Затем зачитываются пассажи из разных книг, зачастую проникнутые мужественным и благородным пренебрежением к фактам, состоящим в явном противоречии с предполагаемой божественной волей. Таким образом, божество, в свою очередь, отвечает на посланные ему молитвы.
Затем произносится проповедь на ту или иную теологическую тему, которая считается важной или представляющей интерес на данный момент, но не требует от прихожан ни разума, ни сознательных действий. При этом происходит сбор пожертвований.
Священнослужитель возвращается к алтарю и возобновляет свой диалог с богом, предлагая ему дары, в особенности хлеб и вино В начале нашей эры прихожане строились в очередь к алтарю с настоящими буханками хлеба и кувшинами вина. На этом этапе новообращенные верующие обычно покидали храм, поскольку они были недостойны стать свидетелями предстоящего чуда. Но вернемся в наше время.
Теперь священник отождествляет себя с богом, повторяя заклинание, превращающее хлеб и вино в плоть и кровь божества. Очень важно отметить, что священник говорит «это мое тело… это моя кровь», а не «это твое тело… это твоя кровь», как при обычном поминании. Если вы католик, то эта буквальная замена называется трансубстантинацией, если вы протестант, то эта символическая замена называется консубстантинацией. Между этими двумя терминами заключается очень важное различие, из-за которого были убиты и искалечены миллионы мужчин, женщин и детей во всем мире.
Далее прихожане и священник поглощают плоть и кровь божества, которое теперь стало вполне осязаемым. Они верят, что, делая это, поглощают его силу и качества (в дополнение к добродетельному разделению пищи со своими ближними). После трапезы священник благодарит бога за снисхождение и подтверждает его присутствие в ритуале единения с паствой. Прихожане, преисполненные божественной благодати, совершают заключительные молитвы и обращаются с последними просьбами Священник заверяет людей, что их молитвы будут услышаны, что бог пребывает с ними, затем отпускает их по домам.
В процессе церемонии используется всевозможный реквизит, костюмы, музыка, благовония и разнообразные специальные эффекты. Они предназначены для того, чтобы довести эмоции паствы до кульминации в момент поглощения плоти и крови божества и причащения к его благодати. Хотя некоторые молитвы альтруистичны, по большей части это практичные повседневные благословения на посевы, детей, личное имущество и т. д.
Когда-то церковная месса была самым могущественным ритуалом в западной культуре. Фразы на латыни искусно подбирались по смыслу, ритму и звучанию, и мастер григорианского молебна умел играть на эмоциях прихожан лучше, чем органист умеет играть на органе. Теперь, когда молитвы переведены на местные языки, они во многом потеряли свою силу (не говоря уже об ущербной теологии, неожиданно выступившей на первый план). Одеяния священнослужителей утратили былую пышность, и ладан почти не используется, за исключением особо торжественных случаев. За последние сто лет в жанре церковной музыки не написано ни одного сколь- нибудь значительного произведения. По этим и другим причинам месса больше не оказывает на людей такого мощного воздействия, как раньше. (Должен признать, мне приходилось видеть некоторых священников, прекрасно ведущих мессу даже по-английски, но их осталось очень мало.) Возможно, недавние попытки изменения канона церковной службы делают честь теологам экуменического движения, но они оказались пагубными для ритуала.
Дождя не было уже очень долго, и люди племени хопи начали впадать в отчаяние. Они решили совершить Танец Кашины, надеясь, что Кашины (полубожественные существа) даруют им дождь.
Каждый танцор облачается в причудливый костюм и маску. Церемония начинается и продолжается как один нескончаемый танец с постоянным пением молитв. Сначала поется о том, что хопи согрешили и желают просить прощения. Цитируются исторические моменты, как из жизни племени, так и связанные с Кашинами. Все члены племени стремятся очиститься от греховных помыслов и утвердиться в вере, сосредотачиваясь только на ритуале.
