Также эксперты обратили внимание Конституционного Суда РФ на противоречивость и неясность норм ГПК, касающихся такого основания для пересмотра судебных актов, как «единство судебной практики», указанного в ст. 389 ГПК. При этом они привели конкретные примеры, когда сложившееся единство судебной практики в судах общей юрисдикции противоречит, во-первых, закону, во-вторых, другому единству – единству судебной практики в арбитражных судах по применению той же нормы материального права.

Безусловно, высокопрофессионально подготовленное заключение было нам хорошим подспорьем. К сожалению, мы его получили слишком поздно и не успели связаться с авторами заключения, чтобы узнать об их готовности выступить экспертами в Конституционном Суде РФ. Чуть раньше мы получили другие заключения, в том числе заключение Санкт-Петербургского государственного Университета, подготовленное профессором, доктором юридических наук В.А. Мусиным. Дозвонившись до В.А. Мусина, мы получили согласие на его участие в качестве эксперта и заявили соответствующее ходатайство в Конституционный Суд РФ.

К сожалению, не все запланированное в судебном процессе удается реализовать. Наше ходатайство Конституционный Суд стал рассматривать лишь в судебном заседании в ноябре 2016 г. и, поскольку В.А. Мусин не был официально приглашен, он не прилетел из Санкт-Петербурга (напомним, что тогда Конституционный Суд РФ был в Москве). Когда началось судебное заседание и мы поняли, что удовлетворение нашего ходатайства вызовет отложение судебного разбирательства, мы вынуждены были отказаться от этого ходатайства.

Но на этом же судебном заседании присутствовал один из ученых – доктор юридических наук, который давал письменное заключение по поставленным Конституционным Судом РФ вопросам, – это был А.Т. Боннер[148]. К нашему сожалению, мы об этом узнали не до судебного заседания, а лишь в перерыве, когда он к нам подошел пообщаться. Нам было очень приятно с ним познакомиться вживую и получить его поддержку. Впрочем, он подошел также потому, что, выслушав другого доктора юридических наук, привлеченного экспертом, хотел бы ей возразить, но как непривлеченный в качестве эксперта он не имел возможности выступить и просил высказаться вместо него.

Позже мы даже написали статью, в которой мы высказали идею, что «лицо, которое по поручению Конституционного Суда РФ давало письменное заключение, должно иметь возможность, при наличии желания, выступить в Конституционном Суде РФ. Хотя, конечно, о таком желании Конституционный Суд РФ должен быть извещен заранее, с тем, чтобы Конституционный Суд РФ мог обеспечить данное лицо всеми материалами дела. Вполне возможно, что изъявление такого желания может изменить процессуальный статус лица, дававшего заключение, с amicus curiae на эксперта либо специалиста»[149].

Надо отметить, что Александр Тимофеевич хотел обратить внимание Конституционного Суда РФ на ошибочность утверждения, «поскольку мировые судьи рассматривают мелкие незначительные дела, то нет необходимости предусматривать их обжалования в Верховный Суд РФ». Это утверждение легко разбивалось о факты – мировые судьи рассматривали разводы, в том числе разводы олигархов. (Не могу не отметить, что его замечания носили не абстрактный характер, не были просто его мнением, а сопровождались ссылкой на конкретные дела.) Соответственно, решения мировых судов могли быть о миллиардах рублей, о судьбах предприятий…

Вот так произошло наше очное знакомство, мы обменялись телефонами, эл. почтой. Я был счастлив познакомиться с крупным ученым, живым классиком и иметь возможность общаться. В этой встрече мне он открылся не только как высококомпетентный специалист, но и как принципиальный борец за справедливость, а не равнодушный созерцатель.

Следующая наша встреча раскрыла для меня А.Т. Боннера с другой стороны. 3 октября 2008 г. в Московской государственной юридической академии состоялась Международная научно-практическая конференция, посвященная памяти доктора юридических наук, профессора Рафаэля Егишевича Гукасяна «Судебная защита прав и охраняемых законом интересов граждан и организаций». После окончания конференции состоялось небольшое застолье, где тамадой был А.Т. Боннер. Я увидел, как органично у него получалось быть душой общества, как он легко и с юмором управлял этим обществом, не забывая никого и передавая слова с необыкновенным красноречием. Видно было, как коллеги его любили и гордились им, его красноречием. Его тосты были высокоинтеллектуальны и очень органично вплетались в русло встречи – продолжения конференции.

Год спустя мне удалось приобрести его новую книгу: Боннер А.Т. Проблемы установления истины в гражданском процессе: Монография. СПб.: Университетский издательский консорциум «Юридическая книга», 2009. Книга оказалась не просто великолепна, она была глотком свежего воздуха после атмосферы формализма и бездушности судебных баталий, в которых судьи истину даже не искали, а лишь пытались отписать судебный акт с тем, чтобы он был более устойчив в вышестоящих инстанциях.

Мне запомнились слова Боннера, предваряющие книгу: «…слухи о смерти принципа объективной (судебной) истины в современном гражданском процессе явно преувеличены…»

Эта книга вызвала еще больше уважения к Александру Тимофеевичу, к его компетентности и работоспособности. Безусловно, он был человек науки, и общаться с ним по поводу сложных правовых проблем было очень легко, поскольку он имел живой интерес к науке и ее развитию. Совпадение точек зрения по многим вопросам сделало общение простым, естественным. И через некоторое время пиетет и волнение, существовавшие, как барьер, при общении с мэтром перестали быть барьером, тем более, что он был открыт для общения, и вскоре мы с ним уже даже спорили.

С тех пор было много телефонных разговоров, электронной переписки, и когда я вылетал в Москву, я мог себе позволить договориться о встрече для обсуждения различных процессуальных проблем. Он поддержал нашу идею издания и «Вестника гражданского процесса», и «Классики гражданского процесса», согласившись войти в редакционные советы. Было еще много встреч на конференциях и симпозиумах.

Через некоторое время общения я стал считать необходимым отправлять ему свои статьи и книги и даже некоторые свои жалобы в Конституционный Суд РФ. Причем многие статьи я отправлял, даже еще не опубликованные. Я должен признаться в том, что их мной написано достаточно много отчасти благодаря дружеской поддержке А.Т. Боннера, который всегда находил необходимым ответить и написать ободряющие и мотивирующие слова:

И Вам привет, Айдар Рустэмович!

В порядке «алаверды» посылаю Вам свою по КАСу.

Айдар, добрый день! С большим удовольствием прочитал Вашу новую статью[150]. А где она будет опубликована? Мне также приятно, что Вы знакомы с работой моего бывшего аспиранта В.А. Пономаренко[151].

Молодец, Айдар Рустэмович, хороший мальчик! Научная потенция бьет ключом! Осталось только собрать «кубики» в виде книг и статей и сложить из них крепость. Желаю здравствовать!

Ну Вы, друг мой, даете!

Айдар Рустэмович! У меня нет слов. Удивлен и восхищен! Ну, а может быть при очередной задержке самолета Вы смонтируете еще одну работу?

Айдар! Статья, безусловно, очень интересная и хорошо написанная. А вот что касается «последней статьи», то не поверю. Уверен, что Ваша на самом деле последняя, а точнее – серия последних статей – будет опубликована после Вашей безвременной кончины.