До моего рождения родители не успели узаконить свои отношения. Видимо, большая занятость помешала. Когда всё-таки до них дошло, что пора бы записать ребёнка, молодые отправились в ЗАГС. Бабушка, чувствуя сердцем неладное, дала наставление маме: «Не записывай Карину на Вадима, пока не распишетесь!»

Пришли молодые из ЗАГСа с чувством выполненного долга: свидетельство о рождении на руках. А вот свидетельства о браке нет. Кабинет, где заключают брак, был закрыт на обед, а каморка напротив, где регистрируют детей – нет. Родители решили, что придут повторно за статусом «ячейка общества», а меня зарегистрируют, не откладывая на потом.

Бабушка, узнав об этом, чуть не убила маму. Убивай, не убивай – дело сделано. На следующий день они так и не расписались, и через неделю тоже, а через год расстались совсем. Отец уехал на гастроли, а молодая мама «гастролировала» на районе, бросив меня на попечение бабушки и дедушки.

Хочется написать: «И после этого я её не видела». Но это будет неправдой, поэтому продолжаю свой рассказ.

История вполне банальная: молодая 19-летняя девочка живёт без забот и хлопот. Днём возится с малышкой, вечером оставляет ребёнка на мать. Чувство ненужности меня преследовало практически всю сознательную жизнь. Я старалась заслужить уважение, признание, любовь. Привлекала к себе внимание, с трудом переносила его отсутствие. Сейчас мне многое понятно, но это понимание – откуда мои потребности в постоянном внимании, пришло после 30-ти лет.

Мама старалась устроить свою личную жизнь. Она искала любви, ребёнок ей мешал. Поэтому, когда я немного подросла, все заботы обо мне легли на плечи бабушки.

Мамины мужчины были все не про то. Не про семью, я имею в виду. Они хотели развлекаться и играли с мамой, как хотели. Может быть, именно это подтолкнуло её в отношения с маньяком.

Внешне её сожитель был вполне благополучным: квартира, высокооплачиваемая работа, готовность к совместной жизни. Без меня, разумеется. Маму, когда она переехала к возлюбленному, я видела в двух случаях: либо когда она приезжала за мной и забирала меня ночевать к себе, потому что боялась темноты, а муж уходил в ночные смены, либо когда она прибегала в отчий дом побитая, как собака. Так происходило каждый раз, когда мучитель напивался. Мучитель придумывал для мамы изощрённую казнь. Я не знала этого, пока не подслушала их с бабушкой разговор. До сих пор мороз по коже.

По мере моего взросления у меня росла и ненависть к нему, и желание оградить маму от несчастья. Я не понимала, что она в нём нашла, как вообще можно променять дочь на суповой набор с яйцами? Взрослела я, глядя на созависимые отношения матери, страдая от своей беспомощности, чувствуя себя брошенной и преданной самым близким на земле человеком.

Теперь я точно знаю: если не ладится с мужчинами – разбирайся с детскими травмами и детско-родительскими отношениями. Если ты постоянно попадаешь в один и тот же типаж, только с разным лицом и именем, то дело не в лице. Внутри тебя самой живёт нечто, что манит неудачников, эгоистов, абьюзеров и маменькиных сынков. Сто́ит это осознать, как мышление по капле начнёт меняться. И в один момент ненужный типаж станет неинтересным.

Постскриптум: мама ушла от мучителя, встретив новую любовь.

А её мучитель встретил новую жертву. После пяти лет совместной жизни, неудачной попытки родить, женщина от него в прямом смысле сбежала. К сожалению, следующая женщина спастись не смогла, ею была мамина знакомая. Удивительно то, как женщины верят в чудесное исцеление абьюзеров и маньяков. Верят, что именно с ними он одумается и перестанет издеваться. Не теряют надежды, несмотря на предупреждения от тех, кто состоял в отношениях с этим самым маньяком.

Мучитель, спустя несколько лет совместной жизни с новой женщиной, убил её в пьяном угаре, нанеся ножевые ранения. Через сутки, также с помощью ножа, он покончил с собой.