Танцы очень замысловаты и строго формальны, поскольку один неправильный шаг может означать неудачу всего предприятия. Через несколько часов усталые танцоры чувствуют, как исчезает барьер между ними и Кашинами. Каждый танцор становится Кашиной, которого он изображает. Ритмические движения тел, голосов и погремушек повторяются снова и снова. Время от времени некоторые танцоры останавливаются и отдыхают, пока остальные продолжают ритуал. С достижением тождественности танец ускоряется: Кашины вступают в полную силу и повелевают дождю прийти к ним. Танец внезапно прерывается порывом холодного ветра. Небо темнеет, и в облаках гремит гром.
В южном Тенесси, в отделении церкви Белой Пятидесятницы, более известной как церковь Святого Духа, начинается воскресная служба (ритуал во многом позаимствован из церемоний Водана, проводившихся негритянскими рабами, но прихожане не знают об этом, а если бы и знали, то не поверили бы).
Паства состоит в основном из подростков и пожилых людей. Они поют и хлопают в ладоши. Ритм напева уже погрузил в транс нескольких членов секты; они раскачиваются взад-вперед с закрытыми глазами. На подиум поднимается проповедник с Библией в руке.
Проповедь начинается с заявления о греховности прихожан и еще большей греховности тех, кто не присутствует на службе. Ритмический, монотонный голос проповедника вызывает согласные крики из толпы слушателей. Он задает вопросы и получает ритуальные ответы. Он делает замечание о равенстве всех рас, встречающее бурную поддержку: в помещении находятся только белые.
Зачитываются пассажи из Библии, особенно о чудесах, возможных для тех, кто тверд духом и силен в вере. Заявляя, что «если вы верите достаточно сильно, то Бог обязан сделать что-то для вас», проповедник продолжает разжигать страсти. Он говорит звучным, размеренным голосом, постоянно повторяясь, многократно подчеркивая каждое утверждение, постепенно ускоряя ритм речи.
Какая-то девушка падает на пол и начинает судорожно дергаться; никто этого не замечает. Слепая пожилая женщина подходит к проповеднику, который возносит молитву о ее прозрении. Плачущие прихожане опускаются на колени. Вскоре уже все стонут и трясутся. Многие (в основном, юные девушки), корчась, катаются по полу и кричат на непонятном языке. Они одержимы «святым духом» (или дьяволом, по мнению одного баптистского наблюдателя). Но ритуал только начинается.
В помещение вносится большая коробка, наполненная медянками и гремучими змеями. Буквально выполняя библейское обещание о том, что верные «возьмут змей в руки и не будут ужалены», прихожане хватают змей и начинают швырять их по комнате. Судя по всему, никто не укушен. У змей не были вырваны клыки, и они остались ядовитыми. (Замечание: это не так уж опасно, поскольку лишь 3 % укусов гремучих змей приводят к летальному исходу. Тем не менее, такое представление с разбрасыванием змей в штате Тенесси карается законом.)
Тем временем наступает полное безумие. Люди катаются по полу, вопят во все горло, швыряются змеями, говорят на разных языках и признаются в немыслимых грехах. В общем — обычная, «тихая» воскресная служба.
Наконец проповедник восстанавливает контроль над толпой. Внимая звукам его голоса, люди начинают успокаиваться: «святой дух» покидает их. Передается блюдо для сбора пожертвований (по 44 доллара с человека). Все змеи возвращаются в коробку, за исключением одной. Проповедник держит ее на вытянутых руках, вознося молитву о вере. Господь защищает его, потому что его вера сильна. Но тут гремучая змея все-таки кусает его.
Весьма смущенный, проповедник старается поскорее закончить службу, чтобы наложить жгут (хотя это считается признаком отсутствия веры). Прихожане настаивают на молитвах о его спасении, а некоторые девушки решают снова устроить истерический молебен. Наконец ему удается распустить людей, пообещав, что все их молитвы будут услышаны. Он со всех ног мчится домой: укушенная рука уже распухла почти вдвое против обычного размера (он выжил).
