Выпрямившись, она переспросила:

– Аль Ариш?

Человек кивнул и переместил палочку в место на карте, указанное им ранее.

Она вновь склонилась над столом и впилась глазами в пространство между двумя надписями. Старательно пытаясь запомнить рисунки на карте, она забыла обо всём, что её окружало. Чёрные мушки-города. Изогнутая черта-река? Прямая, как стрела-дорога? Я шла так же как и мы все шли от Антиохии. Восход-по левую руку, закат-по правую.

Она смотрела на карту и чувствовала, каким ничтожным кажется теперь её, полный страданий, путь. Бесконечный и безнадёжный. С этим могла сравниться целая жизнь. А здесь, на карте, она не прошла и длины своего мизинца. А всё это вокруг! Что там? Кто населяет эти места? Как долог туда путь?

Вихрь мыслей пронёсся у неё в голове. Кажется, всё перестало существовать в один миг. Осталась только она и эти земли, изображённые на пергаменте.

Тем временем в комнату вошёл воин и что-то быстро сообщил её собеседнику.

Человек жестом показал ей на выход. Она вышла из хижины и они проследовали через двор к небольшому домику, стоявшему отдельно от других. Её сопровождающий жестом пригласил войти. Она зашла в небольшую комнату, посреди которой стояла кровать, накрытая всё той же чудесной тканью. Рядом стоял большой металлический таз и кувшин с водой. Она поняла, что ей любезно предоставили ночлег. Поклонившись своему неожиданному благодетелю, она подошла к кровати. Дверь закрылась и она осталась одна.

Вода оказалась подогретой и она мысленно поблагодарила всех, кто отнёсся к ней с такой теплотой и заботой. Сняв походную одежду и положив меч на кровать, она умылась. Находясь в походе, Виктория не упускала возможности выкупаться в реке. Вода как будто смывала всё плохое, что принёс день, давая взамен свежесть тела и души. И сейчас ей было хорошо и легко, как будто она очутилась дома, рядом с близкими людьми.

Она упала на кровать, обняв ножны меча, и мгновенно заснула.

Ласковое солнце, словно лепесток розы, коснулось её лица. Окна хижины были обращены на Восток и вскоре всё пространство возле Виктории окрасилось розовым.

Она резко поднялась, оглядываясь вокруг. В моменты отдыха человек становится максимально уязвимым и первым делом она проверила одежду. Всё было на месте: и тугой кожаный мешочек с монетами, и серебряный крест, пришитый на груди.

Этот крест ей изготовил оружейный мастер в Эдессе. Она посетила этот город из любопытства, сразу после того, как он перешёл под власть пилигримов.

Новые хозяева города решили выставить оружейника за стены, опасаясь, что он может в будущем представлять опасность для важных персон. Виктории стало жаль старого мастера и она заступилась за него, пользуясь своим авторитетом среди знатных рыцарей.

В награду он изготовил ей этот серебряный крест. И в нём был секрет. Верхний конец креста на самом деле являлся рукоятью кинжала, остальные его части представляли из себя изящно украшенные ножны, в которых покоился длинный, узкий клинок, изготовленный из самой прочной и самой гибкой на всём Востоке стали.

Виктория очень дорожила этим подарком и бережно хранила, никого не посвящая в его тайну.

Собравшись и подпоясавшись мечом, она вышла во двор. Воины сновали повсюду, занимаясь своими делами, а благородный рыцарь, который так тепло принял её вчера, увидев Викторию, направился к ней. Она поприветствовала его поклоном. Рыцарь ответил ей кивком головы и пригласил в свою, уже знакомую ей, хижину.

Оказавшись внутри, он вручил ей сложенный вдвое небольшой листок пергамента. Она развернула его. На нём было что-то написано знакомыми ей латинскими буквами, но понять надписи она не смогла.

Человек ещё раз указал ей на карту.

– Яффа!– посмотрев на неё, произнёс он. И, через мгновение, переместив палец по карте немного правее, добавил: – Джерусалем!

Затем, показав на сложенный пергамент у неё в руках, снова повторил:

– Яффа, Джерусалем. Ком. Битте.

