучать мир, играть в игрушки, знакомиться с другими существами. Надежный тыл дает возможность в любой момент скрыться от опасности, снизить тревогу, получить порцию заботы. Как только база безопасности исчезает, малышня перестает интересоваться миром, начинает скандалить, пытаясь добраться до своего взрослого, либо застывает, ожидая, когда он вернется.
Понять, считает ли вас собака своей базой безопасности, легко: в присутствии мамки или папки она обычно живо интересуется окружающим миром и пребывает в веселом расположении духа. На прогулках такой пес не упускает родителей из виду, даже если унесся за тридевять земель в поисках жирной белки. А если происходит что-то пугающее, он скрывается не в соседнем районе, а у вас в ногах или на ручках, хотя вообще-то смелый парень.
Но даже имеющаяся привязанность не гарантирует собачьей безоблачной любви до гробовой доски, так как существует несколько видов привязанностей. Формируются они не по одному шаблону и не по факту наличия у пса собственного человека. В немалой степени это зависит от поведения хозяина по отношению к собаке. Поэтому разные псы совершенно по-разному проявляют любовь и преданность. Кто-то непрерывно плачет в подушку, пока хозяин в магазин за хлебом ходит, а кто-то может спокойно с ситтером тусить во время передержки, не показывая вида, что тоскует по мамке.
Во многом собаки похожи на детей. Собственно, привязанность у них формируется по типу детско-родительских отношений. Они не могут словами через рот клясться в вечной любви и просить внимания, но демонстрируют поведение, по которому легко понять, какой у них тип привязанности. Зачем вообще разбираться в этих наукообразных сложностях, спросите вы? А чтобы получить некоторые ответы на вопросы. Например, почему собака у чужих людей ведет себя нормально, а с хозяином как психическая или, наоборот, почему Хатико был таким верным, а ваша собака совсем по вам не скучает и готова каждому продаться за вкусноту или игрушечку. А главное, узнать, как вашу привязанность сделать здоровой и счастливой.
Типы привязанностей придумали, конечно, не мы. Их еще в 1960-х годах исследовала специалистка по человеческой возрастной психологии Мэри Эйнсворт. Схема изучения привязанности у детей, которую она предложила, оказалась удобной и для исследования отношений собак и их людей, что, собственно, и сделали российские ученые в начале двухтысячных.
И вот идеальная безопасная (или надежная) привязанность выглядит совсем не как у Хатико. И именно безопасный тип привязанности свидетельствует, что у вас с собакой все хорошо. Если вам кажется, что пес маловато по вам скучает и совершенно не собирается помирать в тоске на вашей могиле, а после вашей смерти спокойно доживет свой век вот с этим милым консьержем, – это отличный знак.
Залог безопасной привязанности – это уверенный в себе хозяин,
который не набрасывается на псину с запоздалыми наказаниями, не жалеет истерически при первых проявлениях песьего испуга, спокойно добивается послушания, когда необходимо, и может от души радоваться вместе с собакой и искренне ее хвалить. В такой ситуации мир, с точки зрения собаки, предсказуем и безопасен, в нем всегда есть тот, кто защитит, когда нужно. А если опасности нет, можно спокойно заниматься своими собачьими делами и не проверять ежеминутно, любит ли хозяин или уже перестал. Во время разлуки с вами пес, конечно, волнуется, но совсем недолго. Его легко можно переключить на любимую игрушку или вкуснямбу. Он уверен, что его не бросят. А эпическая встреча с хозяином после разлуки не заставляет пса таскаться за ним по пятам следующие три месяца. После пары минут бурной радости он снова становится обычной собакой.
Если собака ходит за вами круглые сутки и даже покакать не дает в одиночестве, вам, возможно, стоит разобраться с собственной тревожностью. Может быть, вы вырастили себе собаку с симбиотической привязанностью. И она теперь каждый день вот этим своим сиротским лицом спрашивает: «А ты точно любишь меня, а не котика? А покажи, как любишь. Нет, с коленок не слезу, пока жива». Мамки и папки таких собак уверены, что мир враждебен к их шерстяному сынку. Они стараются уберегать пса от стрессов и потрясений. Стрессами и потрясениями считается, например, общение с сородичами или прогулка вне заботливых хозяйских рук. При этом песьи потребности ходить ногами по земле, нюхать ссанину на столбах и тусить с другими собаками игнорируются.
Бывает, собака норовит огрызнуться после долгой разлуки или обильно вас обоссать. Так она выражает амбивалентную привязанность. «Амбивалентные» звери тревожны, и тревога многократно усиливается, если хозяин уходит по делам и оставляет их, например, с бабушкой. В отсутствие папки с мамкой они ноют, глодают стул, нервно курят на балконе. Это следствие неуверенности собаки в хозяине и в себе. Виной всему несвоевременные наказания, нелогичные, с точки зрения собаки, скандалы (из-за луж или куч на полу, например) и другого рода хозяйская неадекватность. Собака с амбивалентной привязанностью чувствует себя как на пороховой бочке, потому что никогда не знает, зол или добр сейчас хозяин и почему он зол или добр. Сама псина ведет себя тоже непредсказуемо – настойчиво требует внимания и через секунду уже игнорирует вроде бы выученные команды.