История об убийстве шокировала прежде всего мою маму, она тогда сказала: «Карина, на её месте могла быть я!» Полагаю, тогда она впервые в полной мере осознала опасность, которой подвергала себя долгие 10 лет.

Отношения с мамой можно сравнить с мультфильмом «Ну, погоди!»: я за ней гонялась, а она не знала, куда скрыться от меня. Для неё меня было всегда много: я говорила без остановки после садика, её это нервировало. Я делилась с ней личными переживаниями, она избегала разговоров.

Не могу припомнить, чтобы мама меня хвалила за отличную учёбу в школе или за красный диплом вуза. Зато критику помню. Её и сейчас хватает. Разница в моём восприятии.

При всей холодности наших отношений мама не бросила меня, когда я, разбитая, вернулась домой от мужа с двумя детьми. Я не слышала упрёков или замечаний. Она помогала мне поднимать сыновей и никогда не просила компенсации за это.

Воспоминания из детства долгие годы триггерили меня. Я не понимала маму: как можно было выбрать маньяка вместо дочери? В глубине души воспоминания причиняли мне боль. Рана была скрыта от моих собственных глаз, но она кровоточила. В моменты очередного разочарования, мой внутренний ребёнок, всхлипывая, говорил мне: «Так и должно быть, ты никому не нужна. Посмотри, даже мама от тебя отказалась».

Переломным стал один случай, который мне запомнился. Я пришла домой после нескольких часов лекций. Дома пахло алкоголем, дети ещё не спали. Это значит, что мама, сидя у себя в комнате, выпивает и параллельно ведёт разговоры с внуками на тему патриотического воспитания. Есть у неё такая особенность.

Я, уставшая и недовольная, вошла к ней в спальню, поворчала и отправила детей спать. После чего вернулась, чтобы прочитать ей нотацию о вреде алкоголя. Старая песня.

Каким же было моё удивление, когда я застала маму в слезах. Она рыдала, как маленький ребёнок, то и дело всхлипывая. Я растерялась и неуверенно попросила её успокоиться, на что мама обняла меня и начала просить прощения. Она говорила и говорила. Говорила о том, что издевалась надо мной в детстве, бросала меня, оставляла в больнице, была ко мне жестока. И сейчас она раскаивается в этом и не может себе этого простить. Мне кажется, что принятие и прощение произошло в этот момент и мой внутренний ребёнок нашёл покой.

Когда мы становимся родителями, то неизбежно совершаем ошибки. Воспитываем детей тремя способами: либо так, как воспитывали нас, или, напротив, хоть как, только не так, как нас, либо принимаем рекомендации из умных книг по психологии и выстраиваем на основе этого образовательную стратегию. Что в корне неверно.

Помните, что все великие педагоги-психологи, имели трудности со своими детьми, либо не имели детей совсем.

Например, известная на весь мир Мария Монтессори, педагог и автор методики обучения детей, приняла решение отказаться от своего единственного сына. Она поняла, что не способна дать ему то, в чём он нуждается. И решила, что лучшим решением будет передать его опекунство другим людям, способным обеспечить ему нужное внимание и заботу. Это было одним из самых трудных решений в жизни Марии. Она понимала, что этот поступок будет осуждён обществом, но она верила, что это решение будет лучшим для её сына. Покинув своего ребёнка, Мария Монтессори посвятила себя своему делу и стала более преданной своей методике обучения детей. Её жертва принесла плоды, и её имя осталось в истории как выдающегося педагога. Но идеальной матерью она так и стала.

Врач-педиатр Бенджамин Спок, автор книги «Ребёнок и уход за ним», был известен своей строгостью и недоступностью. Он привык к контролю и порядку во всём. Его отношения с детьми всегда были напряжёнными. Он не умел общаться с ними на их уровне, не понимал их мир воображения и игры.

Для детей отец всегда казался слишком серьёзным и холодным. Они боялись его строгих взглядов и неприязненного тона. Он никогда не умел расслабиться и быть спонтанным, что делало его скучной компанией для малышей.