Он хотел повернуться и выйти, но она остановила его, взяв за руку. Он в недоумении посмотрел на неё.

Виктория взяла край карты, лежавшей на столе. Протянув другую руку, она разжала ладонь, показывая человеку то, что лежало в ней. Это была золотая византийская монета. Её края были слегка загнуты и она походила на маленькое блюдце.

– Vende mihi!,– произнесла Виктория, протягивая монету. Ей очень нужна была эта карта. Это даже больше, чем то, что она ожидала от своего похода в неизвестность. Эта карта окажет всем пилигримам неоценимую помощь. Она понимала, что если у её похода была цель, то это именно она сейчас лежит на столе перед ней.

– Vende!,– повторила она.

Человек в недоумении стоял, глядя поочерёдно, то на монету, лежавшую на ладони странной незнакомки, то на карту.

Наконец, он повернулся и подошёл к тому странному ящику, про который Виктория изначально подумала, что стоит он неверно. Человек открыл дверцы и, протянув руку вглубь, извлёк сложенный вчетверо пергамент.

Подойдя к ней он сначала указал на пергамент, а затем на меч, висящий у Виктории на поясе.

Она поняла, что он предлагает ей обмен. “Что ж, это того стоит,” – подумала она и, сняв меч с талии, протянула ему. Он отдал ей свёрток и стал восхищённо рассматривать меч. Виктория сочла это необычным, так как видела на стене его хижины оружие гораздо более искусной работы, чем то, которым она когда-либо владела.

Развернув пергамент, она убедилась, что это была точно такая же карта, как и та, что лежала на столе.

Бережно положив меч на стол, человек жестом повлёк её за собой к выходу.

Арба, запряжённая небольшой лошадью, привезла их в порт. Добраться до него пешком не составляло никакого труда, тем более Виктория привыкла к долгим пешим переходам. И городок был совсем небольшой, что делало его похожим на полевой лагерь, только с каменными и глиняными постройками.

Приблизившись к берегу, Виктория увидела то, что в очередной раз поразило её до глубины души и ещё больше озадачило.

Недалеко в море качался на волнах корабль. Но что это был за корабль!

Ей бросилось в глаза огромное колесо на его борту, подобное тем, которые она видела у мельниц на небольших речках и ручьях. Но, в отличие от мельничных колёс, оно не двигалось, хотя и находилось наполовину в воде.

Сам же корабль был увенчан чёрным от копоти дымоходом, из которого валил густой дым. Это походило на плавучую кузню, в которой кузнец только что развёл хороший огонь и теперь раздувал его мехами.

Но почему кузница на корабле? И почему на ней мельничное колесо? Это плавучая кузня и мельница? Как это возможно? Кто этот великий мастер, который смог построить подобное?

На корабле виднелись постройки, а сам он был красиво окрашен в чёрный и красный цвет.

На его корме развевался флаг. Значительная часть флага была красной, а в верхнем углу Виктория рассмотрела большой красный крест на белом и синем фоне.

Это же символ пилигримов! Но почему она ничего не знала о том, что в Святую Землю направляется такая могущественная и хорошо оснащённая армия? У них есть карты, корабли и… да она, по-видимому ещё не знает и малой части того, с чем пришли сюда эти пилигримы!

Она стояла, заворожённая увиденным. Тем временем, человек подозвал небольшую лодку, где на вёслах сидел сарацин. Было видно, что этот сарацин состоит на службе у пилигримов в этой местности.

Он причалил к берегу и смотрел на них обоих, ожидая дальнейших приказов.

Её сопровождающий указал ей на лодку, потом на корабль и произнёс:

– Яффа, Джерусалем.

Она всё поняла. Услышав от неё название города, во время их первого знакомства, он решил, что она держит путь в Иерусалим.

Но так оно теперь и было. Судьба благоволила ей, она нашла, что искала и теперь ей, и правда, нужно обратно.

Она знала, что неподалёку от Иерусалима, на берегу, расположен городок Яффа, разрушенный сарацинами. Когда те узнали о приближении войска пилигримов, они почти сравняли город с землёй.